Ольга Шерстобитова - Русалочья заводь
Надо же, даже вопрос задали хором. И один и тот же.
— Что это было? — спросила я прямо.
Лир с Глином переглянулось. Ах, да. Инициация. Что?
— Лир, — прошипела я зло. — Ты, ты…
Нужных слов почему-то не находилось.
— Я теперь русал, Ари. У меня есть черный рыбий хвост, я потерял всю свою магию и не могу защитить тебя даже от твоего брата, — сказал он обреченно.
Ага, понятно, откуда синяки. Интересно, кто первый ударил?
— Она интересуется, кто первый начал драку, — сказал Лир, зевая.
Глин вздохнул. Все ясно, братец начал.
— Ну и как? — спросила я обоих разом.
— Что как? — спросил Лир.
— Как все прошло?
Лир с Глином переглянулись.
— Несколько заклинаний, добровольный отказ от темной магии и боль, как от пореза ножом, — сказал мой муж.
Хммм…Ну, и славно.
Лир резко меня развернул к себе.
— Славно? — сказал он сдавленно. — Ты зачем всю мою боль на себя перетянула? У тебя бы был только отголосок. Ты с ума сошла? Ты же могла лишиться русалочьей сущности! Ты же могла умереть, черт возьми! Ты же…
Я сосредоточилась и создала иллюзию. Окровавленная спина Лира, привязанного к столбу. Вместо ответа. Доходчиво так. И слов не нужно.
— Никому не позволю причинять тебе боль, — резко сказала я, скидывая одеяло с ног, чтобы встать. — Лучше я. Лучше — умру. Лучше…
Его руки стиснули меня еще крепче, сухие теплые губы жарко прижались к моим губам, не давая закончить.
— Я просто люблю тебя. Люблю тебя. Люблю тебя, — шептала я ему, пока он целовал мое лицо, волосы, ладони.
— М-да, что-то не хочу я амор-алите, — сказал неожиданно Глин, показываясь рядом с Лиром. — Мазохизмом отдает, — вздохнул он.
— Второй синяк захотел для коллекции? — спросил Лир.
— Прав был мой отец. Сила — она и есть сила, — задумчиво сказал русал. — Даже, если человек лишается магии полностью, не может взять в руки оружие, дух остается жив, — ухмыльнулся братец.
Лир хмыкнул, поцеловал меня в висок.
— Из-за чего драка-то была? — спросила я.
— Из-за тебя, разумеется, — сказал Лир спокойно.
И что я такого сделала?
— Он причинил тебе боль, вот я и не сдержался. Слишком хорошо помню, какой ты была, когда впервые сюда попала, — сказал двоюродный братец.
— И какой? — спросил Лир.
Глин создал иллюзию. Да уж, баба Яга и то на моем фоне фотомоделью бы показалась. Волосы растрепаны, под глазами тени, вся бледная, а глаза — сверкают, как молнии.
Лир вздрогнул.
— Это давно было, Глин. А его боль я сама на себя взяла, так что нормально все. Забудьте.
Оба вздохнули.
— Покажи мне хвост, — попросила я Лира.
— Кто бы сомневался, что любопытство в тебе победит, — улыбнулся маг.
Закрыл глаза, сосредоточился. Ух, ты, какой красивый. Большой, искрящийся. Несомненно, самый лучший на свете.
— Можно потрогать? — спросила я мягко, вглядываясь в блеск чешуи.
Глин постарался сдержать смех, рвущийся наружу, Лир вздохнул. Я растерянно посмотрела на него.
— Конечно, можно. Тебе все можно, дайари моя, — сказал мой муж нежно.
Я протянула руку, дотронулась до чешуи. Мягкая, теплая.
— Будто у тебя другая, — улыбнулся Лир. — Жаль, что превратиться в русала — это все, что я на данный момент могу, — сказал Лир. — Ну, и одежду сделать еще.
Дверь неожиданно открылась, и в комнату вошел дядя с бледным лицом.
— Что случилось? — вопрос задали все мы сразу же.
— Совет магов призвал мертвых духов, они вселяют ужас в людей. Тир ранен аркандином. Его лечит Даринель и твои сестры, Ариадна. Лорд Арасамин пытается сдержать призраков, но их сила велика. Нужно спешить. Через месяц Тезуэль сможет призвать дух любого светлого мага и забрать себе его силу, тем самым, разрушив все наши защитные границы, — сказал Агрий. — Его надо остановить.
— Мы отправимся прямо сейчас, — сказал Лир. — И постараемся справиться.
Я кивнула, встала с постели, обняла Глина и дядю, а потом, превратившись в русалку, взяла Лира за руку, поманила к себе лимфила, янтарной рыбкой скользившего рядом, и направилась к выходу.
В Серебряном городе была ночь. Спокойная, мирная, светлая. Нам не встретился ни один русал или русалка. Даже с трудом верилось, что где-то наверху восставшие призраки заставляют детей и взрослых сжиматься от страха.
Я опять ухожу, не прощаясь с друзьями, но они поймут. Мы доплыли до границы защитного купола.
— Готов? — спросила я его.
— Да, Ари. Готов.
Купол с легким щелчком выпустил нас в море.
— Куда теперь? — спросил Лир.
Я сосредоточилась, обняла его и стала думать об источнике, о том, как я в него верю, как хочу найти его, получить силу, чтобы спасти невинных людей и магов. Внутри, словно зазвенел колокольчик.
— На север, — уверенно сказала я, показывая направление.
Плыли мы, молча, не разговаривали, просто доверились своим ощущениям и морю, зная, что оно выведет нас туда, куда нужно. День, два, пять… все слилось и потерялось в воде.
И самое интересное, не хотелось есть, пить, спать, разговаривать. Просто плыть рядом. Вместе. И чувствовать, что мы есть друг у друга. И мы спасем Арана, и уничтожим этот проклятый Совет магов. Лир погладил меня по раскрытой ладошке.
— Расскажи мне, пожалуйста, что тебе сказал Аран, — попросил Лир меня, когда наше плавание, вернее плутание по морю, достигло почти двух недель.
Я рассказала, раз обещала. Да теперь и можно. Как же нелегко от него тайны хранить, оказывается.
А потом зов серебряного колокольчика неожиданно исчез. Я резко остановилась и растерянно замерла.
— Может мы уже на месте? — спросил Лир.
Колокольчик внутри меня тихо звякнул, словно подтверждая слова Лира.
— И что теперь? — спросила уже я.
Лир задумался.
— Иди сюда, обними меня, подумай о самых близких и дорогих тебе людях, и пусть твое сердце наполниться любовью, — сказал Лир уверенно.
Я вытаращила на него глаза.
— Откуда ты знаешь? — спросила я его.
Он пожал плечами.
— Кажется, сработала русалочья память. Мне словно внутри кто-то это сказал, — ответил маг.
Я нахмурилась.
— У меня она по-другому работает. Но сейчас это неважно. Нужно попробовать. Хуже не будет точно.
Я прижалась к нему, закрыла глаза и замерла. Лир. Дядя. Алона. Глин. Отец. Мама. Рокот. Тир. Эридейле. Силадерь. Даринель. Аран. Ринурель. Столько образов, словно туман окутывает. Золотистый такой, теплый. Люблю их всех. Хочу защитить. Хочу, чтобы были счастливы.
— Кажется, вышло, — спокойно сказал Лир.
Я открыла глаза и замерла снова. Во-первых, исчез хвост и на мне было надето красивое синее платье, длинной до щиколоток, а на Лире — синие штаны и белая рубашка, а во-вторых… кругом благоухал сад. Я огляделась, заметив, что здесь все цветы, которые я знала и те, что не знала никогда. Розы, фиалки, лилии…
![Джон Макдональд - Оставшийся в живых [Меня оставили в живых]](/uploads/posts/books/248375/248375.jpg)
