Татьяна Богатырева - Гильдия темных ткачей
— Прелестно, дорогой, — отозвалась она на очередную шпильку. — Я поду…
— Его Величество Мардук Галисто Жанкард шер Суардис! — раздался торжественный голос распорядителя.
Разговоры оборвались: в столовую вошел король.
Отец выглядел помолодевшим и довольным — под панцирем холодной решимости снова кольнуло. Все ее старания, все труды на благо Валанты не вызывали у него такой радостной улыбки, как вид мальчишки Кейрана. Словно он — единственный сын, а она, Ристана — вроде мебели. Словно она не билась на совете за снижение баронских податей, не проворачивала многоходовые комбинации, чтобы получить для валантских купцов право беспошлинной торговли в Лестургии и Ольбере, не вела длиннейшие переговоры с Маркой, дабы Владетель придержал обнаглевших пиратов. Разве она не достойна всей родительской любви? И разве Валанта не достойна правителя, что будет заботиться о стране, а не зеленого мальчишки, который за полгода пустит гоблину под хвост все её труды?
— Доброго дня, дети мои, доброго дня, светлые шеры, — поздоровался король и обратил взор на чинно подошедшего мальчишку. — Тебе нравится в столице, Кей?
Ристана не слушала, что тот отвечает. В ушах шумело, ломило виски. Нестерпимо хотелось, чтобы все вернулось, как было всего пару месяцев назад — без щенка, отнимающего у неё все, что только есть дорогого.
— Позвольте проводить вас, — отвлек её голос супруга.
Подав ему руку, она надменно прошествовала к столу. Пальцы горели так, словно она не дотронулась до мужской кожи, а взяла в руки ядовитого ската.
За столом она была, как на иголках: Ниль сидел рядом и старательно избегал прикосновений. Впрочем, она тоже — но оба делали вид, что между ними полное согласие. Как всегда.
— Ристана, Ниль, мы надеемся на ваше присутствие послезавтра в Опере, — отвлекшись от щенка, отец обратил внимание и на неё. — Вам понравится. Говорят, этот новый поэт написал чудесную драму. Заодно пресечем глупые слухи о разладе в нашей семье.
— Разумеется.
Ристана улыбнулась отцу, а затем брату. Но из отцовских глаз не ушла настороженность и грусть, а Дукрист с Шуалейдой и вовсе не сочли нужным притвориться, что верят в ее добрые намерения.
Ну и пусть. При всем влиянии Длинных Ушей ему нечего противопоставить Рональду, кроме девчонки. А девчонка — мелочь: как ни прикрывали Флом и Бродерик её проделки в Сойке, Ристане не составило труда разобраться, что такое эта ведьмочка. Отчаянно везучее, сверх меры одаренное силой дитя, невоспитанное, избалованное и не имеющее представления о дворцовых интригах. Пора бы ей с ними познакомиться.
Подавая соответствующие ожиданиям отца реплики, Ристана выжидала момент. От всеобщей любви уже сводило скулы, хотелось разбить что-нибудь со звоном и грохотом. Просто чтобы почувствовать себя вновь живой, а не расписным цуаньским болванчиком, умеющим только улыбаться и кивать.
Наконец, король затронул нужную тему:
— Я думаю, вы оба вполне сможете за две недели выбрать себе подобающую свиту, — обратился король к младшим детям. — По десяти юношей и девушек из благородных семей будет достаточно.
— Конечно, отец, — начал щенок, но Ристана его перебила.
— А почему только из валантских семей, отец? Его Высочество мог бы приблизить, например, племянника сашмирского посла.
— Почему бы и нет, — кивнул король. — Если вы можете за него поручиться.
— О, зачем я, отец? За него поручится маркиз.
Дукрист приподнял бровь, но не удостоил ее ответом.
— Маркиз? — переспросил король.
Ристана удержала при себе снисходительную ухмылку: сдал отец. Лет пять назад он бы знал ответ заранее — и не спросил бы.
— Конечно, отец. Маркиз проверил юношу снаружи и изнутри. Я уверена, глава Канцелярии не стал бы вступать в столь тесную связь с недостаточно благонадежными личностями. Не так ли, дорогой Дайм?
Специально для девчонки Ристана представила, в какой позе Длинноухий вступал в связь с сашмирцем — и, судя по вспыхнувшим глазам, та прекрасно все поняла.
— На взгляд Канцелярии, дорогая Ристана, сиб Лусаама совершенно бесполезен в качестве придворного Его Высочества, — равнодушно ответил Дукрист.
— О, простите, маркиз, — усмехнулась Ристана. — Я думала, что раз вы проводите с ним столько времени наедине…
— Дорогая, мы же доверяем маркизу, не так ли? — прервал ее Ниль.
— Разумеется, дорогой, — сладко улыбнулась Ристана, делая вид, что отступает. — Как думаешь, мне стоит попробовать суфле?
— Непременно, — не менее сладко улыбнулся супруг.
— Мы так доверяем маркизу, что даже не спрашиваем, почему он привел Ее Высочество с прогулки лишь перед завтраком, — выпустила она отравленную стрелу: утренний разговор с Рональдом не пропал зря. — Голосу Императора виднее, чего стоит репутация Валантской принцессы.
Тщательно пряча торжество, она окинула быстрым взглядом собравшихся. Ожидания оправдались: повисло молчание, от благостной идиллии не осталось и следа. Дарниш и Флом заледенели, мальчишки переводили растерянные и возмущенные взгляды с маркиза на Шуалейду. Дукрист одарил Ристану таким взглядом, что она помянула десятью добрыми словами Закон, дарующий царственным особам неприкосновенность. Девчонка замерла, не донеся вилки до рта.
Один отец ласково улыбнулся ей, словно напроказившей малышке — так, что на миг стало мучительно стыдно. Как можно было подумать, что Суардис не знает, что творится в его Суарде!
Звякнула упавшая вилка, и в мозг вонзился голос ведьмочки:
— Ах, дорогая сестра, я так счастлива, что между нами воцарилось понимание! — вместо того чтобы смутиться и предоставить мужчинам разбираться самим, заявила она. — Ваше доверие — воистину благословение.
Шуалейда осенила лоб светлым окружьем.
Дукрист опомнился, спрятал злость и ответил тоном заботливого тирана, точь-в-точь как император Кристис:
— Ваше Высочество удивительно верно понимает ситуацию. — Он кивнул милостиво и обратился к королю: — Ваше Величество, смею надеяться…
— Мы рады, что Ваша Светлость взяли на себя обязательство обучать нашу дочь магии, — кивнул ему король. — Мы одобряем твой выбор учителя, Шуалейда.
— Да, если Ваше Величество позволит, я бы хотел воспользоваться случаем.
— Конечно, маркиз.
Дукрист достал из-за пазухи свиток разноцветной бумаги: синие, лиловые, голубые полосы, серая кайма.
— Сегодня Конвент подписал Цветную грамоту Её Высочества Шуалейды. — Он развернул свиток, показывая всем печать со знаком весов. — Вторая категория, три стихии, Сумрак. Позвольте поздравить Ваше Высочество.
