Глен Кук - Десять поверженных
Назад, услышал я голос, прозвучавший у меня в голове. Назад.
Леди. Обрадованный, что не надо идти по этой тропинке дальше, я двинулся назад.
– Это был мужчина, – сказал я, когда подошел к Леди.
– Я так и думала. – Она придерживала рукой ковер, висящий в двух футах над землей. – Залезай.
Я сглотнул и сделал как было сказано. Влезть на него было так же трудно, как взобраться в лодку из воды. Дважды я чуть было не упал.
– Он-она все еще на лошади и движется по Тропе через лес, – сказал я, когда Леди тоже оказалась на ковре.
– Направление?
– На юг. Ковер быстро взмыл в воздух. Мертвые Лошади внизу стали совсем маленькими. Мы поплыли над лесом. Желудок мой вел себя так, как будто накануне вечером я выпил несколько галлонов вина.
Глава 12
Леди выругалась себе под нос.
– Сука. Она играла нами всеми. Включая моего мужа, – наконец сказала она громко.
Я ничего не ответил. Меня занимал вопрос о том, стоит ли упоминать о бумагах. Ей это будет интересно. Но мне тоже, а если я сейчас о них расскажу, то навсегда потеряю возможность заглянуть в них.
– Точно, именно этим она и занималась. Делая вид, что участвует в их заговоре, она избавлялась от Поверженных. То же самое потом могло случиться и со мной. А Властителя она просто не выпустила бы из могилы. Ей бы досталось все. А Властителю без помощи не выбраться.
Она скорее думала вслух, чем говорила все это мне.
– А я не заметила очевидного. Или не обратила внимания. Все это было постоянно на виду. Хитрая сука. Она у меня сгорит за это.
Вдруг мы начали падать. Я чуть было не потерял содержимое своего желудка. Мы падали в долину, которая была глубже других в этом районе, хотя холмы по обе ее стороны были не выше двухсот футов. Падение замедлилось.
– Стрелу, – сказала она. Я забыл приготовить очередную. Мы проплыли над долиной около мили и зависли у края каменистого обрыва. Дул холодный ветер. Руки у меня начали коченеть. Мы были далеко от Башни; в стране, где сейчас властвовала зима. Меня непрерывно бил озноб.
Единственным предупреждением было мягкое «держись».
Ковер мотнулся вперед. В четверти мили от нас человек прижимался к загривку бешено скачущей лошади. Мы снизились настолько, что неслись теперь в двух футах от земли.
Ловец увидел нас. Она вскинула руку, пытаясь защититься. Мы наступали ей на пятки. Я выпустил стрелу Ковер рванулся вверх. Леди пыталась поднять его, чтобы не задеть лошадь или седока. Не достаточно. От удара ковер накренился. Рама хрустнула и развалилась. Я отчаянно цеплялся руками, а земля и небо бешено кружились вокруг меня. Я отпустил ковер и отлетел в сторону.
Через мгновение я уже стоял на ногах. Все еще шатаясь, я схватил стрелу, бросил ее на тетиву. Лошадь Ловца упала со сломанной ногой. Сама она, оглушенная, стояла рядом на четвереньках. Из живота у нее торчал серебряный наконечник стрелы.
Я отпустил тетиву Потом еще стрела и еще. Я вспомнил ту чудовищную живучесть, которую Хромой продемонстрировал в Облачном Лесу, после того как Ворон пронзил его стрелой, несущей мощь его истинного имени. Когда ушла моя последняя стрела, я вытащил меч. Не знаю, как я еще не потерял его во всей это заварухе. Я подбежал к Ловцу, высоко поднял меч и двумя руками нанес яростный удар. Так жестоко и дико я не бил еще никогда, голова Ловца откатилась в сторону. Шлем раскололся. Передо мной было женское лицо. Глаза смотрели обвиняюще. Это лицо было практически идентично лицу той, с которой я пришел сюда.
Глаза Ловца сосредоточились на мне. Ее губы пытались что-то произнести.
Я стоял застыв, не понимая, какого черта все это значит. Жизнь ушла из Ловца раньше, чем я успел понять то, что она хотела сказать.
Это мгновение я вспоминал потом тысячи и тысячи раз, пытаясь прочитать слова на умирающих губах.
Сзади подползла Леди. Одна нога у нее волочилась. Привычка заставила меня опуститься на колени…
– Сломана, – сказала она. – Не обращай внимания. Я потерплю.
Она часто и прерывисто дышала. Сначала я подумал, что это от боли. Но потом увидел, что она смотрит на голову. Она захихикала.
Я посмотрел на эти два так похожие друг на друга лица. Она положила мне руку на плечо и позволила помочь ей подняться. Я осторожно встал, обхватив ее рукой.
– Никогда не поступала как эта сука, – сказала она. – Даже когда мы были детьми…
Она настороженно посмотрела на меня и умолкла. Человеческое выражение покинуло ее лицо. Она опять превратилась в снежную королеву.
Если когда-либо во мне и загорались искры любви, как говорили мои братья, то сейчас они окончательно потухли. Я ясно понял, что истинное движение Белой Розы в настоящее время уничтожалось как со стороны Леди, так и повстанцев. Должны были остаться лишь марионетки того монстра, который создал эту женщину, а теперь хотел уничтожить и ее, чтобы вернуть себе власть и вновь наполнить мир ужасом. В тот момент я бы с удовольствием положил ее голову рядом с головой ее сестрицы.
Второй раз, если верить Ловцу. Вторая убитая сестра. Такое дело не заслуживает, чтобы быть ему преданным.
Существует предел человеческой удаче, силе, тому, до каких пор человек отваживается сопротивляться. У меня не хватило сил, чтобы всецело отдаться этому моему мгновенному желанию. Может быть, потом. Капитан сделал ошибку, приняв предложение Ловца Душ. Смогу ли я убедить его отказаться от этой службы на том основании, что со смертью Ловца наши обязательства утратили силу?
Сомневаюсь. Это будет целая битва. Особенно если он, как я подозреваю, помог Старшине Берилла уйти из жизни. Существованию Гвардии не угрожает особая опасность, если она, конечно, выживет в этой последней битве. А Капитан постарается не допустить нового предательства. С точки зрения морали он считает это намного большим злом.
Как там сейчас Гвардия? Сражение за Амулет не закончено, потому что сама Леди отсутствует. Пока мы гонялись за Поверженным-предателем, там могло случиться все что угодно.
Я посмотрел на солнце и поразился, увидев, что времени прошло чуть больше часа. Леди тоже вспомнила об Амулете.
– На ковер, доктор, – сказала она. – Нам надо бы вернуться.
Я помог ей взобраться на то, что осталось от ковра Ловца Душ. Он был наполовину уничтожен, но она думала, что мы сможем взлететь. Я усадил ее, подобрал лук, который она мне подарила, и сел напротив. Она зашептала. Ковер со скрипом оторвался от земли. Сидеть на нем было весьма неудобно.
Ковер делал круг над местом гибели Ловца, а я сидел с закрытыми глазами и размышлял. Я все никак не мог привести в порядок свои мысли и чувства. Яне верил в зло как в активную силу, для меня все зависело от точки зрения, но сейчас я достаточно насмотрелся, чтобы начать сомневаться в своей собственной философии. Если Леди – еще не воплощение зла, то она к этому так близка, что разницы почти нет.
