Евгения Белякова - Приключения Гринера и Тео
— Ладно, — сдалась Тео. Черты ее лица потекли, как и у Ольсена перед этим, и взгляду Гринера предстал второй старик — тоже с бородой, не такой окладистой, как у Ольсена, но куда длиннее, пронзительными синими глазами, в синем же балахоне. Он почесал крючковатый нос и усмехнулся в усы.
И тут Гринер сказал фразу, удивившую его самого:
— А я вас знаю…
— Что? — удивился маг Меррилен.
— Я откуда-то вас знаю… Вы приезжали к нам…
— Как звали твоих родителей, Гринер? — спросил Ольсен, наклоняясь к юноше.
— Марта и Питер Розенталь, а что?
Меррилен схватился за бороду и прорычал:
— Не может быть!
Ольсен же усмехнулся, словно именно такой реакции и ждал от своей ученицы, и продолжил расспросы:
— А что ты о них помнишь?
Гринер напряг память… вообще-то он помнил родителей смутно, хуже всего — отца, но, когда он увидел Меррилена, воспоминания выскочили откуда-то, и радостно, словно дети, уставшие сидеть взаперти, стали скакать в голове. Перед глазами замелькали картинки…
— Мало помню… мы жили в домике. У нас был сад… — юноша повернулся к наставнице, которая отпустила бороду и вцепилась вместо этого в край стола, во все глаза смотря на него. — Вы там были, ведь так? Угощали меня яблоками, и еще подарили мне деревянную лошадь, с хвостом из мочалки…
Тео молчала.
— Так, значит, вы знали мою мать?
За Тео ответил ее учитель:
— Не просто знала. Она отдала им тебя на воспитание.
Гринер ошарашено охнул. А потом, одновременно со страхом и надеждой спросил:
— Так вы… моя настоящая мама?
— Нет, — возразил Ольсен. — Твоя мама — не она. Твою мать звали Гиневра, а отца — Беорель. Он был королем Вердленда пятнадцать лет назад, а тебя при рождении назвали Дорианом.
Гринер почувствовал, что дышать стало трудно. Он хотел спросить у Тео, правда ли это, но, увидев, с какой тоской она смотрит на него, понял — правда. Он встал и тихо сказал:
— Я пойду… посижу у себя в комнате.
И ушел, не замечая, что безотчетно отрывает пуговицы с праздничной курточки, резко, оставляя висеть нитки.
После продолжительного молчания Тео сипло сказала:
— Ольсен, зачем?
— Помнится, десять-одиннадцать лет назад, когда ты потеряла след юного принца и его приемной семьи, ты попросила меня помочь найти их. Я выполнил твою просьбу.
— Но… почему сейчас? И при нем?!
— Разве тебе не интересно, что с ними случилось? Печальная история. Да, тебе сказали, что их жизни забрало поветрие, но на самом деле они ушли из деревни. Питер и впрямь умер через две недели, а вот Марта и маленький Дориан, то есть Гринер, выжили. Марта пришла в замок, устроилась там прачкой, но через полгода тоже умерла, оставила мальчика круглым сиротой…
— Ты не ответил на мой вопрос. — Тео приняла свой обычный облик. — Почему сейчас? О Боги, в любое другое время — да пожалуйста. Я бы сама ему рассказала, но…
— Ты когда-нибудь слышала голос чистой Силы? — задумчиво пробормотал Ольсен.
— Я…
— А я слышал. Когда ты сказала, что не можешь найти ту семью, я задал Силе вопрос. А ответ услышал только сегодня. Так что мальчик должен был узнать — выбор времени и места неспроста. Именно сейчас… А что из этого выйдет — одна Сила ведает.
— Что выйдет — она ведает, но объясняться-то с ним придется мне! Что я ему скажу?
— Правду. Что сама не знала… Что его семья оказалась волею судьбы скрыта от твоей магии, и что все должно было случиться именно так.
— Это слабое утешение.
— Он должен его принять. Он — Белый маг. Возможно, самый сильный за последние несколько веков.
Тео встала из-за стола, скрестила руки на груди. В глубине души она осознавала, что просто оттягивает неизбежный разговор с Гринером, но ничего не смогла с собой поделать — обозлилась на Ольсена, который всего лишь принес весть в этот дом.
— Мне так и сказать ему — знаешь ли, Гринер, ты по праву рождения и есть король Вердленда, ты должен был бы сидеть на троне, а не Дориан, но тебе придется смириться с тем, как все обернулось — ради людей, которым ты посвятишь всю свою жизнь — а они даже не будут знать, что ты существуешь?
— Умница, вот видишь, ты сама все знаешь. А мне пора.
Ольсен с сочувствием посмотрел на свою ученицу, перед тем как войти в портал, появившийся в воздухе, и добавил:
— Наши судьбы — вовсе не наша собственность…
И растворился в синем мерцании.
Тео постояла еще немного. Тихо сказала под нос:
— Хочу напиться…
И пошла к ученику.
Тео приоткрыла дверь в комнату Гринера и заглянула внутрь. Юноша сидел на подоконнике, свесив ноги наружу, на улицу, и ковырял пальцем ставень. Магичка улыбнулась и бодро сказала:
— Какой монстр, размером не больше пони, может выпить до трехсот галлонов воды за раз?
— Мурхель полосатый, — не оборачиваясь, ответил Гринер.
Тео кивнула и вошла в комнату. С интересом огляделась — она не была тут с тех пор, когда, приведя ученика в дом, распахнула перед ним дверь в захламленную, пыльную комнату и сказала: "Тут ты будешь жить". С того времени Гринер не только навел убрал пыль и грязь, но и успел создать свой неповторимый беспорядок — всюду на полу стояли стопки книг, на стене висели пучки трав. Тео подошла к ученику, присела рядом, благо подоконник это позволял.
— Я правда не знала, что ты… это ты.
— Я понимаю… — безучастно отозвался Гринер.
— Ну, хочешь, не пойдем на эту чертову свадьбу? Тебе не придется встречаться с Дорианом, если тебя это волнует.
— Да нет, все в порядке, — Гринер искоса глянул на наставницу. — Я пойду, ничего страшного.
— Кхм, — сказала Тео, склонив голову набок, — позволю себе предположить, что ты сейчас чувствуешь. Тебе кажется, что вся твоя жизнь до этого… до сегодняшнего утра — ложь? Только потому, что ты узнал о себе что-то новое? Так, милый мой, люди постоянно узнают что-то о себе, и в этом нет ничего ужасного. Жизнь продолжается… Ты — тот же Гринер, что был вчера, только теперь ты знаешь, что ты… был рожден принцем.
— Да, я понимаю.
Тео запнулась, не находя, что еще можно сказать ученику, который со всем соглашается. Наконец она перевела взгляд с его лица на куртку.
— Ты все пуговицы оторвал.
— О… — Гринер поморщился. — Извините, вы старались… Я пришью.
Магичка еще раз пытливо его осмотрела, но, не заметив ничего странного, помимо уже увиденного, только вздохнула и спрыгнула на пол.
— Ладно, сбор внизу через час, берем с собой Дерека и в столицу. Хм… Гринер?
— Да?
— Мне жаль, что ты оказался Белым и нам придется расстаться на некоторое время — но я очень горда тобой. Ты молодец.
