Вадим Панов - Запах страха
– Роберто! Роберто!
Чернышев вздрогнул, подскочил на месте и покраснел, услышав негромкий смех девушки.
– Черт…
Перед глазами стояли картины далеких дней: революция и сражения, идущие в бой армии и города, горящие по воле великого завоевателя, грохот орудий, звон клинков, ржание лошадей… А над всем этим – два великих мага, две противоположности, сплоченные ненавистью к Тайному Городу. И Колода Судьбы, озаренная Алым Безумием.
Он потер глаза.
– Я задумался.
– Я вижу.
– А где Жан-Жак?
– Встречает отца и Крылова.
– А…
В ее глазах мелькнул веселый огонек. Чернышев понял, улыбнулся и привлек девушку к себе, впился в холодную сладость фиолетовых губ.
– Я сделал все как надо?
– Да.
– Я рад.
Короткий диалог состоялся еще в «Изумруде», после того как оба покинули кабинет Цвания. Никита спросил, Александр ответил. Больше до самого возвращения в квартиру Крылова они и словом не перекинулись. Никита хмуро управлял автомобилем, даже пообщавшись с Эльдаром, не сказал барону, кто звонил и зачем. Впрочем, Бруджа и сам догадался. Но промолчал, с любопытством изучая проплывающие за стеклами машины московские улицы. Понимал Александр, что сейчас Крылова трогать не надо. Пусть довезет до дома окровавленную карту. Пусть убедится в действенности новых правил. Пусть окончательно заглотнет крючок.
Тогда и поговорим.
Тогда веры будет больше.
И Бруджа молчал. Молчал до того момента, как Никита, оттолкнув открывшего дверь Жан-Жака, прошел в квартиру.
– Все в порядке?
Слуга молча кивнул.
– Не мешайте нам.
Крылов остановился над разложенными картами, нерешительно поднес руку к карману рубашки, где притаилась карта. Поднял глаза на подошедшего барона:
– Можно?
– Можно.
– Просто достать и открыть?
– Да.
Рука поползла к карману, на мгновение замерла, Никита сглотнул, но продолжил. Вытащил окровавленную карту. Перевернул.
И улыбнулся.
Девятка бубен.
Очень своевременно.
Странно, но кровь на карте была того же оттенка, что краска масти.
– Не разочарован?
– Нет. – Крылов положил девятку на нужную линию. Сел на пол, облокотился на тумбу письменного стола, расслабленная поза человека, только что завершившего тяжелую работу. – А если бы я не убил Цвания… какая бы карта открылась?
– Не знаю, – пожал плечами барон, так же опускаясь на пол. – Любая.
Несколько минут Никита молча изучал расклад «Королевского Креста», вспоминал вышедшие карты, выходило, что оставалось пять неоткрытых красных.
– Мне придется продолжить убийства?
– Решать тебе.
Хотелось пить, но все вино выхлестал Барабао.
– Вряд ли правило заключается только в убийстве, – протянул Никита. – Должно быть заклинание.
– Оно есть.
– Но мне ты его не расскажешь.
– Конечно, нет. – Барон улыбнулся. – Извини.
– Я бы на твоем месте поступил так же.
– Хорошо, что мы понимаем друг друга. – «Шелест сухих листьев… Почему у него такой странный голос?» – Никита, а ты оказался гораздо крепче, чем я ожидал. Приходилось убивать?
– Да, – поколебавшись, ответил Крылов.
«Ты не сам это делал, – усмехнулся про себя Бруджа. – Прятался за своих демонов. И до сих пор боишься вспоминать тот случай».
– А ты непрост. – Александр постарался произнести фразу максимально уважительно. – Ты знаешь, что мир азартен, ты знаешь, что мир жесток. Ты интересный чел, Никита.
Ответить Крылов не успел. Дверь приоткрылась, и в кабинет вошла девушка. Изящная красавица с белыми волосами и фиолетовым макияжем: тени, губы, лак на ногтях. Нереально. В первый момент она показалась Никите куклой, во второй – принцессой. «Как же ее зовут? Сильвия? Офелия? Нет…»
– Клаудия. – Девушка, успевшая бросить пару слов барону, с прохладной улыбкой посмотрела на Крылова.
«Конечно! Клаудия!» Подруга Бруджи показалась куда более стильной штучкой, чем все встреченные до сих пор женщины. Даже образ Анны несколько потускнел… «Почему я вспомнил об Анне?»
– Клаудия моя дочь, – негромко сообщил Александр. – Уверен, ты помнишь об этом.
«Дочь?!»
– Помню.
– Хорошо. – Барон прикоснулся пальцами левой руки к пылающему на груди рубину. – Сюда едет твоя женщина.
– Анна? Черт! – Никита скривился. – Я позвоню и скажу, чтобы она не приезжала.
– Не поможет. Она считает свое дело крайне важным. Ваша встреча неизбежна.
«Хорошо, что папаша не поделился с дочкой голосом», – против воли подумал Крылов. Мелодичный и приятный голос Клаудии ничем не напоминал издаваемые Александром звуки. Девушка подошла чуть ближе, до Никиты долетел тонкий аромат духов. Фиолетовые губы, фиолетовые тени, фиолетовые глаза…
– Ты тоже ведьма?
Он не знал, что контактные линзы скрывают красные зрачки.
– Теряешь голову от колдуний?
«Анна!» Никите показалось, что он падает. Смешалось все: Анна и Эльдар, «Королевский Крест» и Колода Судьбы, выигрыш и покушение, убийство и нужная карта. Дружба, любовь, победа, поражение. Судьба.
И демоны. В отличие от того раза, они не торопились уходить.
Слишком сложно.
Он запутался.
– В основе любого гениального решения лежит предельно простая идея. Умножение сущностей приводит к распылению сил, что не позволяет тебе сосредоточиться на главном. Откажись от того, что мешает. Отринь лишнее. Речь идет о твоей судьбе. Вот и думай о себе. Только о себе.
Это шелестели желтые листья, вползали в душу, подгоняемые легким ветерком плавной, четко выверенной интонации. «Думай только о себе…»
– Не трогайте ее!
Но не мог оторвать взгляд от фиолетовых глаз.
– «Королевский Крест» очень жесткая игра, Никита. Это жизнь. А в жизни ты должен заботиться о себе сам. Женщина, которую ты считаешь своей, хочет завладеть Колодой Судьбы, только поэтому она позволила тебе начать игру.
– И поэтому вы ее ненавидите. Анна вам мешает.
– Она мешает и тебе, – прошелестели листья. – Но если нам придется уйти, ты вновь останешься один на один с «Королевским Крестом».
Быстрый взгляд на разложенные карты. На закрытую колоду. «Какая карта лежит сверху?!»
«Ты готов убить еще?» Об этом Крылов старался не думать.
– «Королевский Крест» – жестокая игра.
– Обычно нас предают те, кого мы любим, на кого рассчитываем. Меня предавали десятки раз…
– Но ведь ты до сих пор жив!
Барон осекся. Клаудия рассмеялась. Искренне. Заразительно.
– Не убивайте Анну, – попросил Никита.
Отец и дочь переглянулись.
– Будет вести себя правильно – не убьем.
Изучение предложенных Генбеком книг показало, что Сантьяга имел все основания для подозрений: с «Повелителем Вероятностей» произошло что-то непонятное. Правила в подобных случаях просты: при пересечении двух артефактов побеждает сильнейший. Сравнивать «Повелитель» и Колоду Судьбы не имело смысла – одноразовая поделка концов не выглядела даже Моськой. «Повелитель» должен был отключиться или плохими картами подать хозяину сигнал, что за этим столом ловить шансы не следует. А Копыто выигрывал! Брал банк за банком, получая отличную карту и нервируя Крылова, обладающего куда более сильным артефактом. И только затем последовал сокрушительный удар.
