Павел Кошовец - Это не наша война
А вот изображена битва при Тихой, где доблестная кавалерия, форсируя чуть ли не вплавь реку во главе с маршалом РоГнаем, представителем семейства РоДизайши, побивает и гонит прочь несметные орды (именно так изображено) диких. Дикие, не барского происхождения, но людские племена, прибывшие и отстоявшие своё право на эти земли у тёмных и светлых обильно политой кровью, вполне бледнокожего светловолосого вида здесь почему-то изображены смуглыми и черноволосыми, словно судиматцы. Но это самая безобидная неточность. В остальном же истина такова: РоГнай, возжелавший славы и занесения в историю, двинул подчинённый ему кавалерийский полк в сторону мирных даури, вполне лояльному по отношению к барскому соседу, племени диких. Дойдя до реки Тихой, они обнаружили два поселения местных. Первое со всем населением: стариками, детьми и женщинами было уничтожено полностью, но второе, предупреждённое чёрным дымом, частично успело уйти за реку. Две сотни стариков, вышедших из призывного возраста, калечных и мальчишек десяти - двенадцати лет (с тринадцати уже считается мужчиной и начинает ходить в поход) несколько часов на краю деревни сдерживали атаки разъярённых кавалеристов, давая возможность уйти соплеменникам. Деревня была взята, но с какими жертвами! Сотня убитых, полторы сотни раненых, из которых большинство вряд ли вернутся в строй, и около трёхсот раненых лошадей, ибо даури, будучи хорошими стрелками, калечили всё, что могли. Взбешённый РоГнай приказал сжечь пожилых женщин, так и не успевших переправиться (мужчины - даури, отправившиеся на войну с родственным племенем, забрали с собой на другую сторону реки большинство лодок, а спасали из деревни в первую очередь детей и женщин родильного возраста; бродила, кстати, потом в агробарском обществе версия о том, что РоГнай знал об отсутствии в поселениях настоящих воинов, поэтому и был неумеренно воинственен и хвастал, будто бы малой кровью присоединит к королевству хорошие земли), а десяток чудом выживших защитников полночи, пока они не померли, пытали калёным железом напротив командной палатки. Посланные во все ближайшие поселения вестники предупредили население левобережной стороны Тихой, а также гонец - мальчишка загнал себя, но той же ночью сообщил вождям ужасную новость. Возмущённые даури тут же замирились с возмущёнными каури, и меньше, чем за два часа одолели тридцатикилометровое расстояние по лесу, и только начало светать, уже были на берегу Тихой напротив злосчастного поселения, где совсем недавно отдали своим языческим богам уже не воины и ещё не воины, умудрившиеся своим поступком добыть славу воинов. Не долго раздумывая, дикие вплавь преодолели четырёхсотлоктевую, но действительно тихую течением реку и, окружив спящий лагерь врагов, вырезали всех, кроме десятка рыцарей. Уйти удалось нескольким агробарцам, дежурившим этой ночью возле табунов. Рыцарей посадили на колья в полных доспехах без, естественно, лёгкой детали внизу, а когда они издохли, отрезали им головы, набили в рот тут же отделённые мужские принадлежности, и несколько воинов - смертников, оставшихся по милости РоГная без семей, повезли сей подарочек агробарскому королю. Апий 2 был страшно разгневан поступком диких, их, не медля публично казнили дроблением и усекновением конечностей (что характерно, они не издали, кроме проклятий, ни звука). Но на тот момент Агробар, увязший с другой стороны в ещё один "соседский" конфликт, не мог себе позволить войну на два фронта, к тому же это незначительное уничтожение диких поселений - в отличие от кавалерийского полка - послужило катализатором объединения племён диких, и связываться с ними в таком состоянии было очень и очень неразумно. Поэтому пришлось тряхнуть казну, издать по этому поводу указы о новых налогах и отправить трясущееся посольство к диким со многими дарами и бумагами, закрепляющими за ними их земли. Вот такая история. А Апий Образованный, не чуждый искусствам, пригласил великолепного Дария, и под своим чутким руководством создал этакий пропагандистский шедевр: "Битва при Тихой", чтобы простой народ и потомки знали, что агробарское воинство - всегда молодцы. Между прочим, склочный и вечно недовольный Дарий не зря терпел Апия 2, ибо указом короля налог был поднят ещё. К слову, РоДизайши, всегда предоставлявшие королевству достойных воинов и полководцев, с зубовным скрежетом относятся к любым воспоминаниям об этой истории, и нет ничего проще, чтобы вывести их, очень уравновешенных и всегда "держащих лицо", из себя, как напомнить о битве при Тихой. А этот шедевр великого Дария, будь их воля, уничтожили самым тщательнейшим образом. Не зря к королю представители их семейства ходят исключительно через парадную приёмную.
Но перед входом в зал прорывающуюся парочку остановил незнакомый РоПеруши рыцарь, объяснив, что у короля сейчас казначей, и Лидия сочла правильным не тревожить отца, когда он занят столь тонким делом, как финансы. Они тихонько отошли под стену (но поближе к дверям) под недовольными взглядами некоторых придворных, также навострившихся прорваться в святая святых, но имевших перед принцессой несомненно меньше шансов быть раньше.
Время вновь остановилось, когда дело связано с ожиданием. Лидия и Фиори, задумавшись каждый о своём, молчали. Да и как тут было говорить в небольшом десять на пятнадцать локтей помещении, с невозможностью скрыться с глаз. Соискатели на аудиенцию тихо шептались, создавая некий шипящий фон, но им шептаться было как-то не по рангу, что ли.
РоПеруши мысленно подбирал слова, дабы максимально чётко преподнести информацию (если она заинтересует короля, то потом уже распишет всё в красках - к слову, Элий 4 был известен, как любитель интересных историй), бродя взглядом по драпировке стен, и... вдруг остановился на профиле Лидии. Девушка с упёрто сжатыми губами и чуть нахмуренным лбом была столь очаровательна, что суровое занятие построения фраз моментально ушло на второй план. Следуя прихотливой линии абриса, он думал уже о том, что Агробару несомненно повезло с красотой правителей, ведь и сам король отличался этим качеством, но мужского толка, и младшая сестра застывшей здесь девушки конечно же относилась к не просто симпатичным и привлекательным.
Плавный изгиб высокого лба подходил к пикантной надбровной ямочке, переходящей к линии прямого, чуть курносого носа, с изящно вылепленными, подрагивающими, когда волнуется или просто говорит крыльями; лёгкий трамплин к расцветающим лепесткам коралловых губ - верхний чуть впереди нижнего, снова впадинка, и мягкий овал чуть выдвинутого вперёд подбородка... Фиори подумал, что не будь она дальним родственником, можно было подбить клинья. Хотя вряд ли бы Лидия это восприняла всерьёз - отец научил её думать в масштабах как минимум Срединных земель, а максимум и всей Веринии. К тому же, такая жена - это как вулкан, сундук амбиций и корзина идей, своё мнение относительно всех сфер жизни и возможность компромисса пока что только гипотетическая, ибо Фиори не смог вспомнить уступала ли когда-нибудь кому-нибудь Лидия - в основном окружающие участники развлечений и шалостей, когда старшая принцесса что-либо предлагала, просто соглашались. А в целом, молодой человек сделал вывод: девушке, выросшей во дворце со всей его кухней интриг, подсиживания, целой системы сплетничанья и кучкования, чёрной зависти и холодной войны с неугодными, как-то удалось вырасти чистой, что ли, без практически обязательной гнильцы в среде аристократов, привыкших идти на поводу своих порой идиотских пожеланий и исполняющих малейшие прихоти не хуже кузнеца, кропотливо трудящегося над ковкой подковы...
