Ким Харрисон - За пригоршню чар
Карандаш у тебя есть? — спросила меня скрывающаяся эльфийка очень вежливо, но можно было понять, что достала я ее своей бесцеремонностью. — Я бы хотела, чтобы ты это записала. Мне известно, что у тебя есть в одной из книг с собой проклятие гашения инерции, но не хотелось бы, чтобы ты неверно перевела латынь.
Я посмотрела на владелицу — уже начавшую поглядывать на Айви, которая расхаживала осторожным крадущимся шагом — и повернулась к ней спиной.
— Может быть, ты мне прямо сейчас дашь список ингредиентов?
Набор у меня в корзинке был уже достаточно причудлив. Если владелица хоть что-то в своем деле понимает, она догадается, что я составляю чары маскировки. Единственная разница между легальными чарами маскировки и противозаконным заклятием создания двойника — это буква закона, несколько дополнительных этапов и образец клеток копируемой личности. Но вряд ли она сообразит, что я хочу сплести демонское проклятие для перенесения силы со статуи на что-нибудь другое. А что она будет думать об ингредиентах демонского проклятия гашения инерции — это уж ее глубоко личное дело. Кери говорила, что это проклятие шуточное, но оно поможет.
Шуточное проклятье, — подумала я мрачно. Все равно черное. Если меня поймают, заклеймят как черную ведьму и кастрируют — в смысле магии. И я не обманывала себя, что не так уж это неправильно. И не оправдывала себя, что это «для того, чтобы спасти мир». Это был плохой поступок, и все.
Только один раз, — зазвучало у меня в мыслях, и я скривилась, вспомнив Ника. Продавать Алу информацию обо мне он тоже наверняка начал с одного-единственного безобидного фактика.
Кери вздохнула:
— Для шуточного проклятия тебе нужна только пыль из внутренности часов и черные свечи из жира нерожденного. Остальное — ритуалы и распевы.
— Нерожденного? — ужаснулась я шепотом. — Кери, ты же говорила, что ничего плохого!
— Жира нерожденного поросенка, — повторила она сердитым голосом. — Право, Рэйчел!
У меня лоб пошел морщинами. Ладно, свиной зародыш, вроде того, что препарируют студенты-биологи, но все-таки это отдавало той магией, когда режут коз в подвале. Проклятие переноса казалось безвредным, если не считать черноты, которую оно положит мне на душу, а заклинание маскировки вообще белое — незаконное, но белое. Хуже всего тут было проклятие гашения инерции — а именно оно должно будет уберечь жизнь Дженкса, — шуточное проклятие. Только в этот раз.
Какая же я дура.
С нехорошим чувством под ложечкой я вспомнила Трента и его противозаконные лаборатории, где спасали людей, после чего Трент угрозами и уговорами привлекал их на свою сторону. Но он хотя бы не строил из себя кого-то лучшего, чем он есть на самом деле. Куда легче было жить, когда мне не надо было думать. Но что мне сейчас было делать? Идти своей дорогой, и пусть мир валится в тартарары? Сообщить в ОВ — еще только хуже стало бы, а отдать статую в ФВБ — так это вообще глупая шутка.
Злясь про себя, я обошла Айви и потянулась за свечами — здесь я уже была, когда выбирала цветные для проклятия переноса. За резными замками и цветными «драконьими яйцами» стоял настоящий товар, расставленный по цвету и размеру, с указанием на маркировке снизу, какой жир использовался или где свеча была зажжена впервые. Подбор у хозяйки был хороший, но почему его спрятали за таким барахлом, мне было не понять.
— Обычную или круглую? — спросила я у Кери, доставая свечу, на которой было написано «СВИН.». В свинье свечу не зажечь, так что с разумной долей уверенности можно было предположить, что указан источник жира. Никогда я не бывала раньше в лавке лей-линейных заклинаний, если не считать университетской, а это не считается, потому что там было лишь то, что нужно на занятиях. Может, и есть чары, где используются «драконьи яйца», но почему-то я не думала, что такие чары чего-то стоят.
— Безразлично, — ответила Кери, и я повернулась и встала с самым маленьким конусом в руке, и чуть не наткнулась на Айви. Она вздрогнула и отступила.
— Все нормально, — сказала я, кладя свечу в корзинку. — Ты тут не видала пакетированной пыли?
Айви покачала головой, кончики черных волос шевельнулись возле мочек ушей. Возле кассы была целая стойка «пыльцы пикси» — на самом деле блесток. Дженкс бы помер от смеха. Может, за ней настоящий товар, как и со свечами?
— У тебя вроде бы усталый голос, Рэйчел? — сказала Кери вопросительно. Я пошла вдоль полок.
— Нормальный. — Кери ничего не ответила, и я добавила: — Это стресс.
Только один раз.
— Поговори, пожалуйста, с Кистеном, — сказала она твердо, будто делая мне одолжение.
Бог мой, Кистен. Что он скажет, если узнает, что Айви меня кусала? «Я тебе говорил»? Или, может быть: «А теперь моя очередь».
Кери, — начала я отказываться, но поздно, и пока Айви перебирала янтарные флаконы, предназначенные для хранений зелий на масляной основе, в трубке зазвучал мужественный голос Кистена:
Рейчел! Ну, как там моя девочка?
Я заморгала, меня душили подступающие слезы. Откуда бы?
— Да ничего, — ответила я, чувствуя, как дико по нему скучаю. Случилось много плохого, а мне некому выговориться. Мне нужно с ним поговорить, но не посреди магазина, да еще когда Айви все слышит.
Айви при звуке внезапных эмоций в моем голосе окаменела, и я повернулась к ней, думая, надо ли ей сказать, что вот в таких флаконах в виде полной луны, как у нее в руках, обычно хранят афродизиаки.
— Отлично, — сказал он, и голос его пронзил меня насквозь. — А дай-ка мне Айви?
Удивившись, я повернулись к ней, но она слышала и покачала головой.
Э-э… — промычала я, гадая, боится ли она того, что он ей скажет, если узнает, что случилось. У нас у обеих очко играло, но так оно будет играть в унисон.
Айви, я знаю, что ты меня слышишь, — произнес Кистей громко. — Тебя здесь ждет большая проблема, когда ты вернешься из своего отпуска. Все знают, что тебя нет в городе. Ты его наследница, а не я. Я против даже самого молодого из нежити пойти не могу. Единственное, отчего они еще не сорвались с нарезки, так это то, что они у меня завсегдатаи и знают, что в случае плохого поведения я могу им запретить доступ.
Айви зашагала прочь, громко постукивая каблуками по дереву пола. Меня удивила ее пассивная реакция: что-то ее всерьез беспокоило.
— Она ушла, — сказала я, чувствуя себя виноватой, что Айви пришлось ехать ко мне на помощь.
Очень тяжело вздохнул Кистей:
— Ты можешь ей сказать, что вчера ночью здесь в молле в центре были беспорядки? Уже в четыре утра, так что, слава богу, это были живые вампиры и несколько вервольфов. ОВ разрулила ситуацию, но дальше будет хуже. Мне не нужен в городе новый мастер вампиров, и никому, пожалуй, не нужен.
Я стояла перед стойкой с «пыльцой пикси» и перебирала висячие флаконы, читая прикрепленные к ним этикетки. Если Пискари теряет контроль над Цинциннати, Трент получает свободу рук. Но вряд ли это ход в борьбе за власть со стороны неживых вампиров или Трента. Куда больше похоже, что этот бунт — работа вервольфов из Макино, которые меня ищут. Неудивительно, что Уолтер согласился на тридцатишестичасовое перемирие. Ему надо стаю собрать.
Я выпустила флакон из усталых пальцев.
— Прости, Кистен. Нам еще дня два нужно, чтобы закончить это дело. Все зависит от того, насколько быстро я подготовительную работу сделаю.
Он воспринял это молча, и слышно было пение Кери на фоне визгов пикси.
— Я могу помочь? — спросил он, и у меня горло перехватило от заботливости в его голосе, хотя и слышно было, насколько ему не хочется покидать Цинциннати. Но ничем он помочь не мог. Так или иначе, а в завтрашнюю ночь все будет кончено.
— Нет, — тихо сказала я. — Но если мы не позвоним тебе завтра до полуночи, то дело плохо.
— Тогда я через два часа прилечу, — заверил он меня. — Но ты уверена, что я ничего не могу сделать? Позвонить кому-нибудь? Ну, что-нибудь вообще?
Я покачала головой, трогая пальцем книжку о том, как вязать амулеты для приворота из волос — такие чары незаконны. В маленьких городках за ведьмами не очень-то следят. Но потом я заметила, что это фальшивка. Новодел.
Справляемся сами, — ответила я. — Ты там покормишь без меня Мистера Рыбу?
Обязательно. Айви мне говорила.
Четыре зернышка, не больше! — поспешила я напомнить. — Еще чуточку — и ты его убьешь.
Ты не волнуйся, у меня бывали рыбки.
И не лазь ко мне в комнату, — добавила я.
Он тут же начал шипеть, свистеть и щелкать, изображая радиопомехи.
— Рэйчел? Связь теряется, — сказал он, смеясь. — Кажется, ничего не слышу…
Я впервые за несколько дней улыбнулась.
Я тебя тоже люблю, — ответила я, и он тут же замолчал. После некоторого колебания он спросил:
Рэйчел, все там у тебя в порядке?
Я слегка забеспокоилась: он будто что-то почуял.
