Брайан Дэвис - Кэндлстон — пожиратель света
— Кхм, — прервал их сэр Барлоу, на широком плече которого лежал Экскалибур. — Я дал негодяю фиолетовую накидку одного из убитых. Не нужно о нем волноваться. — Он поклонился и вручил меч Билли. — Я нашел его на земле, мастер Уильям.
Профессор раскинул руки в стороны, при ярком лунном свете видно было, что его лицо блестит от слез. Он показался всем очень старым. Смахнув слезы дрожащей рукой, профессор заговорил едва слышно:
— Мы с вами стали свидетелями огромной трагедии и вместе с тем огромного чуда. Умер человек, отец, муж — он же предатель, возрожденный для того, чтобы стать защитником невинных. Его жертва не скоро будет забыта. И все же мы должны двигаться дальше. Замыслы дьявола расстроены, и среди нас стало больше драконов. Вот повод для того, чтобы плакать, и повод для того, чтобы возрадоваться. Впереди у нас еще много неоконченных дел.
— Вот именно, — поддержал учителя Уолтер. — Например, где Карен?
— И моя мать, — добавил Билли. — И остальные девочки?
Хартанна согрела Бонки и Билли горячим дыханием и сказала:
— Твоя мать и девочки в безопасности. Карен была без сознания, поэтому я завернула ее в одеяло и отнесла в машину твоей матери. Мэрилин рассказала мне, кто она такая, поэтому я оставила Карен на ее попечение. Они отправились в больницу, я показала им дорогу.
Лицо Бонни просветлело.
— Надо навестить ее! — воскликнула она.
— Но прежде надо позаботиться о твоем крыле, — возразила Хартанна. — Нам, драконам, следует бережно относиться к своим крыльям.
Профессор поднял руку, призывая всех к тишине.
— Слово Божие снизошло ко мне, и я уже открыл Эшли его. Она приняла его, и сейчас я открываю то, что узнал, всем вам. — Профессор вознес руки к небесам и монотонно заговорил:
Крепкое и сильное тело как мечта —
В земном потоке не длится никогда.
У врат небесных верные поют,
Слово жизни вечной на крыльях несут.
Профессор казался в этот миг старше и мудрее, чем когда-либо.
— Билли Баннистер, подойди ко мне!
Билли вышел вперед, приволакивая раненую ногу. Экскалибур снова был у него на боку. Значит, я опять Билли? Не Уильям?
Профессор продолжил, но его знакомые интонации исчезли:
— Пробил час, Билли. Мне пора уходить. Подними луч снова и порази меня им.
23
Небесные врата
Билли опустил Экскалибур. Не ослышался ли он? Поразить профессора мечом?
— О чем это вы, профессор?
Профессор сурово нахмурился, его привычный британский выговор вернулся, отчего он сразу помолодел:
— Послушайте, Уильям! Это слово истины! — Профессор указал на меч. — Экскалибур — не ваш источник силы, он — продолжение более великой силы. Доверите ли вы этой силе сотворить добро, а не зло в ваших руках?
Билли ахнул и задрожал всем телом. Наставник еще никогда не говорил, что он может причинить зло, и теперь его ошибка может стоить профессору жизни. Билли поднял меч.
— Если… раз вы так говорите, профессор.
Он крепко сжал меч, и из его острия хлынул вверх луч, отливая молочно-белым сиянием, вскоре он достиг немногих оставшихся облаков. Профессор глубоко вздохнул и, закрыв глаза, скрестил ладони на груди. Бонни закрыла лицо руками. Уолтер стиснул зубы. Вокруг стало очень тихо. Билли занес Экскалибур прямо над профессором. Луч лазера рассек его высокую фигуру, и ее тут же окутал фонтан сверкающего света. Искры рвались ввысь и кружились в небе, образуя крутящееся сияющее облако.
Луч Экскалибура угас, и профессор, вытерев лоб, заговорил прежним оживленным тоном:
— Ух ты! Вот это было здорово! Должен сказать, я никогда не хотел делиться телом с еще одним разумом, особенно с таким могущественным, как у Мерлина. Это очень неудобно.
Бонни показала на парящую дымку из искр.
— Там Мерлин?
Непокорная шевелюра профессора взметнулась наподобие облака.
— Да, по-моему. Он ждет следующего шага.
— Следующего шага, — повторил Уолтер. — Что вы имеете в виду?
Профессор положил руку на инвалидную коляску и повернулся к Эшли.
— Время пришло, мисс Столворт. Не знаю, сможет ли ваш дедушка вас услышать, но не хотите ли вы сказать ему что-нибудь еще?
Эшли улыбнулась:
— По-моему, мы оба готовы.
Профессор прикрыл бледную, обмякшую руку дедушки своим пальто и вдруг удивленно поднял брови. Он пошарил под пальто и из внутреннего кармана извлек дневник Мерлина. Парящее световое облако ринулось вниз и окутало древнюю книгу. Во вспышке света книга растворилась и слилась с искристым вихрем Мерлина. Затем облако спустилось на дедушку Эшли, подхватило его тело и превратило в еще один искрящийся вихрь света. Инвалидная коляска опустела, только на сиденье осталось лежать пальто профессора. Этот вихрь закружил вокруг головы Эшли, окутывая ее ослепительным сиянием. Она закрыла глаза и улыбалась, как если бы слушала тайное послание. Затем вихрь последовал за вихрем Мерлина. Они облетели остающихся на земле и взмыли в небеса. Когда их мерцание растаяло вдали, мрак снова сгустился. И лишь ореол Экскалибура остался единственным источником света.
Билли уперся острием меча в землю.
— Профессор, что сейчас было?
— Мерлин забрал с собой дедушку Эшли. — Профессор снял пальто с инвалидной коляски и накинул на себя. Он вздохнул, из его рта вырвался белый парок. — Таков естественный ход вещей. Решение о том, кому жить, a кому умирать, лучше всего предоставить руце Божией.
Эшли подошла к профессору:
— Дедушка говорил со мной из того облака света. Он сказал: «Эшли, я обрел новое тело. Жду не дождусь, когда услышу, как хорошо оно умеет петь».
Профессор похлопал Эшли по руке, открыл рот, как будто собирался что-то сказать, но потом покачал головой и снова похлопал ее по руке.
— Эшли! — послышался слабый голос Деррика.
Эшли повернулась на голос. Деррик сидел, прислонившись к камню, подняв голову к небу. Эшли подбежала к нему.
— Как ты?
Деррик улыбнулся и звонко, взволнованно сказал:
— Я видел его!
— Кого?
— Твоего дедушку. Я видел свет, всего на секунду, а потом его лицо. Я сразу понял, что это он.
Эшли опустилась рядом с мальчиком на колени и провела ладонью у его лица.
— А сейчас ты что-нибудь видишь?
— Нет. Это продолжалось всего миг, но напомнило мне о том, что однажды я снова его увижу. — Деррик поднял руку и дернул Эшли за рукав. — И еще… Теперь я знаю, как действует транслюминация. — Он погладил ее рукав тонкими пальцами. — Хочешь, я тебе расскажу?
