Джудит Тарр - Владычица Хан-Гилена
— Мирейн, — спросила она, немного помедлив, — тебе страшно?
Он разглядывал свои руки. Одна из них была в точности такая, как у любого другого мужчины, другая отбрасывала золотой свет на его лицо. — Да, страшно, — ответил он. — Я в ужасе. — Но ты сделаешь это? Его глаза вспыхнули. — Разве у меня есть выбор?
— А если бы он у тебя был, что изменилось бы? Мирейн провел кончиком пальца по ее щеке, легко и осторожно, словно хотел запомнить.
— Если я погибну, моему врагу достанется моя империя, и я хочу, чтобы ты вернула ее. Что бы ни случилось со мной, наш ребенок будет править. Он должен править. — Элиан хотела было возразить, но он помешал ей. — Изгнанница очень, очень сильна. Я тоже обладаю великой силой, но магия в отличие от человеческого тела становится сильнее с возрастом. К тому же, занятый делами королевства, объединением моей империи, я разленился и не совершенствовался в этом искусстве. А она провела долгие годы среди мастеров магии с единственной целью — научиться уничтожить меня. Я хочу победить ее, но очень, очень похоже на то, что мне это не удастся.
— Если ты умрешь, — спокойно произнесла Элиан, — я тоже умру.
Мирейн с внезапной яростью схватил ее за руки. Опустевший кубок покатился по полу.
— Ты не должна! То, что я тебе говорил перед тем как ты заставила меня жениться на тебе, — что если я погибну, то мир попросту избавится от меня, — было безумием и жестокостью. За спиной этой женщины стоит тьма. Она хочет получить мою империю и весь мой народ только для того, чтобы разорвать их в клочья. И ты должна противостоять ей. Ты должна будешь сделать то, что сделала она: спрятаться, вырастить нашего сына и совершенствовать свою силу, пока она не будет достаточно велика, чтобы низвергнуть Изгнанницу. Обещай мне, Элиан. Поклянись, что сделаешь это. Она выпятила подбородок.
— О нет, мой господин король. Тебе не удастся пойти таким легким путем и оставить мне для завершения то, что начал. Либо ты завтра победишь, либо твой род умрет вместе с тобой. — Он сильно встряхнул ее, но она рассмеялась ему в лицо. — Да, можешь злиться. И чем неистовее, тем лучше. Я предупреждала, что тебя ждет смерть, но ты направился прямо в ее объятия. Вадин предупреждал тебя о ловушке, но ты устремился в самое ее сердце. А теперь тебе предстоит выбор: либо ты побеждаешь и спасаешь все, за что боролся, либо теряешь все. Половинных ставок в этой игре нет. Глаза Мирейна вспыхнули, зубы сверкнули. — Я приказываю тебе.
— Серьезно? — Она почти игриво откинула с глаз волосы. — Мы, женщины, совсем другие, знаешь ли. Даже такие маленькие глупышки, как я, которые стараются забыть о том, кто они, и изображают из себя мальчишек. Троны и империи, великие государственные дела, войны людей и богов — им до этого нет дела. Я с радостью умерла бы ради тебя и, возможно, сделаю это, если ты способен допустить, чтобы тебя убили. Но я не желаю участвовать в твоих битвах вместо тебя. — Я сам могу сражаться в моих проклятых битвах! Быстро и проворно извернувшись, Элиан высвободила руки и охватила ладонями его горящее лицо.
— В таком случае, — проговорила она, — лучше бы тебе победить в этом бою.
Взгляд Мирейна был горячим как солнце и таким же яростным. Она спокойно встретила его. С подозрительным хладнокровием он сказал:
— Это обдуманный шаг. Ты просто провоцируешь меня, чтобы заставить бороться изо всех сил.
— Правильно, — согласилась она. — К тому же это правда. Твоя смерть — моя смерть. Если ты хочешь, чтобы твою империю унаследовал твой сын, то должен жить и увидеть его рождение. — Это…
— Убийство и самоубийство одновременно. Или твое спасение, а также спасение ребенка, меня и всей империи. По крайней мере, — добавила Элиан, — до следующего раза.
Мирейн взмахнул рукой. Она напряглась в ожидании удара, но он стукнул себя по бедру.
— Аварьян и Уверьен, о женщина! Может быть, ты позволишь мне для начала разобраться с этим разом?
Элиан улыбнулась.
— Разбирайся. Побеждай. Если тебе будет сопутствовать удача, твоя армия придет и встанет рядом с тобой. Я приказала Кутхану отправиться к ним с посланием. Он сумеет избежать опасности и со стороны людей, и со стороны волшебства. И я думаю, я почти уверена, что нашему врагу ничего не известно о Вадине. Она знает только то, что хочет знать. И это часть ее безумия. Но именно это и может нас спасти.
Мускул за мускулом, с мастерством, которому Мирейн обучался долгое время, он расслабил свое тело. Глаза его все еще сверкали, но лицо стало спокойным, а голос зазвучал ровно.
— Хорошо. Я рискну и сделаю ставку на это. — Отлично, — сказала Элиан. Ее руки оторвались от его лица и отправились в путешествие по его телу, замирая в складках одеяния, нащупывая застежки.
— У тебя повадки шлюхи, — хрипло сказал Мирейн.
Она рассмеялась и от того, что он сказал, и от того, как весьма красноречиво встопорщилась внизу его одежда. Мирейн попытался было остановить ее, но Элиан сдернула с него платье.
— Когда-то я подумывала, не заняться ли мне этим ремеслом. Может, подумать об этом снова? Я буду просто неподражаема: со всех концов земли начнут стекаться мужчины, чтобы лишь взглянуть мне в лицо. Соберу вокруг себя весь цвет империй и заставлю его истощиться. Весь мир падет к моим ногам. — Пока я правлю своей половиной, этому не бывать. Пальцы Элиан дотрагивались до самых чувственных мест его тела, пробуждая удовольствие, а глаза блуждали по суровому лицу супруга.
— И что ты сделаешь? Запрешь меня в своем гареме? Или прикажешь приковать к позорному столбу в обнаженном виде? Или будешь пороть меня три раза в день, чтобы усмирить?
— Если ты прикоснешься к какому-нибудь другому мужчине… если хотя бы посмотришь на него… Ее руки замерли. Глаза сузились. — Ты попытаешься остановить меня? Мирейн вскочил и повалил ее на постель. Элиан лежала неподвижно и тихонько смеялась, будто предостерегая его. Но он пренебрег осторожностью и заговорил снова:
— Ты моя жена. По закону ты принадлежишь мне, и я могу распоряжаться тобой, как считаю нужным. Я могу избавиться от тебя. Даже твоя жизнь принадлежит мне, у меня есть право отнять ее у тебя. — И ты осмелишься?
В глубине его темных глаз мерцала искорка. — А ты осмелишься проверять меня?
— Да.
Внезапно он раскатисто захохотал. — Я могу сделать и хуже. Я могу найти другую женщину.
— Не смей!
— Кроткую. Нежную. Послушную. Живущую только для того, чтобы доставлять мне удовольствие Думаю, она будет такой же темнокожей, как я. А ее волосы… — Я убью ее!
На этот раз смех его был теплым, глубоким и очень заразительным. Элиан попробовала бороться. Она отбивалась и гневно сверкала глазами. Губы ее кривились, но в конце концов ее радость прорвалась наружу. Она вскочила, сорвала с себя одежду и всем телом прильнула к Мирейну.
