Лоуренс Уотт-Эванс - Девятый талисман
Но он был всего в нескольких милях от Зимовья, а эти люди скорее всего знали, как одеваются их соседи. Однако в сгущавшихся сумерках и с акцентом все могло получиться. Он оглядел себя. Что, если распустить шнурки на лодыжках и запястьях и развязать пояс…
Ладно, а что потом? Просто пойти через поле? Тогда они точно поймут, что с ним что-то не то — никто не ходит просто так по полям.
Придется ему сделать круг и зайти в селение по дороге — в любом селении вблизи Зимовья скорее всего уже есть дорога. Хорошо бы успеть до темноты. Солнце уже клонилось к закату.
Он на ходу поправил одежду, пытаясь придать ей необычный вид, но так, чтобы при этом не выглядеть глупо. Отстегнул меч и заткнул его под мышку, затем свернул к приглянувшемуся дереву, взобрался на него и спрятал меч меж ветвей на высоте около восьми футов от земли так, чтобы листья надежно скрыли его от случайных глаз.
Он был уверен, что сможет найти меч, когда придет время. Сегодня он уже потренировался по пути через дикие места, так что до завтрашнего утра оружие ему не понадобится. Он спустился на землю, отряхнулся и направился к дороге.
Вскоре Меч вошел в селение, ища глазами вывеску гостевого дома или постоялого двора, и вдруг заметил, что на него смотрит сотня удивленных глаз. Он остановился, поняв, что происходит что-то нехорошее.
Неужели молва о том, что его ищут, дошла и сюда? Неужели его так быстро опознали? Он думал, что пересечет дикие земли быстрее, чем любой солдат Лорда-Чародея по дороге, даже если бы те и знали, куда идти. Неужели он так ошибся?
Но он не заметил ни одного солдата…
Несколько мгновений все молчали, затем кто-то спросил:
— Ты не видел святилища?
Меч удивленно моргнул. Вообще-то он и правда не видел святилища, так как шел напрямик по бездорожью. А когда выбрался на дорогу, уже находился в пределах селения.
— А что вы… — начал он и тут же осекся. Люди съежились, многие из них прикрыли уши руками.
— Молчи! — крикнул кто-то.
Меч, озадаченный, остался стоять на месте, пытаясь понять, что ему нужно делать.
Деревня имела форму круга с лужайкой посередине, от которой расходились семь улиц (он подсчитал). Меч вошел в деревню по одной из этих улиц и сейчас увидел большое строение из кирпича и мрамора, стоявшее между двумя улицами через лужайку напротив него.
Пока он смотрел, черные двери строения внезапно распахнулись и оттуда торопливо выбежали три девушки в желтых платьях, у каждой в руке пучок ярких лент. Последняя несла небольшой барабан, в который била рукой с зажатыми в ней лентами. Под стук барабана девушки пробежали к нему через лужайку.
Очевидно, местные лерры требовали проводить некий формальный приветственный ритуал.
Меч мысленно обругал себя за то, что был слишком занят собственными мыслями, конфликтом между Избранными и Лордом-Чародеем, и совсем не подумал о местных традициях. Лорд-Чародей, Избранные и Совет Бессмертных могли вершить судьбы всего Барокана, но в обыденной жизни все решали лерры.
— О, лерры этого места, простите меня, — прошептал он, пока девушки приближались к нему. — Я не хотел оскорбить вас. Искренне прошу простить меня.
И тут девушки окружили его, обвив наскоро лентами и танцуя вокруг под простой барабанный ритм. Он стоял и ждал, когда ему дадут знак, нужно ли от него что-то еще. Девушки были хорошенькие, и им было примерно тринадцать-четырнадцать лет. Они немного запыхались, но танцевали красиво и с удовольствием.
Когда девушки немного отдышались, та, что играла на барабане, подала знак остальным, и все три запели — сначала на незнакомом ему языке, а затем на центральном бароканском диалекте, который звучал слегка архаично.
— О незнакомец, что нарушил наш покой, кто ты и с чем пришел ты к нам домой? — пели они чистыми сладкими голосами, хотя одна из них споткнулась на слове «домой», бросив неуверенный взгляд на дорогу. Самая высокая девушка, которая оказалась как раз напротив него, кивком показала, что ждет его ответа.
Меч был не настолько глуп, чтобы лгать леррам, но не хотел раскрывать цель своего пребывания. К счастью, нашелся простой выход.
— Я Эррен Заль Туйо, — сказал он, пытаясь придать своему голосу певучесть.
Этого оказалось вполне достаточно; девушки обменялись взглядами, продолжая танцевать, затем одна из них подала знак остальным.
— Тот, что носит странное имя, что тебе нужно у нас в это время? — спели девушки. — Что привело тебя в наше селенье, и зачем ты отправился в путь?
— Я шел мимо, — ответил Меч. — Я просто ищу ночлег и, возможно, ужин и ванну, а утром отправлюсь дальше.
— У нас последняя просьба есть, — спели девушки. — Ты должен клятву принесть.
Меч промолчал, но они продолжали танцевать — было очевидно, что они ожидают ответа.
— Скажите, какую клятву я должен принести, — произнес он.
— Небом клянись и землей под тобой, что с миром ты пришел; светом клянись, водой и воздухом, что ты не обнажишь оружие; кровью, телом и сердцем клянись, что не станешь помогать врагам; ярким солнечным светом и мерцанием луны клянись, что не нанесешь предательского удара.
Меч поколебался, вспомнив на мгновение, что он сделал и что видел на улицах Зимовья, но потом сказал:
— Клянусь.
Внезапно глаза его увлажнились, и он моргнул.
Он надеялся, что сможет сдержать клятву.
— Добро пожаловать, незнакомец, в наш город, ты можешь сложить свою ношу!
Девушки разбили круг, закрутив ленты в яркие спирали над головами, захихикали и убежали.
Когда церемония закончилась, несколько жителей подошли к нему, улыбаясь. Меч стоял на месте, стараясь не делать резких движений.
— Рады видеть тебя, — сказал дородный мужчина, протягивая руку. — Эррен, не так ли? Я Дал, моя дочь была второй танцовщицей. — Он кивком указал на одну из девушек.
— Спасибо, — кивнул Меч. — Я рад быть здесь.
— Но мы не понимаем, почему ты не дождался у границы возле святилища. Ты умеешь читать? Ты напугал нас. Не позвонил в колокол и завел с нами разговор!
— Я умею читать, — сказал Меч. — Но, по правде говоря, день был таким приятным, а лерры настроены благожелательно, вот я и решил сократить путь через поля, ну и пропустил святилище. Мне жаль.
Это было не совсем так, но Меч сомневался, что местным леррам было до этого дело; люди все время лгали. Имена — совсем другое, лерры придавали большое значение именам, особенно во время подобных ритуалов, поэтому он не посмел скрыть свое имя. Сейчас же в разговоре с простым человеком он мог себе позволить немного исказить истину.
Дал кивнул:
— Опасно сходить с дороги. Вы, молодежь, думаете, что с вами ничего не случится, но в один прекрасный день свернете не на ту тропинку и нарветесь на проклятие.
