Анна Невер - Обжигающий след
Зарай закончил вступительную речь и поднял руку в повелительной манере императора.
— Прошу, приведите отступника! — велел он.
Витер подал знак кому-то из подчиненных. Все сидящие повернули головы вправо. Войнова стиснула края табурета.
Двое здоровяков медленно вели обвиняемого под руки, понукая его переставлять ноги в кандалах. Тиса с трудом узнавала вэйна, которого видела у мельницы. Поникшие плечи, сгорбленная спина, голова, словно у испорченной игрушки, безвольно касается подбородком впалой груди.
— Как понимаете, ради вашей безопасности мы не можем дать колдуну возможность говорить. Кляп — вынужденная необходимость, как и вэйновские кандалы, — объяснил Зарай.
Вэйн будто очнулся, поднял подбородок, окинул собрание мутным взглядом и остановил его на Тисе. Что он прочел в ее испуганных глазах? Она не знала. Но только лицо его отразило сильное терзание, словно колдун ощутил внезапную боль.
— Чего встал? Шевелись! — подстегнул его конвойный.
Ноги плохо слушались арестанта. Военные подвели его к старой крепостной стене шагах в двадцати от судебного «застолья» и, оставив там, отступили в сторону. Колдун пошатнулся и привалился спиной к стене. Ноги его согнулись в коленях. Он продолжал исподлобья смотреть на собравшихся, но взор словно потух, не отражая ничего. Заседатели оживились, зашептались.
— Этот вэйн обвиняется в совершении страшных убийств посредством исчадия испода! Восемь! Восемь человек убито! — Зарай медленно, с расстановкой перечислил имена погибших. — Также еще на двоих совершено покушение. Как вы знаете, несчастные сильно обгорели. Отступник насылает и будет насылать изнаня на наших соплеменников, пока мы не примем решение и не остановим эти смертоубийства! Как вы знаете, у нас есть право Семи!..
Заметив белесую дымку, что крадучись расползалась над лужами, Тиса на время перестала слушать пламенную речь Зарая Климыча. Она заерзала на табурете, невольно оглядываясь. Рич, наверное, уже здесь, только его не видно. Лишь когда мальчишка посмотрит в глаза вэйна, тот его заметит. И она надеялась понять это по реакции обвиняемого. Неожиданно девушка услышала свое имя и устремила взгляд на оратора.
— Вот она, сидит рядом со мной. Бедная девочка, несчастная сиротка! — без зазрения совести продолжал лгать присутствующим начальник таможни, указывая на нее. — Наш всеми уважаемый капитан Лазар Митрич пал жертвой рук этого отступника. Теперь его дочь жаждет расплаты за смерть отца!
Тиса чуть не поперхнулась от подобной наглости. Она посмотрела на вэйна у стены. На этот раз взор подсудимого не показался ей отрешенным. Ох. Если бы колдуна не сдерживали гасители, кляп живо бы перекочевал в рот таможенника. Демьян сместил тяжелый взгляд на девушку и качнул головой. Тут и уметь читать мысли не надо — он укорял ее в том, что не сбежала, как он просил. Тиса отвела глаза. Она не желала сомневаться. Что сделано, то сделано.
Меж тем туманная кисея продолжала ткаться, незаметная глазу, но до отчаяния неторопливо.
— Вы достаточно услышали, милейшие! И вы знаете, что делать! Вот он перед вами — исчадие тьмы, отступник! Хотите ли вы спокойствия и безопасности для своего города? Или вы желаете новых жертв, обугленных костей и плача неутешных родственников? Решать вам! А теперь в этой бумаге, — Зарай поднял листок, чтобы всем было видно, — вот здесь прошу каждого написать свое имя, если вы согласны с мерой наказания. Моя подпись, как видите, уже стоит на положенном месте.
Войнова закусила губу, глядя на бумагу. С таким даром оратора и напором таможенник успешно мог заставить и бревно подписаться. Как только Филипп выстоял?
— Тиса Лазаровна, передайте, пожалуйста, если, конечно, не желаете сами подписаться, — болотные глаза начальника таможни колко блеснули.
— Я, пожалуй, воздержусь, — прошептала она, не притронувшись к бумаге. И Климыч сам передал листок. Капитанская дочь в ужасе наблюдала, как люди один за другим подписывали смертный приговор. Городской судья, Лопухин, Панин, Ильин, под их давлением градоначальник. Затем старший помощник Климыча. Последним взял перо в руки Витер.
— Из-за тумана скоро своего носа не увидим, не то что злыдня этого, — уловила она разговор военных, стоящих в отдалении. Никак им исполнять приговор причитается?
За белой пеленой вэйн заглядывал за свое плечо. Тиса затаила дыхание. Неужели там Рич? Им нужно еще время… и непроглядный туман. Не замечая крови, выступившей на прокушенной губе, она посмотрела на чердак, где в этот момент Филипп дирижировал своим жезлом.
— Молодец, Крохов! — с довольной улыбкой Зарай забрал у Витера бумагу с подписями. — Вы все приняли единственно правильное решение. Благодарю! Ну а теперь в наших интересах незамедлительно привести приговор в исполнение, пока отступник не накопил сил и не вызвал огненную тварь на наши головы.
Сидящие в страхе завертели головами и согласно закивали, как шуйские болванчики. Таможенник уже не мог сдержать своей радости, хищно заулыбался во весь рот.
— Исполняйте! — бросил он группе военных.
Тиса подскочила с места.
— Подождите! — выкрикнула она, и все присутствующие обратили к капитанской дочери свои лица. В этот момент туман полностью поглотил стену и обвиняемого. Боже! Они должны успеть спрятаться в голубятне, обежав по границе площадь. Должны!
— Вы что-то хотели сказать, Тиса Лазаровна? — спросил Зарай Климыч, повернувшись к ней.
— Да, — протянула девушка. — Мне кажется, что это несправедливо!
Начальник таможни нахмурился.
— Что именно, дитя? — проблеял дрожащим голосом Нестор Обло.
Не зная, что сказать, Тиса принялась лопотать пришедшую в голову чушь.
— Несправедливо и обидно, что из-за тумана мы не увидим как следует исполнения приговора! — воскликнула девушка, не заметив, как от этих ее слов у судьи отвисает челюсть. — Я так мечтала увидеть казнь, а из-за ужасной погоды это представляется почти невозможным. Может быть, стоит немного подождать, пока туман рассеется?
На какое-то время повисла тишина. Судя по вытянутым лицам, все решили, что капитанская дочь все же двинулась умом, и в очень кровожадном направлении.
Первым пришел в себя Зарай.
— Ну, о чем я вам и говорил, господа! Несчастная сиротка горит праведным гневом. Прости, девочка. — Зарай похлопал ее по плечу. Девушка с трудом подавила желание отшатнуться. — Мы понимаем твое горе и справедливое желание, но подвергать большему риску увежан, увы, не можем. Никак не можем. Колдуна нужно обезвредить немедленно, — таможенник обернулся. — Но вы правы, Тиса Лазаровна, туман в самом деле нынче силен. Ради вас, милая, мы подправим положение. Эй, — Климыч махнул подчиненным, — выведите отступника так, чтобы мы его видели, и живее.
От группы военных отделился солдатик и понесся к стене, скрытой за завесой тумана.
Послышалось распоряжение Витера: «Выстроиться в позицию! Проверить штыри в стрелометах!» Залязгало железо. Тиса закрыла глаза дрожащей рукой… Боже, хоть бы они успели…
Внезапно крики прорезали площадь, и в следующий миг к столам стрекачом вынеслись трое — бывшие охранники подсудимого и тот самый посланный солдатик.
— Там… там медведь!.. И отступник!.. Он освободился!
Договорить здоровяки не успели. Все присутствующие смолкли, когда в белой кисее тумана показалась неясная фигура человека с тростью в руке. Тиса непроизвольно сжала звезду Единого на груди. Почему он не прячется? Почему?! И где Рич? Тиса в страхе вглядывалась в туман, боялась заметить тень молодого оборотня.
Но слава святой Пятерке, мальчишка не увязался за колдуном. Тот был один и приближался неспешно. Клубящаяся дымка то открывала, то вновь скрывала его фигуру. На миг Тисе показалось, что она снова видит Трихона, того, каким его знала. Девушка продолжала завороженно стоять, не замечая, что все вокруг пришло в движение. «Заседатели» вскакивали со своих мест с криками, опрокидывая скамьи и табуреты в грязь. Кто-то с воплями бросился бежать к проходной. Кто-то, наоборот, с бранью схватился за оружие.
Вэйн приблизился, и с глаз Тисы спала пелена дурмана. Нет. В новом лице колдуна мало сохранилось от ее шкалуша. Черты казались резкими. Две глубокие носогубные складки, одна поперек лба. Веки глубоко посаженных глаз тяжелы. Виски с проседью. Разве что глаза…
Вэйн оглядел представшую ему картину.
— Жаль, опоздал к застолью, — мрачно усмехнулся он, скривив тонкие обветренные губы. — Все уже расходятся.
На секунду задержав взгляд на девушке, истуканом стоящей посреди хаоса, колдун посмотрел на начальника таможни. В глазах сверкнула знакомая сталь.
— Стреляйте в него! Стреляйте в отступника! — истошно заорал Климыч, отступая за спины военных.
Словно замороженная, Войнова наблюдала, как солдаты потянули спусковые крючки стрелометов с целью в упор расстрелять вэйна. Дроты рассекли воздух, мечтая проткнуть врага насквозь. Тиса хотела зажмуриться, закричать, но, казалось, разучилась моргать, язык отнялся. В одно мгновение скип в руке мужчины удлинился на локоть с каждого конца, и колдун тут же с поразительной скоростью крутанул оружие. Ни один штырь не пробился через такую «мельницу» — все осыпались в грязь к ногам. Вэйн перехватил древко второй рукой и спокойно опустил, однако тяжелый выдох не укрылся от Тисы. Лицо бывшего приговоренного к смерти еще сохраняло следы усталости. За такое короткое время силуч не мог полностью вернуть силы. Зачем же он это делает?
