Люциан Ферр - Чужая земля
Вслед за первой партией продуктов последовала вторая, за ней третья и еще, и еще. В конце концов я остановился только когда продукты в сумке кончились. Это было неприятно: я бы с удовольствием съел еще столько же. Но с другой стороны съеденная пища частично восстановила мои силы и теперь я, по крайней мере, мог добраться обратно до цитадели. Ну а там меня должен ждать добрый обед.
– Все, – сказал я, отряхивая с себя последние крошки. – Я выполнил свое обещание – вывел тебя из города, поэтому здесь мы с тобой расстанемся. Ты можешь идти куда хочешь, а я полечу, куда мне надо. В общем, желаю удачи.
– А как же мои книги и телескоп…и еще карты? – умоляюще посмотрел он на меня.
– Точно, хорошо, что напомнил. Не тащить же мне эту тяжесть на себе. Забирай.
И я быстро выбросил из сумки все лишнее. В данном случае – книги и карты. После этого сумка стала заметно легче, и я с легкостью вернул ее на место. Я собрался, было улетать, но голос Парангала заставил меня остановиться.
– Но куда же мне идти? – обреченно спросил он.
– А куда ты собирался идти с самого начала? – в ответ спросил я его. – Или ты не подумал об этом так же, как и не подумал о том, как ты будешь нести свои вещи?
Звездочет коротко кивнул и упер взгляд в землю. Меня аж перекосило от этого.
«Ну, скажите мне, как может существовать такой человек, – обратился я ко всем известным мне богам. – Он же абсолютно неподготовлен к жизни! Почему он все еще не сломал себе шею в своей башне или не попался в руки местным уголовникам? И еще, почему я все еще стою здесь, а не лечу на полной скорости к себе в замок?!» Я горестно вздохнул и принялся собирать разбросанные книги.
«Потому, что несмотря на наплевательское отношение к чужому мнению на твой счет, ты очень сильно дорожишь своим мнением о себе, – отвечал мне внутренний голос. – И ты никогда не позволишь ему слишком сильно опуститься».
– У меня в замке много свободного места, – глухо сказал я, не прекращая своего занятия. – Если хочешь, можешь жить там. Но предупреждаю заранее: крепость находится в ужасном состоянии, поэтому райской жизни не обещаю.
Звездочет сразу же просиял и принялся уверять, что он привык жить в спартанских условиях и что ему вообще все равно где жить, лишь бы заниматься любимым делом.
– Ладно, – прервал я его. – Если так, тогда хватайся за меня, и полетели скорее, а то я и так потерял с тобой слишком много времени. Главное, держись крепче, иначе, если упадешь, могилу тебе рыть уже не придется – сам ее пробьешь.
На этой оптимистической ноте я завершил свою программу обучения пассажира и подставил ему спину для посадки. И кто бы знал, что он действительно поверит во все, что я ему сказал? Ведь поверил и вцепился так, что у меня даже кости тихонько захрустели, а кислород поступать вообще перестал. Лететь с такими «неполадками» я считал невозможным, поэтому «мягко» намекнул на это Парангалу. А когда он пришел в себя после моего удара локтем под дых, я пояснил все словами:
– Я тебе не девка, чтобы ТАК меня обнимать! Поэтому держись аккуратней, иначе я верну тебя обратно в город и сдам с рук на руки Блохе.
Это подействовало как надо – теперь я мог дышать почти свободно, а звездочет держался достаточно крепко, чтобы не отправиться в очень короткий сольный полет.
Поднявшись над землей повыше, я взял общее направление в сторону своего замка и стал наращивать скорость. Через некоторое время из-за встречного ветра пришлось закрыть глаза. А еще через минуту дышать пришлось через силу, потому что организма рефлекторно отказывался вдыхать бьющий в лицо под таким напором воздух. «Зато я прилечу быстро. А мелкие неудобства можно и перетерпеть».
Постепенно мне наскучило лететь просто так, и я принялся считать про себя секунды. Конечно, занятие это не очень увлекательное, но хоть что-то, чтобы не сбрендить со скуки. Я досчитал уже до двух с половиной тысяч, когда меня отвлек мой пассажир. Он дергался и мычал, явно пытаясь мне что-то сказать.
– Ну что еще, – хотел спросить я, но встречный ветер затолкал мне слова обратно в глотку. Поэтому мне все-таки пришлось открыть глаза.
Увиденное меня несколько удивило. А увидел я, открыв глаза, свою цитадель. За время моего отсутствия она еще немного обновилась и стала гораздо меньше походить на древние руины. Теперь это скорее был сильно потрепанный замок, но никак не руины. Но удивило меня вовсе не это, удивительным было то, что у брода выстроился небольшой лагерь, состоящий примерно из трех десятков людей. Откуда они взялись, и что им было здесь нужно, я не имел ни малейшего представления.
Приземляться прямо посреди лагеря и спрашивать это у них самих я посчитал неразумным. Поэтому, сделав небольшой крюк, я облетел крепость с другой стороны и только тогда пошел на снижение. Хотя «снижение» это, пожалуй, слишком смело сказано, скорее я пошел на «пока еще управляемое падение, которое в любой момент могло перейти в неуправляемое». Все потому что эта «грузоперевозка» оказалась для меня слишком утомительной. Пока я отвлекал себя счетом, это было незаметно, но как только я обратил внимание на себя, то едва не упал – каждая мышца прямо ревела от перенапряжения. Мне едва хватило сил на облет цитадели и снижение.
Не долетев до земли какого-то десятка метров, от слабости я выронил книгу. Она упала быстрее меня и захлопнулась. Из-за прекращения накачки энергией заклятье прервалось, и я мешком бухнулся на землю. Благо высота была небольшая, каких-то два метра, и я ничего себе не сломал, даже не потерял сознание. Просто лежал на земле и приходил в себя. Правда, меня немного придавили сумка и клещом вцепившийся ученый, даря тем самым незабываемые ощущения камушка под сапогом. К счастью, ученый догадался с меня слезть, и я почувствовал себя гораздо лучше. Настолько лучше, что даже сумел перевернуться и начать выкладывать из сумки книги. С каждым фолиантом мне становилось все легче, и я стал быстрее приходить в себя. Ко мне даже вернулось мое мрачное чувство юмора.
«Теперь, по крайней мере, буду знать, как себя чувствуют черепахи, когда на них наступают, – вяло пошутил я. – С одной стороны вроде и не раздавили, а с другой – хрен редьки не слаще».
Через некоторое время оказалось, что звездочет тем временем бегал за помощью, поэтому, вскоре меня уже несли по коридорам подвала. А я машинально продолжал выкладывать книги из сумки. Когда же книги наконец-то кончились, стало слишком поздно – меня замкнуло. Теперь я стал выкладывать свое золото. Хорошо хоть медленно и по одной монетке, а то бы точно разорился.
Уже знакомым путем меня принесли в лабораторию Лин, где мое бренное тело водрузили на кровать, и молодой голос магички потребовал, чтобы все вышли. Прогрохотали по каменному полу шаги, после чего все стихло. Почти сразу же надо мной склонилась сама чародейка. В руке она держала какую-то бутыль, запах которой мне показался до боли знакомым.
