Роман Злотников - Арвендейл. Император людей
Арил и Крестьянин ждали Троя около того же участка стены, через который они и проникли в Ахлыг-Шыг. Вместе с Дарголом и Тамеей. Трой удовлетворенно кивнул. Недаром они сутки подробно изучали город из окна каморки Беневьера. Любой город можно незаметно пройти насквозь. Если знаешь, как и куда идти и где и чего опасаться.
Стену они преодолели достаточно быстро. Трой даже сам удивился, как его пальцы сами находили выступы и упоры. Возможно, сказалась богатая практика трех последних дней… вернее, ночей.
До бывшей стоянки бурлаков они добрались уже перед самым рассветом. И только там Трой позволил себе обнять своего бывшего сотника и сестру своей теперь уже законной жены.
— Как вы там оказались?
Даргол жестко усмехнулся:
— Посчитали орков глупее себя. Они обнаружили схрон с реликвиями уже давно, но то ли не сумели его вскрыть, то ли просто не стали. Так что, когда мы отворили печать, сработала их сигнализация вкупе с ловушкой. Или что-то вроде этого… Во всяком случае, по нам шарахнуло так, что мы все почти двое суток провалялись без памяти. Если бы орки все еще были властителями Арвендейла, нас бы взяли прямо там — тепленькими. А так… Впрочем, вышло не лучше. Очухавшись, мы было рванули напрямую к войскам, но нарвались на целую орду всадников на варгах. — Даргол горько вздохнул. — Ребята полегли практически все. И сестры… потом. А мы вот выжили…
Трой понимающе кивнул. Похоже, они нарвались как раз на ту орду, что обошла их по северному ущелью и которую они расколошматили с панцирниками графа Шоггира.
— И почему гномы не заметили, как их волокли по ущелью вниз? — задумчиво произнес он, и тут его осенило: да это же произошло как раз в тот момент, когда Гмалин собрал всех, кто был в Каменном городе, для удара в тыл всадникам на варгах, добивавшим остатки панцирников. Там же были все, в том числе и наблюдатели…
В этот момент сестра-помощница судорожно всхлипнула.
— Тамея! — повернулся к ней Трой.
— Большинство ее сестер орки захватили, — глухо пояснил Даргол, — и потом они помогли им пережить суровую зиму и дождаться первого корабля… А ее и меня сохранили. Как главных. В качестве дара Шыг-Хаоре. Вместе с реликвиями…
Трой помрачнел.
— Скинь эту грязную тряпку… — тихо произнес он, сбрасывая с плеч мешок, в котором лежал его старый дорожный плащ.
— Это не тряпка, — глухо произнесла Тамея. И это были первые слова, которые она произнесла с того самого момента как оказалась за пределами загона для доброго мяса.
— Это — плащаница Гвенди…
Трой замер, неверяще глядя на кусок ветхой ткани, висящий на худых плечах его своячницы, а затем медленно перевел взгляд на сенешаля. Даргол утвердительно кивнул и добавил:
— А как еще мы могли бы укрыть ее от жадных лап орков?
— Ладно, я бы посоветовал оставить все остальные ошеломляющие открытия на потом, — встрял в разговор Арил, — а то у нас еще есть кое-какие дела, знаете ли. Надо еще добраться хотя бы до ближайшего городка, а орочьих патрулей вокруг Ахлыг-Шыга достаточно…
Беневьер с лошадьми встретил их за час до рассвета. Они дважды прятались под обрывом, заслышав в степи не столько топот варжьих лап, сколько лязг и сопение самих орков, но, когда послышался цокот лошадиных копыт, Трой рискнул, оставив остальных, самому выбраться посмотреть. Уговора с Беневьером встретить их в степи не было, но тот уже показал, что отличается инициативностью и недюжинной смекалкой.
— Вот вы где! — взволнованно вскрикнул Беневьер, спрыгивая с коня. — А я вас уже час… А это кто? — недоуменно спросил он, не договорив.
— Мой сенешаль и сестра моей жены, — сухо ответил Трой.
Беневьер изумленно хмыкнул:
— Да уж… чего только в мире не случается. Вот только лошадей я на них…
— Пока поедут на подменных, — оборвал его Арил. — Хватит болтать — двигаем. Прежде чем начнется погоня, надо уйти как можно дальше от Ахлыг-Шыга. А она начнется скоро. Ибо если, что касается храма, есть шанс, что никто не заглянет туда, пока не истечет время ритуала, то есть до завтрашнего утра, то рассчитывать на то, что они не заметят, что в загоне для доброго мяса не хватает двух порций, я бы не стал. Вернее, — он окинул взглядом изможденные фигуры Даргола и Тамеи, — скорее одной. Даже удивительно, до какого состояния они вас довели.
— А мы же были предназначены в жертву, — пояснил Даргол, влезая в седло. — Нас ведь должны были просто сжечь. Потому, кстати, мы и продержались так долго. — Лицо его скривилось в мертвой улыбке. — Топливо у них горит неделями, а то и месяцами. И первые несколько дней часто еще живьем… Нам это объяснили те, кто стоял в очереди раньше нас. — Лицо Даргола немного посветлело. — Кстати, вполне вероятно, нас утром и не хватятся. Орки вообще очень редко заглядывали в загон. Так, приоткроют ворота, впихнут котел с похлебкой — и все.
— А остальные?
Даргол пожал плечами.
— Эти, скорее всего, решат, что нас поутру уже увели. У нас уже многих так уводили. Там же все уже давно не живут, просто ждут… И им нет никакого дела до того, что творится рядом с ними. К тому же ты выдернул нас из загона, считай, бесшумно. Никто и не проснулся. Так что если не произойдет ничего непредвиденного, у нас есть шанс отыграть несколько часов.
— Часов, — зло хмыкнул Арил, — дней бы…
Следующие несколько суток они провели в седлах.
К вечеру Тамею пришлось привязать к седлу, а к обеду следующего дня привязанными оказались уже все. Они скакали как сомнамбулы, меняя коней на дорожных станциях и взбираясь в седла свежих совершенно автоматически, даже не осознавая, где они и насколько продвинулись в сторону побережья. Где-то там, за их спиной, уже скакали во все концы всадники на варгах. Уже ревели боевые рога и грохотали боевые бубны орков. А они мчались и мчались вперед, трясясь в седлах и спя на ходу, зачастую даже с открытыми глазами. И не было конца этой безумной гонке. Что их спасало?
Может, Провидение, может, наглость или что-то еще…
В Порт-орк, городок, где они впервые ступили на землю Глыхныг, они въехали за два часа до полудня. Всего лишь на четырех лошадях. Даргол ехал за спиной Беневьера, а Тамея — Арила. Остальные лошади пали. Да и уцелевшие тоже были при последнем издыхании.
Остановившись у того трактира, в котором Арил, Трой и Крестьянин ночевали в первую ночью пребывания на этой «благословенной» земле, Трой механическими движениями распутал веревку, которой был привязан к седлу, сполз с лошади и враскоряку, потому что после стольких дней непрерывной скачки ноги уже были не способны двигаться как-то иначе, добрел до двери, ввалился в зал и, подойдя к стойке, просипел хозяину:
