Виктория Гетто - Волк. Горизонт надежды
— Не глупи только. Договорились?
— Д — да…
Кое‑как выдохнула она из себя. Подкатил роскошный, никогда ей не виданный огромный глайдер с непонятными знаками на боках. Наверное, гербы Клана… Её усадили на поразительно мягкие подушки, человек устроился напротив неё, внимательно рассматривая девушку. Затем отдал распоряжение, и машина пришла в движение. Серый расслабился, затем спросил:
— Алия, сколько тебе лет?
— Двадцать один.
Кивнул:
— Всё сходится. Не волнуйся. И не делай глупостей.
— Да…
Толчок, когда глайдер опустился непонятно где. Двери распахнулись, в проёме появились человеческие девушки:
— Иди с ними. Не бойся.
Серый произнёс эти слова, не сводя с неё своих зелёных глаз. А её уже влекли куда‑то внутрь роскошного здания…
…Алексей Сергеевич Кузнецов, брат императора Руси Сергея, задумчиво смотрел на дверь, из которой должна была выйти его дочь. Он был на службе, когда ему позвонил прокуратор Империи Толстиков, его старый знакомый и ошеломил невероятной новостью. Генанализатор показал, что нелегальный эмигрант из Кланов, случайно привезённый на Русь, оказался его родной дочерью. Сашка со своей молодой женой уже дома, ждут его, недоумевая, куда пропал отец. Супруга оборвала всю линию, разыскивая исчезнувшего мужа, а он сидит в роскошном косметическом салоне и ждёт, когда девушку — полукровку приведут в порядок… Двадцать два года назад он даже не думал, что подобное возможно. Что та странная саури, пойманная им в горах, осмелится родить от него. Но вот… Горько улыбнулся, вспоминая всё, что случилось тогда.
……Он сдёрнул стандартный мешок с головы захваченной в поиске саури и едва сдержался от возгласа восторга — мало того, что та была гражданской, так ещё и очень красивой. Тонкие черты идеального лица, припухлые губки, и испуг на личике. Понятно почему — ничего хорошего клановка не ждала. Да и не могла ожидать по большому счёту. Огромные глаза привычного для саури светлого серого цвета, коротко постриженные, но густые волосы пепельного оттенка, великолепная фигура, которой не скрывал и мешковатый комбинезон — хак армейского образца. Только вот выглядела девушка как‑то странно. Немного мутные глаза, следы от непонятных пятен на щеках. От неё исходил чуть пряный запах, будивший в нём нечто тёмное, звериное… Алексей ожидал чего угодно, но только не тех чувств, которые мгновенно вспыхнули в его груди. Какая же она… Неожиданно бережно поднял её с колен, затем усадил за стол. Уселся сам, даже чуть приглушил лампу, заметив, как та болезненно щурится от сильного света. Затем внимательно стал рассматривать девушку. Молодая. Лет восемнадцать, двадцать, может даже меньше. Видно, что только закончила школу. Каким ветром её занесло за линию фронта? Спросил на клановом наречии:
— Имя?
Она равнодушно отвернулась в сторону, монотонно, без малейших эмоций ответив:
— Зачем оно тебе, человек?
…По — русски она вряд ли говорит. … Отметил Рогов про себя.
— Для интереса.
— Лучше я останусь безымянной.
— Как пожелаешь.
Он сделал паузу. Затем произнёс:
— Ты знаешь, что тебя ждёт, саури?
Она равнодушно пожала плечами.
— Одно из двух, но в любом случае смерть.
И не лгала. Кузнецов видел, что она до смерти напугана, хотя и готова умереть Единственное, чего она боялась, что её пустят по кругу или сделают секс — игрушкой для солдат… Это мерзко, и Алексей такое у себя в подразделении запрещал категорически… Впрочем… Он усмехнулся, заставив саури побледнеть:
— Тебе, конечно, этого не хочется?
Она вновь пожала плечами и тем же монотонным тоном ответила:
— Каждому хочется пожить подольше. Но, похоже, моя дорога закончится здесь. Давай, делай своё дело, человек. Не стоит затягивать.
Облизнула острым язычком вдруг пересохшие губы. Кузнецов поднялся из‑за стола, подошёл к стене, где на небольшой полочке стоял кофейник, обернулся:
— По нашим законам приговорённому к смерти полагается специальный ужин, саури. Ресторана, как ты понимаешь, поблизости нет. Но я могу напоследок угостить тебя кофе.
Смущённо пожал плечами:
— Это, конечно, не Халифатский "Солнечный урожая девяносто девятого года", но тоже неплох. Будешь?
Расширившиеся глаза девчонки были ему настоящей наградой. Она, не веря услышанному, слабо кивнула. Человек быстро приготовил напиток, поставил чашку на стол перед пленницей, снова уселся на своё место, пошарив в ящике стола, нашёл пайковые конфеты, положенные ему по званию, водрузил коробку на стол, затем поднялся, перешёл на другую сторону своей комнаты, уселся на кровать, жалобно скрипнувшую под его массивным телом. Саури вздрогнула, проследив за ним взглядом, а мужчина спокойно улёгся, вытянув ноги:
— Пей. Остынет, будет не таким вкусным.
Она послушно сделала первый глоток, зажмурив глаза от наслаждения и заставив одним движением ресниц снова сбиться с ровного ритма сердце. Вообще его всегда поражала непосредственность саури. Они словно забывали обо всём, если им что‑то нравилось… Девушка пила мелкими глотками, а он, оставаясь в тени, любовался её плавно — текучими движениями. Время шло незаметно. Но почему то казалось, что секунды свистели мимо его головы, словно лучи бластера. Наконец она с сожалением отставила пустую чашку, нашла его взглядом.
— Жаль, что она всего одна…
Едва слышно вздохнула, затем отвернулась к стене. Голосом, из которого вновь исчезли эмоции, произнесла:
— Делай то, что положено, человек. Убей меня. Я всё — равно ничего не скажу.
Он приподнялся на локте:
— А мне, собственно говоря, ничего от тебя и не надо, саури. Всё, что ты знаешь, мне известно.
Рывком спрыгнул с кровати, приблизился к ней вплотную, затем заставил подняться, запрокинул ей лицо, чтобы видеть её глаза. Девушка выдержала, не стала отводить взгляд, полный ненависти и отвращения. И это его отчего‑то взбесило. Наружу вырвалось необузданное желание самки… К его удивлению, саури не стала сопротивляться, а сама потащила его к кровати. И то, что было между ними потом, поразило человека до глубины души… Три дня. Три волшебных дня. А на четвёртый девушка словно очнулась от какого‑то дурмана, став совсем другой. Забилась в угол, сидела там, чуть поскуливая еле слышно, раскачиваясь из стороны в сторону. Все его попытки вывести саури из подобного состояния не увенчались успехом. А ведь уже в голове появились дурные мысли воспользоваться своим положением и увезти её в империю, поселить где‑нибудь под присмотром и жить вместе… Хвала Богам, что этого не пришлось делать… Это сейчас он знает, что та глупая девчонка была в период пробуждения после сезона Плача, и отдалась бы первому встречному, будь он человек, саури или аури… А тогда…
