Андрей Прусаков - Прилив
Над городом стоял долгий, непрекращающийся стон: убитых и раненых несли отовсюду. Трупы относили в сторону шахты, раненых укладывали в тени, под стенами Источника. Где‑то слышался шум драки: поймали мародеров. Игор метался по городу, пытаясь навести порядок, помочь и успокоить людей. Слав жалел, что он не врач, но старался помогать раненым, используя тот минимум знаний, который имел. Местные знахари лечили по–своему, и Слав старался не вмешиваться в их методы, подчас приводившие в ужас. Кто знает, может, за сотни лет эти средства подтвердили свою действенность?
Глядя на изувеченных взрывами людей, Слав не мог понять: за что, почему их бомбили? Он не хотел верить, но пришлось признать: без приказа его отца ни один воздушный корабль не может покинуть пределов Дирна, тем более боевой, с бомбами на борту. Как мог отец приказать такое? Слав знал о его ненависти к варварам; уже здесь, в Истоке, он услышал о захвате плато и поголовном уничтожении обитавшего там клана, но все это походило на страшную сказку, пока Слав не пережил все сам…
Чем же помешал ему этот город? Чем мог угрожать? Игор рассказывал, что не так давно многие кланы подверглись бомбардировке, и тоже ночью! Причем бомбили тех, кто имел доступ к магии электричества. Тогда еще Слав подумал: бомбардировщики могли прекрасно ориентироваться по электрическим огням. Значит, и Красноголовые, и клан Север, которому Слав сделал освещение и ветряк, уничтожены. Зачем?! Чем могут угрожать Дирну несчастные, борющиеся за выживание люди?
— Они напали ночью, как жалкие ночные твари! — яростно кричал Игор, и толпа жадно, как дождь, ловила слова вождя. — Не днем, не лицом к лицу, как принято в честном бою — нас убивали ночью, с воздушных кораблей! Гморы — подлые, трусливые твари! И мы не оставим их безнаказанными! Каждый убитый сегодня будет отомщен! Во имя наших предков клянусь: мы отомстим! Не мы начали эту войну, но мы ее закончим! Это говорю я, Игор из Истока!
Игор закончил под громовые крики варваров.
— Война! Война! Война! — кричали они, и страшное слово набатом отзывалось в голове Слава. Что делать ему, гмору по рождению? Сердцем он давно примкнул к этим людям, понимая всю жестокость и подлость ночного нападения. Но помочь напасть на Дирн, город, где он родился и вырос, где живет множество достойных людей, которых варвары вырежут, мстя за родных — этого он никогда не сделает! Что же делать? Как дать им понять, что виной не сам Дирн, не гморы, живущие в нем, а тот, кто ими управляет! Его отец… Слав понял: он должен пробраться в город! Иного пути остановить грядущую бойню нет! Быть может, отец, думая, что Слав погиб по вине варваров, мстит за него? Объяснение слабое — варвары не могли сбить воздушный корабль — но ничего другого Слав пока придумать не мог. Он уже давно не понимал отца и все же не хотел верить, что тот способен на такое. Атака на Дирн закончится истреблением нападавших, или гибелью цивилизации. Ни того, ни другого Слав не желал.
Целый день Игор провел на ногах. Слав, занятый починкой разбитого бомбой подъемника, лишь изредка видел вождя, озабоченного, с жесткой складкой поперек лба. Какие‑то люди то и дело подбегали к нему, получали указания и исчезали. Многие вооружены мечами и луками. Слав сделал вывод, что они — разведчики, передовые бойцы собиравшейся в Истоке армии варваров.
Армия действительно собиралась. На следующий день Слав увидел входящий в город отряд более чем в сотню пустынников. Обтянутые кожей рептилий щиты, стальные клинки и решительные, раскрашенные черным цветом войны лица говорили о многом. Игор дружески обнялся с их предводителем, и они долго беседовали наедине. Сюда приходили и поодиночке, и группами. Имя Игора из Истока имело вес в Пойме, а речи зажигали сердца самых осторожных вожаков и вождей.
Закончив с подъемником, Слав предпринял экскурсию в шахту и с изумлением увидел сохранившиеся в ней гигантские накопители, когда‑то снабжавшие энергией и светом шахтное оборудование, и давно растащенные на металл механизмы. Имея накопители, можно аккумулировать энергию при помощи тех же ветряков или солнечных панелей, имея энергию, можно улучшить добычу руды и производство металла. С этой идеей Слав пришел к Игору, но вождь покачал головой:
— Сейчас нам это не нужно, а освещение снова наведет на нас корабли гморов.
Игор собирал силы. На прошедшем совете вожаки союзных кланов признали его главным. Игор, и никто другой, поведет армию на гморов! Все они поклялись слушать его, как старшего брата и привести в Исток столько воинов, сколько смогут.
Слав просил Игора отпустить его в Дирн, надеясь повлиять на отца и попробовать остановить войну. Вождь терпеливо выслушивал юношу и говорил, что еще рано. Слав был свободен, но, по сути, оставался заложником. Игор или не верил ему, или готовил для чего‑то иного…
Размышляя об этом, Слав гулял по городу, разговаривал с людьми. Одни узнавали его и отворачивались, не желая иметь дел с гмором, другие охотно отвечали. Он говорил с торговцами и воинами, женщинами и лекарями, земледельцами и охотниками — и все они ненавидели гморов. Но ненависть их не происходила от личных обид, хотя встречались и те, кто потерял в войне родных или знакомых. Многие ненавидели гморов лишь потому, что надо кого‑то ненавидеть, пугать детей и посылать к «чертовым гморам». Ненависть других была сравнима с ненавистью к песчаной буре или засухе, дикому зверю или палящему солнцу. Ненависть третьих основывалась на зависти. Все эти причины можно устранить, думал Слав, возвращаясь во дворец, надо только дать людям знания, открыть им возможности развития и не мешать. Да, во все времена голодные варвары побеждали изнеженные цивилизации, но затем, привыкнув к роскоши, вставали на место побежденных, и история повторялась.
Внезапная боль пронзила юношу. Он вскрикнул и повернулся: показалось, кто‑то ударил в спину ножом. Но позади никого не было. Проходивший мимо варвар ахнул:
— Стрела!
Слав сделал несколько шагов, боль усилилась, ему стало нехорошо и захотелось присесть. Но сесть он не успел. Ноги подкосились, и Слав рухнул на песок. Люди принесли его во дворец, и обеспокоенный Игор послал за лекарем. Тот удалил вонзившуюся в спину стрелу и перевязал рану.
— Он будет жить? — спросил Игор.
— Рана неопасная, — сказал лекарь. — Стрела попала на излете, стреляли издалека. Он выживет.
Игор немедленно послал людей в погоню за стрелком, приказав обшарить город и окрестности, найти и допросить всех, кто не так давно приходил в город. Сомнений в том, что стрелок был из пришлых, у вождя не было.
Всю ночь юноша спал неспокойно, у него начался жар. Наутро принесший еду стражник увидел, что Слав без сознания, и побежал к Игору.
