Мария Чернокрылая - Сестра Смерти
Скоро, совсем скоро начнется гроза. Сильная. Я это знаю. И не собираюсь уходить с этого берега. Иду вперед, мягко ступая по остывшему песку и изредка по воде. Иду и жду. Ветер набирает силу, заставляя волны волноваться и все чаще и чаще касаться моих ступней. Где-то совсем далеко раздается первый раскат грома, заставляя душу встрепенуться. Все больше опасности витает в воздухе и все слаще становится она, заставляя бежать кровь по жилам быстрее.
Проходит совсем немного времени и ветер с моря начинает безжалостно путать волосы и пытаться порвать обманчиво легкую одежду. Волны, с небывалой силой накатывают на берег, в тщетной попытке ухватить меня за ноги и утащить на дно. Все чаще и чаще слышатся раскаты грома и все ближе становятся они. Небо потемнело до неузнаваемости, почти лишая возможности хоть что-либо разобрать в наступившей тьме. Первые нерешительные капли, словно слезы, падают на песок, гибнут в морской пучине и скатываются по моему лицу рукам. Зазвучала симфония грозы, загремели барабаны и зазвучала скрипка, предупреждая об опасности. Звуки становились все громче, сливаясь в непередаваемую, но до безумия прекрасную мелодию грозы, понятной лишь душам.
Я замерла, закрыв глаза, и впустила в себя бурю, становясь ею. Все остальное стало неважным и далеким, заблудившись в аккордах и нотах, ведомых лишь этой стихии. Осталось лишь вода, стекающая по моим волосам, лицу, шее, рукам и одежде. Лишь волны, беспощадно бьющие по ногам. Брызги смешивались с каплями и становилось непонятно, соленая вода или нет. Как слезы. Остался лишь ветер, играющий на скрипке нестандартную ему мелодию. Ту, которую он никогда бы не исполнил, если бы не вода и огонь. Остался лишь гром и яркие вспышки молний, рвущие небо на куски, которые, кажется, больше никогда не срастутся. Осталась лишь захватывающее чувство свободы, смешанное с восхищением и понимаем чего-то такого, что раньше было просто недоступно.
И осталось желание станцевать вместе с бурей свой танец. Танец, полный страсти, свободы, отчаяния и силы. Такой танец, который ты больше никогда не повторишь. Больше никогда и негде. И есть лишь один шанс исполнить его, вложив всю душу и сердце. Танцевать вместе с бурей. Под ее музыку, которую нельзя спутать ни с чем другим. Танец свободы и опасности. Танец смерти и жизни. Тот, который называют последним.
Вместе с тем, как набирает буря свою силу, движения становятся более быстрыми и неистовыми. Невозможно разобраться в их хаотичности, тем более если танцующая умеет вложить в них саму себя. Несмотря на это каждое движение перетекает в другое, словно так и должно быть. Гроза никогда не ошибается. Так же, как никогда не ошибется тот, кто рискнул станцевать вместе с ней, отдав всю свою душу в ее власть. Подчиняться лишь ее велениям, повторять каждый жест лишь за ней. Становится такой же беспощадной, как ветер. Такой же опасной и яркой, как молния. Такой же смелой, как волна. Такой же свободной, как капля, летящая на встречу своей смерти.
Внезапно, когда особенно яркая вспышка разделила небо ровно пополам, я услышала в музыке бури чей-то голос. Он казался смутно знакомым и в то же время был совершенно чужим. Слова вплелись в неистовую мелодию ветра, будто став ее частью, и я невольно остановилась. Это было похоже на песню, но в то же время вовсе не было ею…
Ты слышишь гром среди молчанья.
Ты слышишь в вое ветра боль.
Отдай себя и все страданья,
Оставь свою пустую роль.
Пусть по щекам бежит вода,
Пусть все вокруг горит и свищет,
Тебе от бури нет вреда.
Она твоей души не ищет.
Забудь о том, кем ты была.
Оставь себя за гранью грома.
Ты в танце бури будь смела
И не страшись души излома.
Отыщешь правду, коль нужна,
Ты в этой огненной стихии.
С тобой вода, смотри, дружна.
И звуки, слышишь, все лихии.
Танцуй свой дикий танец силы.
Быстрее ветра… С ветром спорь!
Огонь твои наполнит жилы.
Свои движения ускорь!
Ты видишь в буре тень свободы.
Ты ищешь то, чего не ждешь.
Коснулись сердца те невзгоды,
Которые приносят дрожь.
Забудь себя и стань другою.
Тебе ведь ждет иной исход:
Твою судьбу чужой бедою
Перечеркнет пустой восход.
Как только отзвучало последнее слово, буря, словно сорвавшийся с цепи пес, загремела вдвое громче, чем раньше. Ветер начал рвать мою одежду и волосы, что почти получалось у него. Капли хлестали по коже с неимоверной силой. А раскаты громка заглушали все и вся. Я упала на колени, словно во мне совсем не осталось сил и безучастно смотрела на сплошную стену дождя, за которой не было видно абсолютно ничего. Стало неимоверно холодно и пусто в душе, словно замолчала для меня гроза, словно смолкла музыка….
И я проснулась. Только по моему это было больше похоже на то, как если бы резким рывком вернулось сознание. Когда я увидела перед собой пустоту, я не могла поверить в ее реальность, потому что сон был гораздо живее того, что в данный момент находилось вокруг. Совершенно не верилось в то, что не бушует рядом море, не завывает ветер и не хлещет по щекам дождь. Не верилось, что здесь так сухо и совершенно нет никакого холода. А еще я не могла понять, что значат те слова. Они были неправильными, совершенно нереальными… но в тоже время невозможно было в них не верить. Но что они значат? Что значили те последние строки?..
Стоп. Мне снился сон?! От этого открытия я резко села, тут же постаравшись собраться с мыслями и задуматься о возможных последствиях. Жителям параллели нельзя видеть сны. Это слишком опасно для всех. Наши сны приобретают реальность, воплощаются и становятся совершенно неуправляемыми. Миры из наших снов почти невозможно покорить, то есть остается только одна возможность устранить их — уничтожить. Именно поэтому в самом раннем детстве, когда еще просто невозможно помнить самих себя, нас «заговаривают» от снов. Если мы не захотим — мы их никогда не увидим. После нам доходчиво объясняли, что такое сон для жителя параллели и желающих увидеть сны не оставалось. Потом отсутствие снов воспринималось как должное, то есть появлялась уверенность, что иначе, как без снов, спать вообще невозможно.
А сейчас мне приснился сон. Вечность, что же мне теперь делать?..
Эх, а я и забыла, что у меня появился папа. Поэтому я чуть не свалилась с кровати, когда он появился из неоткуда. Точно такой же, какой был вчера. Те же глаза-осколки Вечности, то же строгое и мужественно лицо, те же черные волосы. И снова, заглянув в его глаза, я на некоторое время забыла совершенно все. Все мысли вылетели из головы на какой-то миг, оставив лишь одну. Да и та не могла сформироваться во что-то одно, во что-то осмысленное и четкое. Вновь захотелось расправить плечи, выпрямить спину и показать, что моя душа не такая, какой ее представляют другие. Странное чувство. И почему-то мне казалось, что у других глаза моего отца вызывают совершенно иное чувство.
