Анна Гурова - Земля оборотней
Вяйно усмехнулся.
— Ты удивишься — на Лосиный остров. Кстати, я недавно встречался с Кюллики. Она сказала — род Каукомьели примет их, если они попросят.
— Примет? — с сомнением произнес Ильмо. — Она, верно, еще не знает о смерти Ахти?
— Знает, — одновременно ответили Вяйно и Асгерд.
— Кюллики сказала, что примет и тебя как сына, вместо Ахти, если ты согласишься, — добавил Вяйно. — И не возражает, если ты захочешь объединить два рода в один.
Ильмо только головой покачал в изумлении, вспомнив, как Кюллики выпроваживала его с Лосиного острова прошедшей осенью. Он-то думал, она его ненавидит. А она вот как… Странная женщина эта Кюллики. Ну что ж, если она хочет, чтобы он заменил ей сына — погибшего, как ни крути, из-за него, — он едва ли имеет право ей отказать.
— Я, пожалуй, согласен, если она не станет и мне запрещать жениться, — неловко отшутился он.
— Ильмо, — сказал Вяйно, и по его голосу Ильмо тут же понял — плохие новости еще далеко не закончились. — Поскольку я вижу, что ты не привез жену из Похъёлы, ты, наверно, все еще не забыл Айникки?
— Конечно, нет!
— Плохо. Я имею в виду — плохо для тебя. Потому что она пропала.
— Как пропала?
— Ее не нашли ни среди живых, ни среди мертвых. Она жила у меня на горе, но той ночью, когда звери напали на Калева, исчезла. Должно быть, увидела огонь в родной деревне и побежала туда — но до Калева она не добралась. Я искал ее, искал и сам Тапио, но всё напрасно. Не осталось никаких следов. Поистине удивительно — ведь в Тапиоле невозможно исчезнуть бесследно…
— Ты же сам сказал, что именно это и сделал Карху — исчез бесследно, — неожиданно заявила Асгерд.
Вяйно внимательно посмотрел на нее.
— Ты на что-то намекаешь?
— Вот еще! Я прямо говорю — скорее всего, она у Карху. Думаю, за ней-то он и приходил.
Ильмо и Йокахайнен уставились на нее с одинаковым недоверием.
— Зачем Айникки Когтистому Старцу? — спросил нойда. — Это бессмысленно!
Асгерд бросила на него надменный взгляд и спросила:
— А как ты думаешь, зачем он украл меня?
Йокахайнен пожал плечами. Вяйно пристально посмотрел на девушку.
— Ты знаешь, зачем он тебя украл?
— Конечно. Разве я вам еще не рассказывала? Тогда слушайте. Белый Карху вовсе не просто старый оборотень, замшевший в своих пещерах. Он уже много лет ищет нечто такое, что позволит ему переродиться — в бога. Безумно хочет стать бессмертным! Чтобы добиться своей цели, Карху перепробовал множество способов, один другого отвратительнее, и теперь он считает, что ключ к бессмертию — приобщиться к крови богов. Это же так просто: ты пьешь кровь — и частица божества становится частью тебя.
— Совсем не так просто, — покачал головой Вяйно.
— Рауни тоже на это рассчитывал, — сказал Йокахайнен, — но просчитался. Он едва не отравился насмерть кровью Ильмо…
— Никто ничего толком не знает о крови богов, — сказала Асгерд. — Дело ведь не в ней самой, а в некоторых ее свойствах, которые проявляются очень редко, не во всяком поколении… Вот в тебе, Ильмо, они есть. Мне это со стороны очень хорошо видно — как всякому, кто сам причастен к сущностям Верхнего мира…
Ильмо удивленно посмотрел на Асгерд. Что несет варгская девушка? А Йокахайнен только кивнул — он-то давно уже всё понял.
— И в тебе кровь богов?
— Ильмо, ты удивительный тугодум, — сказал саами. — Она вообще не человек.
Вяйно кивнул.
— Асгерд — одна из дочерей Хара Одноглазого, которых в землях Норье называют Выбирающими Мертвых — валькириями.
Ильмо открыл рот… и снова закрыл. Асгерд спокойно продолжила:
— Как случилось, что Карху похитил меня, я вам рассказывала. Он очень надеялся на меня, но поначалу просчитался. С ним случилось то же, что и с сыном Лоухи, — чистая кровь высших богов его едва не убила. Но он придумал иной, еще более изуверский способ «достичь бессмертия». С чего-то он решил, что если чистая кровь богов смертоносна, то ее надо разбавить другой — лучше всего, собственной. Знаете, что он собирался сделать? Он хотел зачать со мной ребенка, а потом сожрать его. И как этот старый упырь не понимал, что такое жертвоприношение приведет его никак не в Асгард, а только в Хель…
— Я всё равно не понимаю! — перебил ее Ильмо. — Какая еще кровь богов у Айникки? Она была самой обычной девушкой…
— Да, была, — сказал Вяйно. — Спасибо тебе, Дева Битвы. Теперь всё стало ясно.
Все посмотрели на старика и увидели, что Вяйно стал мрачнее тучи.
— Что ясно?! — воскликнул Ильмо.
— Вот я дурак-то старый, бестолковый! Ведь Айникки была беременна. От тебя, Ильмо. Что ты вытаращил глаза? Или не знал?
— Конечно, нет!
— А вот Карху откуда-то узнал.
Несколько мгновений длилось тягостное молчание. Потом Ильмо вскочил из-за стола и метнулся в сени.
— Ты куда? — окликнул его Вяйно.
— Что ты мне сразу не сказал?! Надо выручать ее! Если еще не поздно!
— Не поздно, — подал голос Йокахайнен. — Как я понимаю, ребенок родится никак не раньше лета…
— А что помешает Карху вырвать его прямо из чрева? — возразила Асгерд. — Или сожрать вместе с матерью?
— Да тише вы! — шикнул на них Вяйно, увидев, как побелело лицо Ильмо. — А ты, сынок, не торопись. Вернись на место. Надо все обсудить… Да и пирог доесть, пока не остыл.
— Что мне твой пирог! — закричал Ильмо. — Я должен идти, прямо сейчас!
— Ты будешь идти до владений Карху — до самого Йоулу, — возразил чародей, — и, скорее всего, не дойдешь. Но если ты дашь мне спокойно закончить есть, я покажу тебе дорогу — тропой Тапио выведу прямо в предгорья.
— Не «тебе», а «нам», — сказал Йокахайнен. — Неужели ты думаешь, что пойдешь один?
— Кстати, за мной должок, — добавила Асгерд. — Так что не спеши, Ильмо. Сейчас мы соберемся и выступим вместе.
— Спасибо вам всем, — сдавленным голосом сказал Ильмо, возвращаясь к столу.
— Время мы, конечно, упустили, — задумчиво сказал Вяйно. — После разорения Калева прошло уже больше полумесяца. Скорее всего, Когтистый Старец давно вернулся к себе во Врага Похъёлы. Я знаю, где начинаются его владения, знаю, как попасть в его подземелья. Но преследовать Карху в его владениях — верная гибель… Хотя именно этим нам и придется заняться.
— Нам? — покосившись на него, спросила Асгерд.
— А как вы думали? Когтистый Старец вам не по зубам. Я тоже пойду с вами.
Йокахайнен прожевал пирог и неожиданно рассмеялся:
— Вот видишь, Ильмо, как хорошо, что ты задержался? Пусть ты потерял один вечер — зато теперь с нами сам Вяйнемейнен, да еще валькирия… И крышка от сампо!
