Анджей Ясинский - Ник-5
Умирать не хотелось. Конечно, Толлеус не обманывал себя — ему осталось не так и много. Он и так превысил все мыслимые пределы для искусника своего уровня. Дольше живут только профессоры с академиками. И все же хотелось еще пожить. Хоть чуть-чуть.
Старик не исключал вариант, что однажды его аферы всплывут, и придут люди с суровыми лицами. К такому он был готов. Но он совершенно не был готов к тому, чтобы принимать важные решения, куда-то бежать и что-то делать.
— Куда-то бежать? Да, убежать! — старик зацепился за эту мысль, аж подпрыгнув на кровати.
— Куда? — скептически возразил он себе. — На кладбище?
— Нет, как раз в другую сторону! — Зло одернул он себя. — Затеряться на бескрайних просторах — не найдут. И тогда пара лет у него есть точно.
— А если найдут?
— Значит, судьба такая. Хуже-то не будет! — идея сбежать все больше и больше захватывала его.
— Подозрительно. Такие события закрутились в городе, ты участник, и вдруг куда-то поехал… Крайне подозрительно. — Я бы себя из города не выпустил.
— А почему нет? Со службы уволили, новой работы не предложили, посох не отобрали и даже пансион назначили. Значит, я свободен и могу идти на все четыре стороны. А куда — мое дело. Может, мир перед смертью решил посмотреть, а может к столичным знахарям — подлечиться. Метка в порядке. Стражникам у ворот все равно.
Значит, надо собирать вещи.
Толлеус. Конная прогулка
Тихо поскрипывали колеса. Старая кляча, купленная по дешевке, безропотно тащила повозку, нагруженную нехитрым скарбом. Толлеус давно, очень давно не правил лошадью. На удивление получалось неплохо. Руки помнили, как держать вожжи, лошадка попалась смирная, погода хорошая — правь потихонечку, и никаких проблем. Старик даже повеселел.
За городом, буквально сразу за городской стеной, царила Тишина. Конечно, тишина не абсолютная. Мимо с жужжанием проносились мухи, у дороги стрекотали кузнечики, ветер, запутавшись в кронах деревьев, шелестел листвой, а откуда-то издалека доносилось отрывистое воронье карканье. Но не о той тишине речь. В городе есть другой шум. Старик называл его для себя призрачным. Потому что он состоял не из привычных звуков, а из обрывков чужих чувств, мыслей, всплесков эмоций, невнятного шепота, как если бы тысячи призраков из сказок жили у искусника в голове. Вся эта какофония сливалась в нестройный гул, стихающий к ночи и нарастающий днем, но не замолкающий никогда. Толлеус слышал его с рождения и привык к нему, как привыкают к шуму моря. Старик понятия не имел, что это за шум. Знал только, что он как-то связан с людьми. Поскольку за городом, вдали от человеческих поселений и мирской суеты было тихо. Определить природу гомонящих призраков искусник не смог: наставники лишь разводили руками, никто не слышал ничего подобного. В книгах также не было даже упоминаний. Правда, этот шумофон не был плодом больного воображения. В здании тюрьмы и только в нем призраки шептали совсем-совсем тихо. Это был ключ. Толлеус даже определил в системе безопасности соответствующее плетение и смог восстановить из фрагментов его основу. Но оно потребляло много маны — совсем как защитный пузырь, так что о постоянном использовании не могло быть и речи. Да, в общем-то, это и не требовалось: старика этот шум практически не беспокоил. И лишь сейчас, когда неожиданно наступила тишина, старый искусник ощутил всю ее прелесть. Даже мыслить стало как-то легче. Это также повышало настроение.
Толлеус выбрал целью своего путешествия Беллус — ближайший крупный город — всего дня три пути. А там видно будет. Сразу планировать далеко смысла нет. Может, дряхлое тело и три дня в дороге не сдюжит.
Дорога хорошая — все-таки столичный тракт. Имперская гвардия и большая часть гарнизона ускакали в сторону гор — ловить оробосских налетчиков. Так что волноваться не о чем, в пути никто не побеспокоит.
Дом Толлеус продавать не стал. Быстро это не сделать. И видимость создается, будто он еще вернется. Мебель и другие крупные вещи тоже пришлось бросить. Взял только самое необходимое: манокристаллы, амулеты, сундучок с монетами, заготовки, да большой сундук с одеждой, кухонной утварью и разной мелочевкой, необходимой в дороге. Все уместилось.
Где-то совсем близко запел соловей, и на душе у старика стало легко и радостно. Как будто сбросил тяжелый груз.
Глава 7
Небольшая долина посреди гор, по сути чаша почти правильной формы, сильно выделялась среди окружающего ландшафта при взгляде сверху, с высоты горных вершин, веселыми зелеными растительными вкраплениями посреди серости камня. Высокие каменные 'стенки' чаши — горный массив, не пропускали холодный воздух с боков, а необычной формы роза ветров над плато, почти не пускала его сверху. Так и получилось, что посреди непроходимых гор со скудной растительностью на этой высоте образовался небольшой затон, место отдыха для возможного путника, где можно на время скрыться от холода высокогорья и отдохнуть перед продолжением пути. Неизвестно, знали ли местные жители об этом месте, посещали ли его, но в данные момент оно было занято двумя людьми. На земле лежал парень, укрытый теплым одеялом. Он щурился на лучи солнца и улыбался, глядя на танцующую невдалеке девушку.
Ник
Уже несколько дней мы с Кариной сидим в горах. Отдыхаем, набираемся сил, приводим мысли в порядок, выздоравливаем. Последнее относится в основном ко мне. Не думал я, что так близко подойду к черте, за которой ничего нет. Спасибо Карине — не дала мне уйти, сумела остановить разрушение моих энергетических оболочек. Проследив взглядом, как девушка с небольшого разбега оттолкнулась ногой и закрутилась в воздухе, а потом мягко опустилась на землю, я закрыл глаза. Не думал, что дракончика-амулет можно использовать вот таким образом — как партнера в танцах и помощника в выполнении некоторых трюков. Мысли скакнули назад во времени.
После того, как я, благодаря стараниям Карины, пришел в себя, первым делом занялся глубоким анализом своего состояния, подключив биокомп и рассматривая себя во всех диапазонах зрения. Аурные слои слабовыражены, но хоть существуют. Энергетические точки (входы-выходы или чакры) частично закупорены, частично смещены из-за деформаций ауры. Хоть информструктура на первый взгляд не понесла повреждений. Да и мудрено было бы — еще некоторое время есть, пока под давящим действием обстоятельств реальности она вслед начнет деформироваться. Это радует. Так же радует то, что божественной энергии почти не осталось. А ее остаток (совсем каплю) удалось загнать в самый дальний угол ауры (на тот слой, который служит для накопления основной магической энергии), окружить симбионтами, которые создали вокруг него все виды излучения, на которые только были запрограммированы еще Умником и способны. Минут через пять проверил — божественная энергия не рассеивается. Не знаю, какое именно излучение или слой защиты сумел стать непроницаемой границей для этой энергии, разбираться не стал — главное держит. Для чего? Пока я не знал, может и придумается что-то, поисследовать можно будет…
