Etcetera - Ритуал
— Удачи, Вел. — буркнула я.
Он обернулся со злой рожей. — Только не подставляйся! Поняла? Не лезь ни во что! Я хочу быть уверен, что ты торчишь здесь и не идешь самоубиваться в самую гущу тварей. Я не могу сосредоточиться, если буду думать, что где-то обгладывают твои останки. Если уж ты очутилась тут и окончательно влезла во все это, то будь добра следуй моим правилам. Я должен быть спокоен. Обещай мне.
Он требовательно ждал. Наверно, ему самому уже надоело испытывать беспокойство за обузу, которую добровольно повесил на шею, но он ничего не мог с собой поделать.
— Хорошо, Вел. Я останусь здесь.
Потом оказалось, что слева самое безопасное место. Кто-то из слабых магов пытался возникать, говоря, что все видели, как мы стояли в обнимку, а теперь он засовывает свою знакомую в самое лучшее место, а они тоже имеют на это право, на что Веофелий устроил очередную проповедь. Что я держала линию до последнего, потратила весь резерв и едва выжила, в то время, как кое-кто трусливо прибежал самым первым, и не ему, господину с нетронутым запасом магии сравнивать себя, кретина, со мной. Я даже возгордилась, а остальные приниженно затихли. Или просто испугались бешеного некроманта.
Мне словно на голову золотую корону одели. По крайне мере, все косились на меня уже с неким подобием уважения. Считай, я теперь здесь вторая самая крутая после Веофелия. Близость к власти развращает. Жаль только не знаю, как этой властью воспользоваться. Да и недолго осталось.
Мы расселись по своим местам, подготовились. Немного силы у меня было, и я приготовилась сплести заклинание молнии, а когда резерв совсем закончится, перейду к амулетам. Тварей было около тридцати, они все время переходили с места на места и были абсолютно одинаковыми, так что подсчитать было трудно. И еще не факт, что потом не прибежит еще. Веофелий говорил метить в голову. Их внутренние органы как-то странно расположены и даже с развороченной грудной клеткой они будут живы. Но вот без головы нападать не смогут. Единственный плюс. Кроме магов, был еще и небольшой боевой отряд. Кто-то из городской стражи, даже несколько наемников. Эти наоборот были одними из самых спокойных. Для них все твари на одну морду, что ваграки, что еллси, что слепые кхары. На всех один вариант, мечом по башке, а шкуру продать алхимикам.
О чем думают в последние секунды жизни? Учитывая, что это второй раз за сегодня, когда я готовлюсь к смерти. В башке была пустота. Я думала о том, что стоило бы о чем-нибудь подумать. И было даже немного обидно. Мои соседи, опять тот рыжий парень, едва живой, но готовый драться до последнего, какая-то девушка, еще одна полуэльфийка и двое стариков дружно что-то молитвенно шептали, я даже, кажется, разобрала слова обычного взывания. Остальные сидели мрачно и молча. Напряжение нарастало. Иногда готовы отдать все, чтобы кончилась тишина.
Сначала линия потрескивала, потом по ней забегали синеватые молнии, колдовство заканчивалось, трепетало, как гаснущий огонек. А потом последняя яркая вспышка. И все.
Твари кинулись разом, словно каким-то непонятным чутьем ощутили это. И их было уже не тридцать, гораздо больше. Они выскакивали отовсюду, из подвалов, из уцелевших в грозе остовов домов, как серый туман, скользящий из всех щелей. Шхэн. Нам конец. Первым удар принял на себя Веофелий и еще несколько боевых магов. Они поливали их огнем, взрывали, а некромант заставлял гнить изнутри, но твари продолжали бежать, и куски разлагающейся плоти пластами отслаивались с костей. Они неслись на нас стремительным серым потоком, и невозможно было отделить одну тварь от другой, разобрать их по отдельности. Множество лап, голов, как единый гигантский организм.
— Мочи их, мочи! — вопила я. Не знаю, вслух или нет.
В первой волне погибло несколько десятков кхаров, маги стояли, раскинув широко руки, и уничтожали все подряд, перемалывали, как гигантская мясорубка. А твари все лезли и лезли. Им тоже хотелось тепла.
Всех, кто каким-то чудом сумел пробиться через заслон, добивали мечники. А мы на левом фланге были так, последним рубежом, когда устанут абсолютно все, будем мочить из-за их спин. И хоть тварей уничтожалось много, это было каплей в море. Они все прибывали и прибывали. Бесконечно. Гроза уже закончилась, что же они лезут-то? Уходите отсюда. Здесь вам не место. Твари нападали беззвучно, они не знали никаких звуков в своей темноте, орали, ревели и матерились исключительно люди. Наемники уже вымотались, больше заслонялись и осторожничали, тварей теперь мочил второй ряд магов. Сколько же их?
Гроза открыла проход в другую реальность, и возможно их там миллиарды, и их бесконечный поток будет все идти и идти сюда в наш мир. И сколько ни убивай, никогда не остановится.
Я выставила руки вперед и долбанула молнией какую-то из тварей. Ее черепушка взорвалась с мерзким хлюпающим звуком. Это не весело, это магия, дружок. Я била еще и еще, уже не разбираясь. Раз, два, три, четыре, пять, семь, десять. У меня затекли запястья. Все дрались со всеми. Вой, грохот в ушах. Кровь у тварей была склизкая, белая. И черепушка по-моему была пустой. Я била и била, почти как на тренировочных пустошах, только тут передо мной была не мишень, да и от резерва почти ничего не осталось. Только аура.
Секунды оборачивались годами. Время тянулось шхэново медленно. Давайте же, уходите. При таком напоре было странно, что первые ряды еще держатся, но они держались, не отступали.
Мои соседи швыряли амулеты. Я тоже перешла на них, они взрывались неприцельно, отрывая у тварей части тел, но им было плевать, все равно что зомби. Мы били и били. Твари лезли с грацией насекомых, а может на самом деле и были насекомыми, просто разросшимися до гигантских размеров. А потом наступила тишина. Вначале я не поняла, что она наступила, но потом оказалось, что взрывать и швырять заклинания уже не в кого. Твари ушли. Волна, натолкнувшись на камень и не сумев пробить его, отступила. Веофелий был прав. Постепенно все высовывались из окопов, растерянно оглядывались. Я тоже вылезла, мне хотелось простора, свежего воздуха. Но чувствовался только вкус гари на губах. И тишина. Наконец полная тишина.
— Ушли? — спросил кто-то.
— Ушли! — один за другим заревели остальные.
— Трусливые ублюдки, им не сладить с нами! — заорал толстяк, который когда-то держал со мной линию.
— УРА! — заорали все.
— Ильдар. Эй, Ильдар? — позвала я. Но в общем ликующем гвалте не было слышно. Он был где-то в первых рядах. Не мог же он подохнуть, скотина.
Трупы тварей усеивали улицы, воронки взорванной земли, обугленный, черный камень, кое-где огонь, гореть уже было нечему, но какие-то деревяшки еще упрямо тлели. Мостовая под ногами была скользкой от белесой жидкости, которая заменяла им кровь. Я шла вперед, к остальным, осторожно переступая через беспорядочно лежащие сероватые тела. Уродливые лапы, сгибающиеся под неестественным углом, с удлиненными пальцами и вогнутыми когтями, оскаленные морды, острые зубы. Плотная, словно ненастоящая кожа. Я ступала аккуратно, выбирая место, свободное от них. Крохотные клочки земли между их оторванными лапами и хвостами.
