Алена Даркина - Приют на свалке
— Именно, — подтвердил Марк и направился в раздевалку.
Через десять минут к нему стали подходит лейтенанты. Марк как обычно сидел на стуле между двумя рядами скамеек у стены. Он облокотился на локоть и закрыл лицо рукой. Лишь по слуху определял, сколько лейтенантов зашло в комнату. Он насчитал десять — Эрик оповестил даже тех, кто находился в этом звании всего один день. Что ж так лучше. В конце концов, младшие лейтенанты тоже могли быть в этом замешаны.
Он поднимает голову, но смотрит так же вниз, чтобы даже мельком не увидеть руки своих парней.
— Я собрал вас сегодня раньше, потому что у нас в приюте опять произошло чрезвычайное происшествие. Пропало два ящика еды, — среди лейтенантов проносится вздох. Марк спокойно продолжает. — Но на этот раз мы с сяньшенем Дэном тщательно подготовились к краже. И сможем точно узнать, кто крадет, — он поднимается со стула. — Встаньте в шеренгу, — отдает приказ он.
Лейтенанты выстраиваются вдоль скамейки. Марк подходит к первому.
— Дэйл, покажи руки, — он слышит свой голос как бы со стороны, будто чей-то чужой.
Во взгляде Манслифа вопрос, он протягивает руки не сразу. Левицкий выдыхает — ладони чисты. Делает следующий шаг.
— Тед… — ладони Армгрена такие же белые.
Еще один шаг.
— Такаси… — Марк втайне надеется, что виноват именно Итиро. Наверно, из-за Клео. Руки старшего лейтенанта смуглее остальных от природы. Но не черные, нет.
Еще один шаг.
— Степан, — в глазах Головни упрек. "Ты нас подозреваешь, майор?" — говорит он. "Я не хотел вас подозревать, — отвечает ему мысленно Левицкий. — Видит Бог, я не хотел". Еще один невиновный. Еще один камень с плеч.
— Славик… — этот протягивает руки спокойно. Надо, значит, надо. Майор просто так ничего не делает. Марк бросает на него благодарный взгляд. Тот грустно улыбается краешком губы.
— Ким… — Адольфссон смотрит куда-то в противоположную стену поверх плеча майора. Протягивает руки ладонями вниз. — Ким, — повторяет майор, глядя ему в лицо. Тот, помедлив, поворачивает ладони вверх. Тут же сжимает их в кулак и опускает. На этот раз смотрит в глаза майору. Губы кривятся в усмешке. Марк быстро отворачивается, не желая смотреть в лицо предателя. Тут же рычит громко. — Всем кроме Адольфссона выйти!
Как только лейтенанты выходят, он не выдерживает, хватает Кима за грудки, прижимает к стене:
— Ты!
Тот нисколько не пугается, та же кривая ухмылка на губах.
— Я, — отвечает он, не отводя глаз.
— Зачем?! — требует Марк.
— А ты не знаешь? — он горько смеется. — Ты не знаешь, Марк? — спрашивает он еще раз.
Левицкий отпустил его, сел на скамью у противоположной стены, сжал виски руками. Ким остался стоять. Тишина казалась звенящей.
— Майор… — заговорил, наконец, Адольфссон. — Еду я верну. Ту, что не съели мои. Ведь моих всех сегодня повяжут, да? Я верну все, что осталось, если ты выполнишь одну мою просьбу.
— Не смей торговаться со мной! — зло крикнул Марк.
— Я прошу только об одном, — Ким будто и не услышал угрозы. — Не говорите Лейлани, что меня казнили. Позволь мне попрощаться с ней. Я скажу, что ухожу в город, чтобы заработать на врача, — он с тревогой ожидал ответа от Левицкого.
— Иди, — после минутной паузы услышал он. — Через полчаса построение. Жду тебя там.
Адольфссон кивнул и вышел из раздевалки.
Ким знал, что все произойдет именно так еще до того, как Эрик предупредил о встрече в раздевалке. Он ласкал жену, а она спросила удивленно:
— Ким, что у тебя с руками?
Он тогда отмахнулся. Позже, пошел в очиститель и долго тер ладони. Они оставались черными. Вот тогда он и понял, что руки испачкались неслучайно. Что сегодня, возможно, последний день, когда он видит Лейлани. Только после этого в дверь постучал Эрик.
После прихода Жманца, Ким еще минут пять сидел возле жены, запоминая ее лицо. Его пугало, не то, что он должен умереть. В каком-то смысле это даже легче, чем пережить смерть любимой. Его угнетало то, что никто не позаботится о ней. Не купит лекарство, помогающие заглушить боль, не принесет лишнюю бутылку воды. Может, попросить об этом Славика? Он поймет. Должен понять. Он всегда первый вступался за него и Лейлани…
Сейчас он поднимался на пятый этаж, обдумывая, что скажет жене. Он должен придумать какие-то волшебные слова, чтобы она не плакала.
Но Лейлани почувствовала неладное, едва он открыл дверь.
— Что случилось? — она выпрямилась на кровати, даже попыталась вскочить, но Ким остановил ее.
— Сиди-сиди. Что ты так переполошилась? Сиди, — он опустился на кровать. Так, как делал каждый день до сих пор, перед тем как уйти. Взял ее руку, поцеловал.
Лейлани смотрела так же тревожно.
— Что случилось, Ким? — повторила она.
— Пока ничего, — улыбнулся он так безмятежно, как только мог. — Но у меня есть новость. Она одновременно хорошая и плохая.
— Так не бывает, — покачала головой девушка.
— Бывает, — мягко возразил Ким. — Я нашел способ собрать еду, чтобы заплатить за твою операцию.
Он говорил так тихо как никогда и молился про себя, чтобы Лейлани поверила. Чтобы тревога ушла из ее глаз.
— Да? — недоверчиво спросила Лейлани.
— Да. И это хорошая новость, правда?
— Не знаю, — пожала она плечами. — Смотря какой способ.
— Это хорошая новость, — Ким убрал прядку с ее лица. — А плохая она потому, что мне придется уехать в город для этого.
— То есть как уехать в город?
— Я буду жить в Токио. Работать охотником. Накоплю еды и вернусь к тебе. Сделаем операцию в Москве. И будем жить долго и счастливо.
Лейлани молчала. Так долго молчала, что Ким испугался. Но другие слова, которые могли бы утешить жену, в голову не приходили. Он всматривался в бледное лицо Лейлани, слыша, как все громче стучит его сердце.
— Ким, — глаза Лейлани потемнели, казалось, она постарела сразу лет на десять. — Ты ведь будешь приходить ко мне? Хотя бы раз в неделю? — Ким понимал: она спрашивает, заранее зная ответ. В этом вопросе последняя надежда. Она и смотрит так: с отчаянием и надеждой.
— Нет, милая, я не смогу, — он отвел взгляд. "Господи, хоть бы поверила!" — Мне придется много работать, чтобы успеть накопить еды. Чтобы спасти тебя…
Он вновь взял ее руку и поцеловал. Потом еще и еще. Может, так она лучше почувствует, как сильно он любит, как она нужна ему. Он на все готов ради нее…
— Ким, — она опустила голову, боясь встретиться с ним взглядом. — Ким, ты не любишь меня? — спросила почти беззвучно.
— Лейлани, как ты можешь…
Ким потрясенно замолчал. Девушка вырвала руку, спрятала под покрывало.
