Маргарет Уэйс - Драконы Хаоса
Ранцис хлопнул Гелла по плечу, и друзья поспешили к нему. Они нашли молодого рыцаря у входа в большую комнату с уставленными древними книгами полками вдоль стен. Мар-Борет одобрительно кивнул, оглядывая помещение; как он понимал, Серые Рыцари должны заинтересоваться такой огромной коллекцией. Но книги в его шкале ценностей стояли не на первом месте.
Гелл осмотрел комнату и приметил камин. Грохоча броней, он подбежал и осмотрел полки с обеих сторон. Как и обещал Большеклубень, на третьей полке стоял толстый том, переплетенный в темно-синюю кожу угря, позолоченные слова на его корешке давно уже превратились в пятна. Он оказался в точности таким, каким представлял его Гелл: анонимный, никак не отличающийся от любого из сотен томов, украшавших эту комнату… или же кажущийся таковым. Он потер книгу пальцами и обернулся к Ранцису.
— Собери здесь остальных. Мне нужно как можно больше мечей. Они могут устроить драку.
Кивнув, Ранцис повиновался. Через миг библиотека была забита рыцарями и брутами, напряженно ждущими того момента, когда через секретную дверь повалят разъяренные мятежники.
— Запомните это, — гордо сказал им Гелл. — Сегодня мы, наконец, захватим Хьюика из Каэргота.
С этими словами он схватил книгу и сдернул ее с полки.
Ничего не произошло.
Единственным звуком, раздавшимся в тишине, оказался шлепок, с которым Ранцис Лавьен ударил себя по лбу. Лицо Гелла Мар-Борета стало пунцовым, потом потемнело до фиолетового, пока он непонимающе смотрел на книгу в своих руках. Он открыл ее и начал перелистывать страницы, бормоча:
— Что за…
— Хм-м, Гелл, — тихо спросил Ранцис, — про какую по счету полку говорил твой приятель Блим?
— Я уже рассказывал тебе, — нетерпеливо бросил Мар-Борет. — Он сказал посмотреть на тре…
Голос рыцаря сорвался на сдавленный, придушенный хрип, когда он вдруг понял.
— Третья полка, — произнес он, в ужасе глядя на друга. — Побери меня Искусительница, Ранцис. Что же я натворил?
В этот миг начали звонить сигнальные колокола гарнизона Рыцарей Такхизис на другой стороне города.
Когда на Каэргот начала опускаться ночь, упрямое закатное свечение встретилось с более ярким светом от укреплений в восточной части города. Блим Большеклубень с удовлетворением наблюдал, как пожар охватывает рыцарский гарнизон. Прохожему он, стоящий на носу старой рыбацкой лодки с экипажем из овражных гномов, мог показаться смешным. Впрочем, прохожих не было — комендантский час, введенный Рыцарями Тьмы, удерживал горожан в домах, а у самих рыцарей имелись более неотложные дела, чем патрулировать сейчас гавань.
Пуг, знахарь Блима, подхромал к нему, с задумчивым выражением окидывая взглядом бушующее пламя.
— Знаешь, Хью, — сказал он, — я уж думал, что все кончено, когда ты сказал про третью полку. Ты же знаешь, мы не должны уметь считать более чем до двух.
— Это было необычно для меня, не так ли, Карен? — согласился Блим. — Хорошо, что этот глупый молодой рыцарь был слишком рад найти наше укрытие, чтобы обратить на это внимание. А зачем ты пытался дать ему ивовую кору от головной боли? Кто-нибудь когда-нибудь слышал, чтобы лекарства овражных гномов на самом деле работали?
— Просто немного пошутил, — ответил Пуг, его глаза искрились. — Кора ивы была традиционным средством от головной боли с самого рассвета Кринна… но знахарь правильно расценил, что Гелл Мар-Борет и понятия не имеет о лечении травами.
Большеклубень посмотрел на него с любопытством.
— У тебя больное чувство юмора для представителя твоего Ордена, Карен. — На его лице расплылась ухмылка. — Хотя должен признаться, что из тебя получился чертовски отличный овражный гном.
— Благодарю, — сказал знахарь с самодовольной полуулыбкой. — Да и ты был неплох.
Блим подмигнул ему:
— Думаю, нам надо поторапливаться. Когда, наконец, погасят этот пожар, они пойдут искать нашей крови, и самым жестким образом.
Он посмотрел через плечо, разглядывая свою команду. Его взгляд остановился на одном из них.
— Глерт! Иди сюда!
Маленький овражный гном, который привел Гелла к укрытию Блима, заспешил к ним, широко раскрыв глаза.
— Мы закончить? — спросил он. — Может моя ехать на лодке?
Блим ласково улыбнулся и погладил Глерта по голове.
— Боюсь, что нет, мой маленький друг, — сказал он. — Нам предстоит долгое и опасное путешествие, и тебе лучше остаться там, где ты можешь спрятаться. Но я хочу сказать тебе спасибо, Глерт. Мы никогда бы не справились без твоей помощи.
Несмотря на свое крайнее смущение, гном просиял:
— Моя доволен помогать. Ты играть в очень забавные игры, Большеклубень.
— Вот, — сказал Блим, залезая в один из карманов своей рваной одежды, доставая медную монету, ту самую, которую дал ему Рыцарь Тьмы, и вкладывая ее в руку Глерта. — Однажды я обещал тебе сокровище. Она твоя… ты заработал ее.
— Твоя иметь в виду это, Большеклубень? — Глерт изумленно уставился на монету. — Это мое?
— Да, маленький овражный гном, — кивнул Блим. — Она твоя… но мы задолжали тебе значительно больше.
Глерт посмотрел на него, озадаченно мигая.
— Не понимаю, — протянул он.
— Я знаю, — ответил Большеклубень с тихим вздохом, — но, боюсь, что у меня нет времени на объяснения.
Он поднял руки, напевая на странном языке, и его тело стало расти и изменяться. Через несколько секунд Большеклубень пропал. На его месте стоял крепкий человек с добрым лицом, облаченный в красную мантию. Он повернулся к своей команде и повторил заклинание. Один за другим овражные гномы стали превращаться в людей: золотоволосую женщину, темнокожего юнца, седеющего наемника и многих других. Пуг стал высоким, седовласым Праведным Сыном Паладайна. Глерт изумленно наблюдал, как Хьюик снимает заклятие изменения облика.
Маг поднял его и перенес на пристань.
— Прощай, Глерт, — сказал он, пока жрец развязывал узел, а остальная часть команды готовилась выгребать на открытую воду.
Гном немного постоял на пристани, с удивлением сжимая свою драгоценную медную монету и наблюдая, как Первое Движение Сопротивления Овражных Гномов обходит волнорез и скрывается в темноте. А затем отправился на поиски чего-нибудь съестного.
ОСКОЛОК ЗВЕЗДЫ
Джефф Грабб
Это история гнома-механика, что имеет смысл, поскольку я гном-механик. Впрочем, я не гном из этой гномьей истории, и, хотя я есть в этой истории, это не моя история, а скорее история другого гнома-механика, который не есть я. Но все же, возможно, это и моя история, так же как и другого гнома. Пока меня понимаете? Отлично.
