Мария Гинзбург - Черный ангел
— Ты и твоя жена тоже подходите друг другу. Познакомься, Карл. Это Крэк Джонс, я тебе про него говорила.
— Примерно так я тебя и представлял, — сказал Шмеллинг гостю вместо приветствия. — Я знаю, ты пришел за книгой.
— Я пришел помочь вам, — ответил Крэк.
— И как же ты собираешься это сделать? — спросил Карл.
Джонс не успел ответить.
— На всякий случай, имей в виду, — добавил Шмеллинг. — Человек, который нанял тебя убить нас, сейчас сидит в моем подвале. Скоро и он, и его брат будут мертвы. Мне этого не хотелось. Но они не оставили мне выбора.
— Если вы останетесь здесь, кто-то погибнет, — сказал Крэк. — Либо вы, либо Лот и Ирвинг. Я этого не хочу. Эта книга — моя. Я отвечаю за все, что тут произошло и еще произойдет из-за нее. Да и что вам здесь делать? Я же собираюсь стать президентом этой страны. Это будет нелегко. Мне нужна команда. Я был бы очень рад, если бы вы вошли в нее.
Карл хорошо владел лицом. Но все же Крэк понял, что ему удалось удивить его.
— Вы оба, — продолжал Джонс. — И каждый из вас в отдельности.
— Очень заманчиво, — сказал Карл. — Даже несколько неожиданно. Что требуется от нас?
— Я все-таки хотел бы взглянуть на книгу, — признался Крэк.
Карл и Брюн переглянулись. Шмеллинг чуть прищелкнул пальцами. Крэк отметил эту склонность к театральным жестам. Оптическая иллюзия рассеялась и перестала скрывать от Джонса лежавшую на столе книгу в тяжелом сером стальном переплете. Никакой необходимости в движениях рук при снятии этой иллюзии не было. Но Крэк понимал, почему Карл так поступает. Люди склонны сводить все новое к уже известному. Это Крэк знал, что он управляет энергетическими потоками, пронизывающими материальный мир. А Карл — колдовал. А как нужно колдовать, Шмеллинг уже знал из фильмов и книг, и был в курсе, что магические превращения обязательно сопровождаются жестами и загадочными словами.
— Я не работорговец, — сказал Карл. — Если ты пришел действительно за книгой. Если все эти красивые слова были только для того, чтобы успокоить нас, то забирай свой учебник. И давай уже драться, — добавил он меланхолично.
Брюн шумно выдохнула. Крэк усмехнулся. Он знал, о чем думает Карл. Шмеллинг думал, что Крэк сильнее, но с другой стороны, их было двое против одного. Крэк приблизился к столу и внимательно осмотрел книгу, не касаясь ее.
— Я так и знал, — сказал Крэк.
— Что? — поинтересовался Карл.
— Он не пойдет со мной, — сообщил Джонс. — Он выбрал вас и хочет остаться с вами.
Шмеллинг усмехнулся. Он уже тоже подозревал в этой книге нечто большее, чем набор микросхем. И Крэк подтвердил его догадки.
— Я никак не мог понять, как это все вообще могло произойти, — продолжал Крэк. — На учебнике стоял ограничитель. В нем были записаны около пятидесяти образцов ДНК — моя и моих одноклассников, которые должны были учиться по этой книге. Если бы учебника коснулся кто-то, с годным для активации генокодом, но не входящим в список потенциальных учеников, книга не должна была запускать процесс инициации. Этот ограничитель имел вид…
— Застежки, — сказал Карл. — Ирвинг сломал ее.
— Понятно, — произнес Крэк. — Я думаю, мы с вами вот как решим. Я мог бы забрать его, несмотря на его желания. Но лучше вы оставьте книгу себе.
Это был сильный ход. Крэк безошибочно и сразу понял, что Карлу, который привык командовать сам, будет тяжело подчиняться мальчишке, да еще в ситуации, когда иного выбора просто нет. Оставив книгу Карлу, Джонс проявил не только силу характера, но доверие и отсутствие склонности к мелочному контролю. Крэку действительно была нужна эта разбойничья парочка. И к тому же, Карл и Брюн ему нравились.
— Для того, чтобы я мог помочь вам перейти на следующий уровень, вы должны сначала закончить стартовый курс обучения, — продолжал Джонс. — Но я прошу вас пообещать мне, что вы больше не будете никого обращать. Никто не должен касаться этой книги, кроме вас троих — тебя, Карл, тебя, Брюн, и этой маленькой девочки, которую я спас.
— Даши, — подсказала Брюн.
Крэк отлично помнил имя дочери Брюн. Джонс воспользовался этим нехитрым приемом, чтобы еще раз напомнить о том, что пока он ничего, кроме добра, не причинил этой семейке черных эллоритов.
— Хорошо, — сказал Карл. — Я обещаю.
Крэк отошел от стола, демонстрируя тем самым, что больше никак не претендует на книгу.
— Мне хотелось бы узнать, как ты собираешься стать президентом, — добавил Карл.
— Лот обещал мне место в Совете Конфедерации на эту сессию, — сообщил Крэк. — А там посмотрим.
— Да, но это место ты можешь получить только в обмен на наши головы, — спокойно заметил Карл. — Ты не видишь здесь некоторого противоречия?
— Да, — кивнул Джонс. — Я не смогу предоставить Лоту то, что обещал. Придется обмануть его. Предъявить ему муляжи.
— Что? — переспросила Брюн.
Крэк улыбнулся.
— Вы ведь глава новгородской таможни? — обратился он к Карлу. — Не могли бы вы предоставить мне девяносто и… — он окинул Брюн оценивающим взглядом. — И шестьдесят килограмм мяса, лучше всего свинины? Можно с костями. Проведем практическое занятие по теме «Изменение внешних и внутренних параметров белковых объектов, лишенных характеристик живой материи».
— Это все, что тебе нужно? — осведомился Карл.
— Хотелось бы еще какую-нибудь книгу ненужную, — добавил Крэк после краткого раздумья. — Есть шанс, что застежка все еще у Ирвинга. Неплохо было бы ее забрать. Не стоит оставлять здесь никаких доказательств существования волшебных учебников, превращающих людей в упырей.
— Томик Блока подойдет? — спросил Шмеллинг.
— А, так тебе он тоже не понравился? — осведомилась Брюн.
— Понравился, — ответил Карл. — Просто это самая дешевая из моих книг.
— Давайте Блока, — кивнул Джонс. — И вот еще что, Карл. Подумайте, кого вы оставите командовать таможней после вашего отъезда. И сообщите этому человеку вашу последнюю волю как можно скорее.
Раму высокого, в рост человека, овального зеркала украшали крупные темно-красные рубины. Сама же рамка, очевидно деревянная, была обтянута черной кожей. Верхняя часть зеркала была наклонена назад, а нижняя — соответственно, чуть выдвинута вперед.
Лот заметил, что комната за зеркалом отличается от той, в которой он находится. Вид был странным, словно с другой стороны стекла висела черная вуаль — такими закрывают зеркала, если в доме покойник. Сам Лот в зеркале не отражался. В углу зазеркальной комнаты кто-то лежал на матрасе. Человек скрючился, словно от боли или холода, прижав колени к груди. Волосы у него были светлые. А когда он поднял голову и мельком глянул в зеркало, Лот узнал Ирвинга.
