Ольга Пашнина - Повелители слёз
Три дня и она уедет. Ему развлечение, ей - тема для практики. Стоп! Тема для практики?
Он выскочил из веранды и направился к девушке.
- А ну-ка, юная леди, объяснитесь! - потребовал он.
Ксюша смерила его взглядом, примерно означающим "чего тебе надо, убогий?".
- Ты сказала, что это тема для исследования, так?
Девушка кивнула, все еще не понимая, куда он клонит.
- То есть, ты будешь исследовать тут меня, мою...среду обитания и потом расскажешь обо всем этом в отчете, я верно понял?
- Да, - кивнула Ксю. - И я надеюсь, вы напишете письмо для моего руководителя. А то миледи Риорская очень просила меня найти хотя бы один авторитетный источник. Думаю, Высший сойдет за такой источник.
- Нет! - отрезал Рейбэк. - Даже не смей думать об этом! Никаких писем я подписывать не буду. И чтоб никаких упоминаний обо мне, тебе ясно?
- Но,- Ксюша обиженно заморгала, - это не честно...
- В таком случае можешь выметаться.
Глаза девушки наполнились слезами.
- Да что в этом такого-то? - спросила она.
- Я сказал, что не хочу, чтобы обо мне знал хоть кто-нибудь. И уж тем более миледи Риорская.
- А мне-то что делать? - возмутилась Ксения. - Вы же разрешили!
- Вообще-то, ты мне навязалась, дорогуша. Так что забудь и думать о том, чтоб меня хоть как-то упомянуть в отчете. Не то я сумею заставить тебя замолчать.
Развернулся и ушел, разозлившись сам на себя. Не стоило, наверное, так с девочкой разговаривать: он увидел, как она села на землю и расплакалась. Важна, видать, для нее эта работа была. Но и себе гадость он делать не будет. Впрочем...может, так и нужно из тени выйти? Рано или поздно мир поймет, что в нем снова есть Высший, от этого никуда не деться. Но что же начнется...кто-то обрадуется, начнет храмы строить. А кто-то припомнит все, сделанное им. И Анна в первых рядах будет, и дочь притащит, куколку эту невинную. А кто-то, небось, припомнит и Весту Волверин, бывшую ранее Эллой Сантиори, Верхний, который уже не существовал и вряд ли появится вновь, сына его маленького, которого он лично хоронил на виду у всех. Он такое сможет вынести? То есть, вынести-то сможет, он ж бессмертный, но что станет с миром, в котором правит такое чудовище? Снова наблюдать апокалипсис и думать, как спасти оставшиеся клочки его семьи?
А может, стоит разрешить девчонке упомянуть его под вымышленным именем? И никогда не показываться людям, как Меридия, запереться в своем мирке, залечить раны и жить, лишь наслаждаясь тем, что сам может создать. Но ведь Ксения его нашла, найдут и другие. И начнется жизнь, мало отличающаяся от смерти. Она и сейчас мало от нее отличается, только вот блондинистое чудо и разбавило тоску, что бы он там о ней не думал.
***
Ночи были звездные и долгие. Дни - очень короткие. Он любил ночь, хотя и спал редко. Просто сидел, смотрел на звезды, вспоминал миры, в которых побывал и которых теперь больше никогда не увидит. Высший не может путешествовать по мирам, чтобы уйти в другой мир, ему нужно уничтожить тот, в котором он живет. На такое Рейбэк не согласился бы. Даже будучи...скотиной, он не желал жителям вновь пережить апокалипсис просто потому, что одному богу захотелось чего-то нового.
Надо было бы извиниться перед Ксю, но и он, и она были, видимо, слишком гордыми. Он звал ее сначала обедать, потом ужинать, но натыкался на обиженное молчание. И, в конце концов, решил не приставать. Побесится и успокоится, а там они придут к компромиссу. Разрешит он ей упомянуть о Высшем. Без имен, конечно, но и этого достаточно будет. Проследит, чтоб ей поверили, если нужно, наглядно продемонстрирует свое существование. Но, ни имени, ни внешнего вида не раскроет, незачем. В том, что Ксю будет молчать, он уверен. А не будет, стереть память - не проблема.
Девушка улеглась спать, погасив свет и напоследок демонстративно хлопнув дверью.
"Обиделась, - подумал Рейбэк и усмехнулся".
Интересная дама. Пришла, наглым образом напросилась в гости и обижается, что ей не разрешили выставить его в научной работе, как собачку на ярмарке. Вот до чего наивными бывают дети...И как Анна сумела воспитать такую прелесть?
Ночь медленно набирала цвет. Здесь он менялся: от темно-синего, по вечернему свежего и приятного, до почти черного, с золотыми звездами на небосклоне и шепотом леса, доносящемся издалека. Рейбэк подавил желание посмотреть на спящую Ксю, да еще и постарался не думать, с чего бы это столько мыслей о девчонке, с которой знаком меньше суток. Впрочем, они виделись как-то раз, в ее детстве. Он ее даже похитил, А она нисколь не испугалась, сидела у него на коленях и играла какими-то глупыми игрушками. И занесло же...
Рейбэк сделал себе кофе, сел на любимой веранде, уставился вдаль, на горы и задумался. Прокручивал в памяти давно минувшие события, иногда позволял себе включить магию и одним глазком взглянуть на Весту, спящую сейчас в далеком университете, который они с Риорским возродили.
Крик Ксюши заставил его подскочить, забыть обо всем и броситься к ней. Кричала она явно от страха. Что могло случиться там, где не было никакой опасности, Рейбэк не знал.
Она сидела на кровати, натянув одеяло до подбородка. Глаза были заплаканные, губы дрожали, смотрела Ксю испуганно и, не сразу поняв, кто вошел, отползла к спинке.
- Что такое? - спросил он, садясь на краешек кровати. - Чего испугалась?
- Там, - Ксюша посмотрела на большое окно, - кто-то был. Кто-то ходил, я видела!
Рейбэк недоуменно вгляделся в окно, которое выходило на озеро. Веранда в него была не видна, но он явно заметил бы что-то, бродящее под окном.
- Ксения, там никого нет, - он постарался мягко улыбнуться. - Мы - единственные люди здесь. А те звери, что я создаю, в принципе не могут причинить тебе вред.
- А что тогда? - растерянно спросила Ксюша и совсем уж беззащитно посмотрела на него.
- Тебе кошмар приснился? Было такое раньше? - и зачем ему ее проблемы...
Девушка кивнула, чуть устыдившись.
- Но таких реальных не было, - пробормотала она. - А если это не кошмар?
- А если не кошмар, - в этом Рейбэк сомневался, - то я с ним разберусь. Ты давай, засыпай, а я посижу, покараулю этого гостя, вдруг не показалось. Если не показалось, то ты услышишь это по характерному "Ай, больно!" и взрыву. Я вообще гостей не люблю.
Ксюша неуверенно улыбнулась.
- А меня вы не убили.
- Надо было, - буркнул Рейбэк. - Ложись. И не рыдай, тут маньяков кроме меня, нет. А ты не в моем вкусе.
Девица совсем разулыбалась. За шутку приняла, вот и славно. Свернулась калачиком, придерживая одеяло, и засопела. Он все думал, чего она одеялом укрывается: жара такая. А она пижам не уважала, или забыла второпях. Выдать рубашку - смутится, а в такой жаре ей еще не то приснится.
