Галина Гончарова - Интриги королевского двора
Безусловно, меня интересуют зеркала, стекло и прочее, что производится в Иртоне, но это всего лишь вещи. А люди намного ценнее.
И я готов пожертвовать многим ради добрых отношений между двумя умными людьми.
Искренне расположенный к вам
Альтрес Амадей, граф Лорт».Вот так. Переслать это письмо Ройсу — и пусть подсуетится.
Даже если графиня Иртон не сможет вылечить Гарда — все равно. Такая графиня нужна самому.
Намек она понять должна. Если умная.
А если нет?
Тем хуже для нее же.
Лиля получила письмо графа Лорта в середине весны. И задумалась.
Картина вырисовывалась неприятная. У сильного всегда слабейший виноват. Однозначно. Если для Джерисона Иртона она — крайняя…
Плохо. Вопрос в другом: а правду ли ей написали?
Хорошо. Допустим, Альтрес ей соврал. Возможно.
Что мы получаем?
Что с супругом можно договориться. Почему нет? Это она и так планировала сделать. Альтресу при таких раскладах веры больше нет. И он это понимает.
Вариант второй. Ей не лгут. И Джерисону Иртону под хвост попали шлея, кактус и перец. Одновременно.
При таком раскладе ей остается только взвыть и бежать. И Альтрес ненавязчиво намекает, что в Уэльстере ей всегда будут рады. Это мы еще с отцом обсудим, конечно. Но Лиля предпочла бы Вирму, если что.
Блондинка, там она будет самой обычной деталью пейзажа. Остров, так что корабелы востребованы. Медики же…
Двадцать первый век породил кучу нежизнеспособных профессий, но врачи… она всегда найдет работу.
И на Вирме скорее, чем где-либо. Выйти замуж за главу клана, основать свою школу медиков, народ будет в очередь становиться, от Вирмы до Ханганата…
Уэльстер нравился Лиле меньше. С другой стороны, выход к морю есть и там, врачи нужны и там… а если придется бежать…
Короче! Отношения с графом портить нельзя.
И Лиля принялась сочинять вежливое письмо Альтресу Лорту.
А письмо она напечатает. На пергаменте, но напечатает. И посмотрит на реакцию графа. Почему нет?
Боги, сколько ж забот, сколько дел… Лиля просто разрывалась.
Времени иногда не оставалось даже на сказки. Но сделано было очень многое. Сейчас, глядя назад, она могла сказать, что зима прошла не напрасно.
Она осталась в живых. Это немало.
Она знает, кто хочет ее убить. И знает, за какие ниточки тянуть, чтобы выловить остальных убийц.
Она разобралась со стеклом и линзами. Это важно.
Она организовала кружевниц.
Устроила курсы для докторусов и отдельно — для медсестер. Вирманские женщины высоко оценили ее знания и слушали с открытыми ртами.
Сделала первую бумагу. И попробовала сделать литеры. Были даже отпечатаны несколько первых страниц. В Иртоне с этим просто не развернуться. Да и ее ребятам уже нужны ученики.
Но это лучше в столице.
Там, где есть поставки химикатов, где не надо самых простых вещей ждать неделями…
Остается вопрос секретности. Надо создавать свою СБ.
Отец писал, что присмотрел для нее трех человек на роль начальника разведки. Но это все требует ее присутствия.
Предстоит столько сделать…
Лиля махнула рукой и завела отдельный свиток. Записывала туда все, что удавалось вспомнить. А можно или нельзя это сделать при современном уровне технологий… а вот посмотрим!
Технологии дело такое — дашь пинок, и они полетят.
Вон как за десять лет рванули. В двухтысячном году сотовый телефон был редкостью. В две тысячи десятом — человек без сотового телефона стал еще большей редкостью. Хорошо это или плохо?
Не важно. Но здесь она сделает все возможное…
А деньги…
Лиля уже сейчас готовилась к будущему. Часть денег она тратила на Иртон. А часть Торий Авермаль по ее просьбе вкладывал в разные предприятия.
Останется она с графом или нет, но свой капитал у нее быть должен. О котором не знает никто.
Останется или не останется?
Лиля никому не говорила об этом, но… Женщина она или уже где?
Гормоны брали свое. Нельзя сказать, что она чувствовала себя как кошка в течке, нет. Она — молодая, симпатичная женщина. Ей хочется семью, в которой будет хорошо и уютно. Хочется встречать любимого мужа поцелуем, когда он приходит домой. Хочется взять на руки своего ребенка. Не только Миранду. Хочется и еще детей. Родных и по крови.
И иногда ночами Лиля тихо плакала в подушку.
А ведь нельзя. Пока ничего нельзя.
В своем мире Лиля видела много семей, где жена была умнее мужа. И жили. И счастливо. Допустим, она замдиректора в государственной организации, он — прораб на стройке. У нее мозги — у него руки и способность заработать деньги, даже продавая пингвинам холодильники.
Но ни одной семьи, где жена изменяла мужу, а он терпел и они были счастливы, Лиле видеть не приходилось.
Рано или поздно все кончалось разрывом. И скандалом. Даже если муж сам подкладывал жену под других мужчин.
Так что пока…
Лиля ловила на себе чисто мужские взгляды. Вирмане народ непринужденный. Да и ханганы восхищались ею вполне искренне. Но — нельзя.
Никому.
И Лиля держалась со всеми по-дружески, никого не выделяя.
Хотя так хотелось обрести опору. Хотя бы на ночь. Уткнуться в чье-то сильное плечо и на одну минуту поверить, что ты защищена от всего мира. Хотя бы так…
Даже этого она не могла себе позволить.
Но Лиля уже привыкла давить эти эмоции.
Вперед, и только вперед. Рано или поздно ты найдешь свою тихую гавань, Лилиан Иртон.
А сейчас — навстречу шторму. И буре. И пусть они не надеются, что Лиля сломается! Она все пройдет.
И обязательно будет счастлива!
Она это знает!
Поздней весной, когда поля уже покрылись травой, Лиля уезжала из Иртона.
В плавание уходили семь кораблей.
Три корабля ханганов шли в Лавери. На борту флагмана находился Амир Гулим. К нему примкнула Миранда. Девочка сильно сдружилась с принцем и они часами играли в нарды, шашки, шахматы. Амир оказался просто талантом. Там же плыл Тахир — для постоянного присмотра за пациентом. Три докторуса ханганов составляли его свиту.
Корабль Эрика. С небольшим, но ценным грузом он шел на Вирму. Но это уже из Альтвера.
Корабль Лейфа. С ним были все вирмане. Лиля предлагала им остаться в Иртоне, но наткнулась на непреклонное: «Мы клятву давали». Так что… куда она, туда и вирмане. Все, вплоть до детей. Но Лиля не возражала. Пусть так.
Два корабля работорговцев. Лиля подумала и переименовала их во «Владимира» и «Татьяну». Здесь это были просто красивые звукосочетания, принятые «на ура».
Лиля разбила по бутылке вина о нос каждого корабля. И сейчас плыла на «Татьяне». Сюда же погрузились пастор Воплер с сыном, Лонс, Лейс, эввиры, кузнец, стеклодув… На борт «Владимира» Лиля в приказном порядке отправила всех учителей и кружевниц. Туда же навязался и Джейми.
