Лили Сэйнткроу (Сент-Кроу) - Ревность (ЛП)
— Миледи.
Снаружи светило солнце, а птицы щебетали. Но здесь не было солнечного света. Я неудобно переместила свой вес. Все еще сжимала руки в кулаках, так как была не в состоянии дотрагиваться до кулона моей мамы.
— Что? То есть чего вы хотите?
— Я думаю, будет лучше если вы присядете, — сказал галантно Хиро. Но я смотрела через него, там был след тени на полированном до блеска столе.
Мое сердце подползло к горлу
— Боже, — я говорила наполовину удушено. — Нет. О нет!
Я пропихнулась между Хиро и Элтоном и схватила черную вещь. Это был длинный, черный плащ. По длине плащ доходил мне до щиколоток, но ему — до середины голени. От плаща исходил запах сигаретного дыма и здорового, молодого лупгару.
Он был разорван на кусочки. Еще один кусок находился у меня в сумке. Я вынула его из других джинсов и осторожно убрала.
Там также находился конверт — плотная бумага цвета густых сливок с восковой печатью. Печать уже была взломана.
— Мы хотели удостовериться... — начал Хиро.
Я бросила плащ и схватила конверт. Разорвала его.
— Когда? — Кристоф был прямо позади меня. — Точное время? После того, как он исчез? И где?
Лицо Элтона было застывшим и пепельным.
— Мы не знаем. Коробку доставили полчаса назад, в ней находились плащ и конверт.
Там лежал кусок плотной, дорогой бумаги. Небрежный, но фирменный, старинный почерк, достаточно хороший, чтобы его назвать каллиграфичным. Вы почти могли увидеть, как авторучка царапала бумагу, ее кончик скользил, как занятое, маленькое насекомое.
«Раз ты забрала моего Сломленного, я сломлю другого».
— Нет, — рот продолжал повторять это слово. — Нет. Нет.
Кристоф забрал письмо из моих онемевших пальцев. Быстро просмотрел его.
— Господи, — он не казался испуганным. Только... задумчивым.
Во мне хватало страха для нас обоих.
Я снова взяла плащ. Он был разорван, один рукав почти оторвался, и по всей его длине была разбрызгана засохшая грязь, а также более темная жидкость, которая превратилась в сухую корку.
Я не хотела думать об этом.
В моей груди нарастал крик. Я запихнула его подальше настолько сильно, насколько могла. Но он не хотел уходить. Думай, Дрю. Думай.
Я подняла глаза, пальцы превратились в когти на остатках плаща. Я встретила ледяной, пристальный взгляд Кристофа.
— Что вы собираетесь делать?
Я уже подозревала его ответ. Он ведь всего лишь лупгару. Они не позаботятся о нем.
Но не я.
«Когда захочешь рассказать, найдешь меня». О, Боже.
— Мы мало, что можем сделать, — Брюс забрал разорванный конверт. Тихое рычание прошлось по его привлекательному лицо, гордый нос сморщился. — Должно быть, мальчик покинул территорию школы; никто не видел, чтобы они забрали его. Прошло много времени — теперь он может быть где угодно. Сергей надеется, что мы проведем спасательную операцию из-за вашей привязанности...
— Анна, — сказал плоско Кристоф.
Хиро кинул ему темный, красноречивый взгляд.
— Мы не можем приписывать ей каждую неудачу.
— Дрю «украла» меня; так сказала Анна. Почему бы не «украсть» единственного человека, которому Дрю абсолютно доверяет? Здесь есть определенная логика, и так обычно действует Красная Королева. Она не знает других способов. Мы найдем Анну; она поможет нам найти лупгару. И ответы на вопросы о ее действиях за одиннадцать лет, — плечо Кристофа поднялось, опустилось. — Просто.
— Теперь держись, — пропищал Эзра.
— Мы не можем рисковать... — Хиро, снова.
— Это сумасшествие! — вступил в спор Элтон.
— Нет гарантий... — начал Брюс, но я слегка наклонила назад голову и издала звук — что-то среднее между сдавленным криком и рычанием, и все замолчали.
— Вы придурки! — в этот раз трансформация не чувствовалась как теплое масло. Она была похожа на потрескивающую маску молнии, проходящую через меня, и мне пришлось поработать, чтобы произнести слова так, как хотела. — Я ухожу.
Я развернулась на пятках, сумка била по бедру, и протолкнулась мимо Кристофа. Или попыталась протолкнуться.
— Дрю! — он схватил меня за руку, и мне пришлось серьезно поработать, чтобы задушить инстинкт ударить его. — Не делай этого. Пожалуйста.
— Это Грейвс! — слёзы застлали глаза. — У него Грейвс! Мне надо найти его!
— Мы найдем. Но ты не сможешь помочь лупгару, если убежишь без четкого представления о том, что собираешься делать. Сергей не убьёт его. Пока что.
— Отпусти меня! — мой голос сорвался, как у маленького мальчика. — Это Грейвс! У него Грейвс!
Это как ночной кошмар. Что-то все равно продолжало происходить. И, полагаю, что с тех пор, как взяла кусочек ткани с того куста, это было то, чего я боялась. Я просто не говорила себе.
Потому что, оказывается, я трус. Я бы лучше винила Грейвса в том, что он бросил меня, даже если эта мысль была только в моей голове, чем столкнулась с тем фактом, что я втянула его в это. И что он, вероятно, прямо сейчас расплачивается за это.
Я знала, что они делали, чтобы сломить оборотня. Я изучила все возможное по этому вопросу в другой Школе.
И Сергей предпримет все это к Грейвсу.
О, Боже. Я боролась с руками Кристофа.
— У него также будешь ты, если с криком убежишь отсюда, — его пальцы немного сжались. — Послушай меня, Дрю. Мы вернем твоего лупгару. Я клянусь на своем клинке и на своей родословной. Но прямо сейчас ты ничего не можешь сделать.
Я знала, что он был прав, но это не помогало. Онемение закончилось, и вся моя грудь раскалывалась. Горячая вода стекала по щекам. Я когда-нибудь перестану плакать? Господи.
— Я клянусь, — Кристоф смутил меня своим взглядом, как будто в этой комнате мы были вдвоем. — Остальные члены Совета тоже поклянутся. Не так ли?
Прошел длинный, напряженный, тикающий момент. Я не могла отвести взгляда от Кристофа. Он смотрел так, будто у него было рентгеновское зрение, и он проверял мои мозги.
— Потому что, — неумолимо продолжил он, — они предлагают мне место в Совете, так как два его члена, мягко говоря, непригодны. И они собирались сказать тебе, что ты, дорогая, теперь глава Братства.
— К черту их Братство! — и я именно это имела в виду. — Они могут поместить свое Братство туда, где солнце не...
Он поднял руку, и я стихла. Как если бы папа кинул мне Многозначительный Взгляд. Замолчи, Дрю.
— Братство — это огромная организация, хорошо финансируемая и — как только мы искореним сопротивление Анны — хорошо натренированная и преданная. У тебя есть большие шансы найти твоего друга и выжить, — он сделал паузу, и следующее, что он сказал, не содержало ни намека на деловой тон. Это был тот нежный тон, который он никогда не использовал рядом с кем-то, кроме меня. — И если ты не доверяешь им, пташка, постарайся поверить мне.
