Виталий Зыков - Конклав бессмертных. В краю далёком
Завязался неторопливый разговор.
— …Сейчас всё меняется. Чересчур быстро меняется, я бы сказал, — рассказывал Николай. — Много новых людей, полно женщин. Уже было несколько драк. Недавно проходил мимо и натолкнулся на двух обормотов… Каюсь, не в духе был, отвёл душу. Теперь оба посмотреть в мою сторону боятся. Не люблю.
Стараясь не показывать удивления, Артём искоса посмотрел на хозяина. Нет, не выглядел он как человек, способный вздуть кого бы то ни было. Темнит что-то Коля, точно темнит.
— Бывает, — поддакнул Захар. — А планы какие?
— Какие-какие… Искать Меченых и тренировать обычных бойцов. Вон за окном каждое утро ребят гоняют.
И вправду на площадке внизу человек десять отжимались на кулаках. Вокруг ходил здоровяк в тельняшке и деловито покрикивал. Артём с трудом сдержал зевок. Что бы там ни задумал Кардинал на его счёт, среди этих ребят он не окажется.
— Георгий говорил, среди новеньких Меченые были? Как с ними дела?
— С новичками, Захар, пока глухо. Одного Перевёртыша инициировали, остальные пока не дозрели. Со Сноходцами вообще беда…
— А с ними что не так? — нехотя спросил Артём. Он уже откровенно скучал. Слушать чужие фантазии охоты не было, особенно на фоне полнейшей неопределённости собственной судьбы.
— Всё! — обрубил Николай. — Сноходцы товар штучный, их за здорово живёшь через Пелену не проведёшь.
— Почему?
— Дело в происхождении. В том, что они, по сути, некая непонятная мутация Перевёртышей.
Заметив недоумение Захара и скепсис на лице Артёма, Коля досадливо поморщился.
— Объясняю… Оборотни у нас кто? Правильно, создания, способные перестраивать тело по своему усмотрению. Сначала на уровне подсознательных образов, потом в виде ограниченных метаморфоз и в перспективе — возможность принимать любую форму, — сказал Николай сначала с неохотой, а дальше всё больше распаляясь. — А Сноходцы? Это, так сказать, ментальные оборотни. Там, где остальные перестраивают тело, они перестраивают свой разум. И если Перевёртыши по большому счёту всё те же люди, то вот они… они уже чёрт знает кто! Отсюда и все проблемы.
— Интересно. А как тогда Звероловы в твою теорию вписываются? — уточнил Захар.
— Кто?
— Звероловы. Так в Диком своих Меченых прозвали. Со зверьём наловчились работать…
— Здорово! — восхитился Коля Ботаник. — Надо будет с Кардиналом на этот счёт поговорить… Что до теории, то они могут быть помесью Сноходцев и Перевёртышей. Почему нет? Тогда я бы сказал, что все три мутации происходят из одного семени. И при Переносе мы оказались им инфицированы. У кого-то оно прижилось, и получился Меченый, у кого-то нет…
— Угу, понять бы ещё, как мутации связаны с Изнанкой и что она вообще такое, — не выдержал Артём.
— Тоже верно. Даже оборотни непонятно как работают с пространством. Когда толстяк превращается в здорового монстра, всё понятно, а как быть с худым? Откуда он недостающую массу берёт? — Николай развёл руками. — Загадка.
— А Кардинал что?
— Кардинал… Он говорит про межпространственный карман, в котором накапливается всё необходимое для превращения. Плоть, энергия… — сказал Коля и расстроенно вздохнул: — А! С точки зрения науки, всё это полнейшая ересь.
Хозяин квартиры погрузился в печальные раздумья.
— Ещё большая ересь то, что я видел в джунглях, — не удержался Артём. Болтливость Ботаника сломила-таки его нежелание общаться. И он всё выложил про храм с горящими письменами, отгоняющие Прозрачников барабаны, мрачные капища и демона пигмеев. Всё сказал, ничего не утаил.
— Если даже списать кое-что в твоём рассказе на усталость и… хм, излишнюю эмоциональность, то картина вырисовывается невероятная.
— Про демона я могу подтвердить… Он меня как дубиной невидимой саданул. Думал, кранты, не встану, — сказал Захар. — И Георгий едва не загнулся. Хорошо, Артём его оттолкнул…
— Ну, Жора у нас большой любитель хватать куски большие, чем он может откусить…
Дверь на кухню открылась и внутрь вошла симпатичная молоденькая девица в коротеньком халатике. Артём помимо воли уставился на глубокий вырез. Можно подумать, сокровище там какое запрятано. Столько раз видел и не только, а вот поди ж… тянет!
— Коля… Вы так громко разговариваете, что спать невозможно!
— Иди, солнышко, сейчас разберусь. — Девушка ушла, и Николай виновато пожал плечами. — Извиняйте, ребята. Похоже, вам пора.
— Ты ж раньше один жил? — не сдержал любопытства Захар.
— Я ведь вам рассказывал. Двое подрались из-за девчонки, а я рядом гулял. Разнял баранов, девушка со мной и ушла, — пояснил Ботаник без смущения. Но, заметив усмешку Захара, внезапно озлился. Футболка треснула на боку, и в сторону гостя выстрелило щупальце. Насмешника подняло под самый потолок и прижало к стене.
— Отпусти!
— Это на тот случай, если у тебя вопрос возникнет, как я драчунов разнял. Ясно?
Захар рухнул на пол, а Николай повернулся к Артёму.
— Извини, звереем. Слишком много в оборотнях животного. Как самцы иногда себя ведём. Дерёмся, кусаемся, метим территорию…
— Да понял, понял я про территорию… — простонал Захар, потирая шею. — Вот дерьмо-то! Зашли, называется, попили чайку…
Артём промолчал. Вспышка Николая его совсем не удивила. Экая ерунда. Его собственная психика после Инициации претерпела гораздо большие изменения.
…Во дворе на лавочке сидел Георгий. Нахохлился как голодная ворона, из-под бровей зыркает. Вспомнив одного своего знакомого пернатого, любящего при случае долбануть клювом, Артём решил к Сноходцу не приближаться. Так сказать, во избежание. Пусть шипит и исходит яростью на Захара.
Кардинал просил привести к себе Артёма. Кто бы сомневался! Другой вопрос, если так хотел с ним повидаться, то зачем на улице столько мариновал. Сразу бы к себе и пригласил. Что, другие проблемы обсудить надо было, нечто более важное, чем миссия спасения какого-то там беглого Меченого? Артём не обольщался и в свою исключительность верил с трудом. Он благодарен за спасение, но не стоит и пытаться вешать ему лапшу на уши. Экспедиция всего лишь ширма для тёмных делишек. Вряд ли кто сможет его переубедить в обратном.
Разумеется ничего подобного вслух он не высказал. Поднялся вместе с Георгием наверх и вошёл в квартиру.
Хмурый ждал его сидя прямо на полу, скрестив ноги и подложив под зад цветастую подушку. Перед ним стоял низенький столик с фарфоровым чайником и парой пиал. На тарелке лежал порезанный на куски кровавник.
— Знаешь, Артём, после того как попал сюда, мне часто снится вкус узбекского плова. Сидящие за дастарханом уважаемые люди, неспешный разговор и горячий жирный плов, тающий во рту. — Кардинал причмокнул губами. — Да ты садись, садись… Чай вот пей.
