Лана Рисова - Тёмные сёстры (СИ)
Скоро народу стало попадаться все меньше, пока мы не выехали на совсем безлюдную площадь, окруженную монотонным рядом похожих друг на друга домов с черными безжизненными окнами. Было похоже, что это какие-то учреждения. Мощеная мелким серым камнем площадь была совершенно лишена декора, если не считать небольшой круглой постойки в самом центре, оказалось, что мостовая имеет некоторый уклон в ее сторону, образуя как бы воронку. Чуть ускорившись, мы направились к ротонде. Вряд ли это сооружение являлось храмом, думалось мне. Может быть, дальше мы поедем на метро? У меня получилось немного взбодриться, не смотря на то, что я догадалась, что это конечная остановка нашего путешествия.
Кортеж остановился перед двойными дверями, и принц, отдав какой-то приказ моему сопровождающему, умчался прочь, забрав пятерых своих телохранителей. Эштерон с Махой отъехал в сторону, ожидая пока мы спешимся. Из двойных дверей ротонды вышел воин – человек и забрал наших хьюршей, уводя их под глубокий вынос крыши. Хассур разрешил мне взять только сумку, сообщив, что остальное принесут позднее, и подтолкнул к дверям. Я набрала воздуха и шагнула внутрь пустого просторного холла, с черным камнем полированного пола, в котором отлично отражались одеяния плетуна и двух хассуров, тихо беседующих возле точно таких же двойных дверей напротив. Это что уже выход? Было полное ощущение, что мы пересекли внутреннее пространство и сейчас выйдем на улицу. Больше никаких дверей, лестницы под землю или предметов мебели, я не обнаружила, и для меня стало полной неожиданностью увидеть перед собой открывшиеся двери лифта.
Цепкие взгляды плетуна и дроу изучали меня, пока я входила внутрь маленькой безликой коробочки, сопровождающий меня хассур невозмутимо развернулся к охране, кивнул им, и мы провалились вниз. Получилось довольно неожиданно и резко, поэтому я не удержалась от крика, отчего заработала его неодобрительный взгляд. Спускаться было неприятно из-за странного навязчивого шелеста, звучащего со всех сторон. Положение усугублялось тем, что у самого лифта дверей не было, и перед глазами мелькали серые, черные и ржаво-коричневые ленты каменных пород. Мда, если это единственный выход, массовый побег отсюда был бы весьма затруднителен. Наконец, спуск прекратился.
На этот раз дверей не было вовсе. Мы сразу оказались на какой-то площадке с довольно низким потолком, зыбкость темноты впереди обещала большое, хоть и малоосвещенное, открытое пространство. Шакры горели здесь привычным голубым, но сердце сжалось не от ностальгии. Не думала так скоро, снова оказаться под землей. Хассур приказал оставаться на месте, скрывшись в глубине темного проема, и я осмотрелась, удивляясь странноватой безлюдности шинн-данна, надеюсь, сюда приводили людей не для того, чтобы навсегда забыть о них. Из любопытсва сделав несколько шагов в темноту и не дождавшись гневного окрика, я прошла глубже и замерла не в силах пошевелиться.
В паре метров от меня зиял черный провал пропасти, обрываясь на самом краю площадки без перил, уходившей вниз по спирали, на манер музея Гугенхайма. Нижние ее уровни терялись далеко в темноте. В глубине под козырьками темнели добротные полотна одностворчатых, массивных дверей, над каждой из которых висел тусклый светлячок маленького шакра. Других источников света я не заметила.
Яростный рывок, сопровождаемый злым шипением, отбросил меня назад, и я еле устояла на ногах. Багряные глаза телохранителя принца метали молнии, его голос был холоден, но безупречно вежлив.
– Вам следует быть осторожнее, лайнере. Здесь намного глубже, чем кажется на первый взгляд.
Я нерешительно кивнула, потому что он замер, ожидая ответ. За его плечом маячил какой-то высокий дроу в сером безликом балахоне до пола. Распустив зрение, я убедилась, что он не был плетуном.
– Следуйте за мной, лайнере, – обратился он ко мне высоким резким голосом, и, развернувшись, направился вниз по спирали. Я побрела за ним, когда, вдруг поняла, что хассур остался стоять, и обернулась назад, замедляя шаг. Воин вскинул подбородок, принуждая продолжить движение. Мне почему-то было тяжело расставаться с ним, будто с последним звеном, связывающим меня с поверхностью, и я поминутно оглядывалась, убеждаясь, что он остается на прежнем месте. Сделав полвитка и подняв голову на хассура, я обнаружила, что он пропал.
Серый силуэт моего проводника-тюремщика бесшумно скользил по камню, выходя на очередной виток. Я уже начала сомневаться в его материальности, не замечая ступней в полах балахона, создавалось чувство, будто он парит над полом. Его имя случайно не Вергилий? Я чуть вытянула шею, заглядывая за край площадки вниз, в надежде разглядеть скованную льдом исполинскую фигуру Люцифера. Эта мысль меня немного развеселила. Находится в чужом абсолютно отличающимся от своего мире, и представлять какие-то свои образы. Собственно, других у меня пока не народилось.
Таким образом мы прошли еще два витка, пока тюремщик не выбрал одну из безликих дверей.
– Располагайтесь, лайнере. Чуть позже я пришлю к вам целителя. Доброй ночи.
Он склонился в поклоне, развернулся и ушел, оставив меня перед закрытой дверью глупо хлопать глазами ему в спину. Неужели они так уверены в незыблемости своей тюрьмы, что даже не запирают своих узников?
С мыслью, достойной близнецов, я отошла от своей двери, и склонилась к ручке соседней, потянув на себя. Хм, закрыто. Случайно оступившись, я толкнула ее и поняла, что полотно начало открываться вовнутрь.
– Не следует этого делать, лайнере, – раздался сзади высокий монотонный голос, и я подскочила, как ужаленная, – хозяин этих покоев уже отошел ко сну.
Еле отдышавшись от испуга, я снова подошла к своей двери. Ага, отошел он, как же. Ко сну. На этот раз проводник подождал пока я не войду, и сам закрыл за мной дверь. Никакого скрежета запора не прозвучало, но я не решилась проверить, открыта она или нет. Сделав пару шагов по узкому коридору, я ахнула, оказавшись в большой уютной гостиной с весело потрескивающим камином, диваном и креслами, мягкими кремовыми портьерами на большом окне с видом на вечерний сад. Сад?!
Одним прыжком я оказалась возле створок и распахнула их настежь. В нос ударил свежий воздух, уже искрящийся ночной прохладой. Но с примесью вязковатого, пряного запаха, не приятного, если акцентировать на нем внимание. Взглянув на льйини, я обнаружила, что все, что находится за створками, является искуснейшей иллюзией, настолько правдоподобной, что при обычном зрении принимается за чистую монету. С сожалением закрыв окно, я исследовала свою тюрьму. Что ж соглашусь с Тианом, пока все не так ужасно. Помимо гостиной здесь оказалась спальня с большой кроватью, я бы даже сказала рассчитанной скорее на двоих, примыкающая к ней ванная комната и еще одна дверь в гостиной, оказавшаяся запертой. Видимо с меня хватит и этого. Мои вещи уже лежали в шкафу, поэтому я с наслаждением помылась, переодевшись во все чистое, и крепко заснула, не смотря на то, что пока я плескалась, кто-то накрыл мне ужин в гостиной.
