Далия Трускиновская - Королевская кровь
Жилло понял, что это за разговор — его сын не родному отцу, а девчонке, которую знал три четверти часа, рассказывал историю того самого перстня, что чуть молодого графа на тот свет не отправил! Того самого, с которого начались сложные отношения Жилло с ювелиром Гаем Балодом!
— Но если они любили друг друга, то она должна была родить ему ребенка, — убежденно сказала Эммелина.
А Жилло вспомнил, что Шарль — имя покойного короля, чьи дети исчезли неизвестно куда, но время от времени объявляются в королевстве. Больше никого с таким именем Жилло в жизнь свою не встречал.
Он бы слушал и дальше, но высунулась из окошка взлохмаченная седая голова тетки Тиберии.
— Жилло, голубчик, ступай-ка помоги! — позвала она. — У нас тут новое несчастье…
Жилло замахал рукой — мол, погоди, страшно занят! А в комнатке Эммелины вдруг стихли голоса. Очевидно, дети услышали крик старухи.
Жилло на цыпочках отошел от окна, и, кляня старую ведьму, выскочил со двора, чтобы с улицы попасть к ней в подвал.
— Нашла ты время несчастья устраивать! — обрушился он на тетку Тиберию. — Знаешь, что мой драгоценный сынок Эммелине рассказывал? Как ему королевский перстень показывали! И показывала та самая бабка Мартина, которая Тармо с Ирмой воспитала! Ей этот перстень от самого короля достался! Та самая бабушка, которую посланцы Равноправной Думы убили! И что дочка у нее была…
— Дочка? И что же с той дочкой сделалось? — спросила старуха, но ощущение такое, что из чистой вежливости.
— А вот как раз на этом месте ты вопить принялась!
— Я не просто так вопила, а по делу! — обиделась старая ведьма. Мак, объясни-ка Жилло, что за дурь на тебя нашла!
— Встать не могу, — проворчал Мак. — Ноги не мои.
— Твои, твои! — утешил его Жилло. — Ну-ка, обопрись руками о постельку…
— И руки не мои. Я их не чувствую.
— Дурак потому что, — объяснила тетка Тиберия. — Тебе как велено было лекарство пить? По глоточку! А ты? Вот и расхлебывай!
— Тетушка права, мы тут с тобой хлебнули горя, — добавил Жилло. — Ну, старая, так в чем же дело? Мало мне тех двух безруких, так еще и этого безногого норовишь мне на шею посадить?
— Судьба твоя такая, — ухмыльнулась старуха. — Дело в том, что нужно нашего морячка очень крепко растереть. Тогда он руки-ноги и прочие для женитьбы необходимые члены почувствует. Ну-ка, стягивай с него рубаху и подштанники!
— Да вы что?! — завопил Мак. — Да сюда же сейчас моя Эммелина прибежит! Ведь два часа-то уж кончились!
— Как прибежит, так и убежит! — буркнула старуха. — Жилло, за дело! Три его, пока от боли не заорет! А когда заорет — значит, вернулись руки-ноги!
Так Жилло и поступил.
Он весь взмок, пока не добился желаемого вопля.
— Сквозь меня раскаленные иголки носятся!
— Вот и замечательно, — вытирая лоб, сказал Жилло. — Тетка Тиберия, продолжать или хватит?
— Продолжай до раскаленных ножей, — велела вредная старуха.
Тут перепуганный Мак отпихнул его, вскочил на ноги и заметался в поисках рубахи и штанов. Как он и предвидел, в самую подходящую минуту дверца шкафа скрипнула — это Эммелина явилась проведать жениха. Мак, совсем ошалев, кинулся обратно в постель и по уши натянул одеяло. А Эммелина встала как вкопанная — в пансионе девицам голых моряков ни разу не показывали.
Жилло и тетка Тиберия как стояли — так и сели рядышком на скамью, так и залились хохотом. А тут еще дверь приоткрылась и голова Виго просунулась.
— Кукареку? — видя такую картину, осведомился парень.
— Кукареку! — еле ответил сквозь смех Жилло и сложился пополам, потому что такой буйный хохот для здоровья вреден.
Виго вошел окончательно.
— Уже темнеет, — сказал он, — скоро тот дядька с крыльями и граф придут. Наверно, ужин им готовить надо. Здесь покормим или у тети Денизы?
Жилло гордым взором обвел погребок — ну-ка, у кого из присутствующих такой хозяйственный сынок найдется?
— Здесь, — решила за всех Эммелина. — Мама сейчас сердится. Ей все не так…
Виго степенно проследовал к плите и осведомился у старухи, какой котелок можно взять и какими припасами воспользоваться.
Жилло любовался своим сознательным сыном, а когда перевел глаза на Эммелину — она уже сидела с ногами на постели и шепталась с Маком.
— Ты бы, дочка, сходила в погребок, там должен сидеть и скучать человек в длинном теплом плаще, — сказал ей Жилло. — Ты его узнаешь сразу, потому что он руки прячет. Скажи, чтобы ужинать приходил.
Конечно, он и сам мог пойти за Малышом, да только хотел дать Маку возможность одеться.
Эммелина привела Малыша, Виго состряпал ужин, все поели, побеседовали о незначительных предметах, потом Виго посуду прибрал. А графа с Дедулей как нет, так нет.
Мак и Эммелина исчезли — очевидно, во двор целоваться сбежали. Виго задремал на лавке. Тетка Тиберия книгу достала — в мужское бедро толщиной, не меньше, и читать принялась. А Жилло и Малыш какой-то никчемный разговор завели. Ждали, ждали — всю компанию сон сморил…
Утром проснулись — ни графа, ни Дедули. Тогда Жилло выловил Нариана, поставил на стол, блюдце и зеленую свечку у старухи попросил.
— А справишься? — спросила она. — Вообрази их себе обоих.
Жилло вообразил — и действительно, среди сенной трухи, плавающей в блюдце, угол какого-то сарая обозначился. И Дедуля с графом. И пустой фунтик из-под пирожков.
— Что случилось, Дедуля? — спросил Жилло. — Почему не пришли?
— А потому, что оборотни ночью по Кульдигу шастают! — буркнул Дедуля. — От одного кабанчика мы улизнули, я с графом в воздух поднялся. Чуть опустились — на нас второй клыки наставил! То есть, я лечу, граф за мой пояс держится, а они его ноги достают! Размножаются они, что ли?
— Выше подняться не мог? — изобразил строгость Жилло.
— Сам попробуй, груз-то немалый! Да и поди взлети в этих переулках! Крыльями не размахнешься… Наверно, безопаснее все-таки днем к вам пробраться.
Так и порешили. Но еще долго ждали Дедулю с Малышом, долго беспокоились.
Наконец Виго, выставленный в дозор, прибежал с новостью — идут, идут, прямо в погребок Денизы!
Хотел Жилло выскочить навстречу своему графу, да Малыш удержал полная приключений жизнь приучила его к кое-какому благоразумию.
Первым делом графа и Дедулю кормить пришлось — что значит для двух здоровых мужчин фунтик пирожков? Потом его с теткой Тиберией знакомили — и оказалось, что бывала тетка на севере, как раз в Дундагском графстве, и даже припомнила графского деда, который смолоду ей, тетке, внимание пытался уделять…
Жилло оттягивал важный разговор — хотелось, чтобы приняли в нем участие все заинтересованные лица. А одним из самых заинтересованных он считал Денизу.
