Токацин - Подземные тропы
— А что там вообще случилось? Ты слышал что-нибудь? — спросил Речник с надеждой.
— Не в подробностях, — ответил Йудан и слегка нахмурился. — Мне хватало работы с теми, кого помяла нежить и пожгла Квайя, но кое-какие слухи и до меня доходили. Уверен, что не хочешь спать? Глаза у тебя странные… Ладно, слушай. Война всерьёз началась после твоего ухода, фарки полезли из каждой щели, и ладно бы одни фарки… Все, от Астанена до последнего ополченца, метались над Рекой, отлавливая драконов и нежить. А больше всего фарков отчего-то вылезало в среднем течении, там, где сарматские станции. Если точнее — под станциями.
Он подозрительно посмотрел на притихшего Речника, проверяя, не заснул ли тот.
— Да, под станциями, даже и в Старом Городе. Не знаю, чем им там было намазано, однако станции просто тонули в море фарков и нежити. Как будто все они, с притоков и из Дельты, сбегались туда по приглашению. Особенно драконы и улхи. У сарматов, конечно, оружие — нашему не чета, но Астанен за них боялся. А у нас еле хватало сил на притоки, некого было послать им на помощь. Но они справлялись, и так справлялись, что Река чернела от жирного пепла. А Старый Город, наверное, пожрал больше фарков, чем мы все перебили в верховьях. Как бездонный провал…
"Старый Город — он такой! — ухмыльнулся Речник. — Но что там забыли фарки?! А на станциях, под плазмой и лучами?! У них что, вовсе нет разума?!"
Некромант посмотрел на его злорадную ухмылку и тихо рассмеялся.
— Да, приятно было посмотреть, как сарматы защищают станции и всю Реку! Никто не ждал от них такой помощи… Но, видимо, сил у них не хватило. Мне тогда пришлось срочно лететь в Замок и лечить раненых, но говорят, что фарки будто обезумели в тот день. Окружили станцию "Скорпион" и рвались к воротам, сарматы сначала отстреливались, а потом, наверное, что-то поломалось — и они перестали, а ворота открылись. Вся эта орда туда вломилась, а потом была яркая вспышка, грохот и столб дыма до небес. Речники помчались туда, но уже не было станции, одни обломки и радужные купола над ними. И сарматы в чёрной броне — они ставили щит на пути излучения. Говорят, там осталось одно крошево камня и металла, и множество трупов.
Йудан замолчал.
— Что с жителями? — тихо спросил Фрисс. — Что лучи с ними сделали?
— Два участка выжгло напрочь, остальных сарматы велели вывозить и спасать. Говорят, даже дали флоний и ещё какие-то зелья, — склонил голову Некромант. — Фарки сгорели все, последних окружили в Ирдише… слышал, что там их и добили. Астанен — милосердный владыка…
— Сарматы "Скорпиона"… хоть кто-нибудь выжил? — спросил Речник, хотя понимал, что вопрос не имеет смысла. В таком взрыве, оставляющем от прочных сарматских сооружений каменное крошево, никто выжить не мог.
— Слышал, что их ищут, — Некромант пожал плечами. — Надеяться не запретишь. Астанен объявил траур по "Скорпиону" и всем погибшим, обожжённых пытаются вылечить. Даже тот, кто затеял эту войну, уже извинялся и виру заплатил. Правда, не нам, а сарматам, ну и Вайнег с ним…
— Да? Теперь известно, кто это?! — вскинулся Речник и чуть не сбросил со стола всё, что там стояло. — Кто?!
— Стыдно сказать — Некромант, — понурился Йудан. — Бог-некромант, Идмин, Чёрный Властитель. Всегда был разумнейшим из бессмертных, что за бредовая затея с этими фарками?! Теперь уверяет, что станцию взрывать не собирался. Конечно, заплатишь тут виру, когда в тебя направлены сарматские ракеты… Сарматы — благородный народ — чуть не всё отдали нам, Астанен даже брать не хотел, но командир "Идис" настоял. Он сам тогда прилетел в Замок и привёз виру… много железа, бронзы, даже священный тлиннгил! Ты, наверное, даже видел корабль "Идис", сарматы назвали его "кораблём ликвидаторов" — чёрный и пропахший смертью…
Фрисс слушал, ошеломлённый, и думал, что слишком многое пропустил в Хессе.
— Гедимин сам прилетал сюда и говорил с Астаненом? — переспросил он. Фрисс помнил, как сармат избегал людей, и как "тепло" встретили его Халан и Канфен после победы над Инальтеками. Поэтому словам Йудана он верил с трудом.
— Астанен удивился, наверное, больше всех, — кивнул Некромант. — Командир "Идис" привёз металл и флоний. Я так понял, он сейчас главный на "Скорпионе" — там сарматы со всех станций, а он направляет их… Кажется, он спрашивал о тебе и даже беспокоился. Это Древний Сармат, твой друг?
Фрисс молча кивнул, и его лицо посветлело. Скверная вышла история, но если там Гедимин, то хотя бы жизнь на сожжённый берег вернётся. И всё-таки странно, что фарки смогли взорвать станцию, и никто не помешал им…
— Насколько помню я, никто из их народа не входил в этот замок со дня его постройки, — задумчиво сказал Морнкхо, незаметно присоединившийся к собеседникам. — Как будто возвращаются времена Короля-Речника… Фриссгейн, тебе сейчас не до того, но я запас для тебя пряности — восемь видов, даже тулаци и яртис. Ну и по мелочи — соль, сок Кууси и сахар. Не забудь забрать, когда полетишь домой.
Фрисс поблагодарил и потянулся к сумке, чтобы достать кошель, но неожиданная мысль остановила его.
— Морнкхо, — нерешительно начал он, — а тебе ни на что не нужен бочонок подземного мёда — тацвы? Хорошая тацва, но зачем мне столько — я не знаю!
Менн от изумления привстал на кончике хвоста, и все трое пошли на Склад проверять, действительно ли в бочонке тацва. Все попробовали мёд, и Морнкхо, всё ещё недоверчиво качаясь на хвосте, сказал, что в этом и в следующем году Фрисс может брать пряности и соль бесплатно. А если у него есть ещё что-нибудь из хесской снеди…
У Фрисса ничего не было, рыбу из Геланга он приберёг для магов, а дудка менну не нужна была. Даже Йудан от неё отказался, заметив, что вещь, полученную от Шаски, надо держать подальше от любопытных глаз и длинных рук…
Сумерки окутали Замок, и Фрисс, почти уже не терзаемый тревогами, пошёл в "Кошатник". Не задерживаясь в пустом общем зале, он поднялся на второй этаж — и встретил там скучающего Вотана Игзу.
— А вот Речник, который был в лапах Владыки Мёртвых и вышел невредимым. А мы не были, и всё равно огребли, — вздохнул Вотан, осторожно обнимая Фрисса. У Старшего Речника было обожжено плечо, шея, рука и весь бок, зелья Йудана не позволили ему сгнить заживо, и всё-таки ожог о себе иногда напоминал.
— Хорошо, что Фларн снова среди нас, и весь его отряд тоже, но смерть своё всё-таки берёт, цепкости у неё не отнимешь, — сказал Вотан, присев на застеленное ложе. — Драконы и нежить многих убили. Я вот попал в ловушку под Ясенем, но я-то живой… И ещё эта станция, угораздило же сарматов открыть ворота…
Вотану было что рассказать о войне — о битвах драконов, о магах и нежити, о союзниках-Инальтеках и о летучих отрядах келнениси. Фрисс полночи слушал его и казался себе дезертиром из речной армии. А с утра ему самому пришлось рассказывать — Вотан, Йудан, Морнкхо и бездельничающие служители окружили его в столовой и потребовали повестей и жутких легенд о Хессе и Кигээле. К вечеру Фрисс так устал от разговоров, что уснул прямо за столом. Сквозь сон он успел услышать, что служители скинулись и купили для него три кувшина хумики. Морнкхо спрятал вино в погребе, всё равно до зимы Речнику оно не понадобится…
