Юрий Циммерман - Серебро далёкого Севера (СИ)
– Вот что, достопочтенные! Коли вы сами не знаете, к светлым вам или к темным – извольте тогда для начала проследовать к отцу Архелою, предстоятелю от Армана.
И он указал на светлую башню. А потом, обернувшись к полухраму Тинктара, зычно крикнул вослед последним из мальчишек в темных накидках:
– Эй, черныши! Скажите там у себя, что отца Перфилия нижайше просят подойти на белую половину.
…
– Так вы говорите, достопочтенный Юрай, что волею своего монарха призваны к служению богам, – задумчиво протянул светловолосый и окладистый Архелой.
– …Однако же выяснить, которому же именно из Вседержателей угодно ваше служение, не сумели с уверенностью ни вы сами, ни наши сотоварищи в вильдорских храмах? – без малейшей запинки продолжил его темноволосый коротышка со слегка выпученными глазами, отец Перфилий. "Прямо‑таки один настоятель, единый в двух лицах, – подумалось Юраю. – Кажется, теперь я начинаю потихоньку понимать, как белозерцам удается сочетать в одном и том же храме служение обоим богам. Это подобно отражению одной и той же свечи в разных зеркалах, наверное…". Но абстрактные богословские размышления пришлось отложить на потом, а сейчас подступала пора переходить к делу.
– Востину так, Ваши священства… Только не я это говорю, а мой спутник, лорд Зборовский. Сам же я, изволите ли видеть, после нападения татей под Змийгородом впал в совершеннейшее беспамятство и только недавно, стараниями алатырьгородских лекарей, хоть сколько‑нибудь пришел в себя.
В своей "подработанной" для жрецов истории энграмские путешественники постарались избежать любых упоминаний о магии, телепорте или светлейшем Всесвяте.
– Но повеление своего Государя я вознамерен выполнить во что бы то ни стало. Посему и обращаюсь к вам с нижайшей просьбой, святые отцы – с просьбой о вразумлении. Опять‑таки со слов господина барона, моего спутника: его святейшество Брегонцо и его преосвященство Вантезе, верховные священники Великого Княжества Энграмского, полагают, что блаженному Рыгору, основателю вашей обители, доводилось некогда сталкиваться с подобной несообразностью. – Юрай являл сейчас собой ну просто‑таки саму учтивость, помноженную на храмовые обхождение и манеру разговора, которых он поднабрался за недолгие месяцы при дворе Ренне, привыкая к роли священнослужителя. – И можно надеяться, что рукописи Островского скита или же сохранившееся в его стенах изустное предание смогут споспешествовать моему служению Двум Богам, согласно пославшей меня монаршей воле.
По мере того, как энграмский гость толкал свою речь, настороженность на лицах обоих жрецов все больше и больше сменялась самодовольным благодушием.
– Ну что же, ваше преподобие… Почитание богов мирским владыкам неподвластно и мирскими границами не разделено, – рассудительно пробасил Архелой. – И поелику предназначение ваше возложено ныне на чашу весов Великого Равновесия…
– … то мы, сообразно нашему скромному сану и разумению, просто обязаны проследить склонение их стрелки, – как обычно, завершил речь своего собрата отец Перфилий. – Если вы не возражаете, брат Архелой…
…
Музыка возникла внезапно и неожиданно.
Юрай уже не первый час мучался бессонницей, ворочаясь с боку на бок на жесткой деревянной полати в узкой полуподвальной келье Тинктаровой половины главного храма – главного и самого большого. На территории Островского Скита, как выяснилось, было еще и несколько храмов поменьше, но познакомиться с ними энграмским путешественникам так и не привелось, посольку хозяева ограничились лишь короткой экскурсией по главным святыням скита. Впрочем, Юраю со Зборовским хватило и этого – там было на что посмотреть!
Молитвенный дом Армана был выстроен высокой башней из желтовато‑белого камня с отделанными резными деревом верхними этажами, и вместе с двумя боковыми приделами на мгновение напомнил бывшему охальнику как раз именно то самое – огромных размеров мужской уд. Но впрочем, такое сравнение сразу же растаяло, стоило только взглянуть на великолепное убранство внутренних помещений храма. Звонкие светлые изразцы, золото и алатырь‑камень в отделке молелень и алтарей разительно контрастировали со скупыми грубыми стенами здания, как бы небрежно выкрашенными изнутри белилами и охрой. Резные деревянные панно с изображенными на них ликами Армана и легендарными творениями его, хотя и были на вид очень древними, отчетливо пахли свежесрубленной сосной, клейкой смолой вишневых деревьев и и набухающими тополиными почками – и это при том, что на дворе стояла уже крепкая осень. А затейливые светильники, наперекор царящей за окнами пасмурной погоде заполнявшие залы храма золотисто‑желтым светом! Касалось, всё пространство здесь насыщено радостью и искристым смехом, чему немало способствовали и сновавшие повсюду молодые служки и послушники обоего пола и – как Юрай с Владом успели уже с удивлением заметить при въезде в храм – всех цветов и народов.
Но если Арманов полухрам и мог сойти для охального взгляда за главный предмет мужицкого достоинства, то молельный дом Тинктара, напротив, подобием бабских причиндалов никоим образом не являлся. Скорее, его можно было бы уподобить женской груди – пышный полукруглый купол, покоящийся на невысоком, едва выше человеческого роста, кольцеобразном основании. И Юраю, и уж тем более Владисвету пришлось поэтому почтительно склониться, чтобы войти в стены второго полухрама – и там, в полутьме, разглядеть на деревянных полках утонченную серебряную посуду для ритуалов, изукрашенную чернью и финифтью. Темно‑красные драпировки на стенах скрывали больше, чем открывали взору, а тяжелые металлические цепи и массивные решетки так и норовили сжать сердце священным трепетом, если не страхом. Тонкий и причудливый орнамент выложенного мрамором пола прибавлял обстановке еще больше загадочности и таинственности.
Вне всякого сомнения, в каждом из двух храмов можно было бы провести немало часов, разглядывая их диковинки, столь непохожие на привычное обустройство культовых сооружений Энграма. Но хозяева Островского скита такой возможности своим гостями не предоставили.
– Увы, господин барон, – завершил свою маленькую экскурсию отец Перфилий, – на сём мы вынуждены с вами распрощаться. Дальнейшее сегодняшнее таинство касается исключительно его преподобия. Ну а вам я порекомендовал бы постоялый двор в прихрамовом поселке: там ваша милость сможет обрести не только уютный ночлег, но и приятственные развлечения, вполне достойные вашего титула и состояния.
![Юрий Циммерман - Серебро далёкого Севера [СИ]](/uploads/posts/books/75683/75683.jpg)
