Оливер Боуден - Братство
Эцио молча поклонился, глубоко в сердце он признавал мудрость Юлия, и не мог не согласиться с его решением.
– Кстати, – добавил Юлий. – Меня волнует друг Леонардо – как там его зовут? Салаи? Он кажется мне хитрым изворотливым парнем. Я не доверяю ему, жаль, что Лео так не считает. Но это единственная слабость гения. Ты слышал, что он разрабатывает для меня какие-то легкие, пуленепробиваемые доспехи? Понятия не имею, откуда у него в голове столько идей.
Эцио вспомнил защитный браслет, который сделал для него Леонардо, и мысленно улыбнулся. Почему бы и нет? Но теперь Эцио знал, кто доложил Папе о Яблоке, и понял, что Юлий намеренно намекнул ему об этом. К счастью, Салаи в большей мере был глупцом, чем негодяем. Но и за ним следовало присматривать, а если потребуется, то и уничтожить.
В конце концов, Эцио знал, что значит прозвище «Салаи» – «Дьяволенок».
ГЛАВА 53
Вскоре после этого Эцио отправился в мастерскую Леонардо, но Салаи дома не оказалось, а сам Леонардо смутился при его упоминании. Он отправил его в провинцию, и ничто на свете не заставило бы его сказать, куда. С этой проблемой, конечно, разберется Лис и его Гильдия воров, но Эцио было ясно, что Леонардо смущен. Возможно, в будущем ему придется научиться держать язык за зубами в присутствии мальчишки, который отлично знал, что Эцио способен доставить Леонардо крупные неприятности. К счастью, Леонардо оставался не только верным другом, но и всегда находил возможность помочь, так что Эцио в нем не сомневался. Но если он разгласит еще какую-то тайну – что ж, незаменимых нет.
По-видимому, Леонардо очень желал компенсировать нанесенный ущерб.
– Я тут подумал о Чезаре, – с обычным рвением начал он.
– Да?
– Да, я очень рад, что ты заглянул. Думаю, я знаю кое-кого, с кем бы ты хотел встретиться.
– Он знает, где Чезаре? – спросил Эцио.
Если так, – подумал Эцио, – от Микелетто можно будет избавиться. Если же нет, Эцио пойдет даже на то, чтобы помочь Микелетто сбежать – Эцио хорошо знал Синьорию – и с его помощью добраться до Чезаре. Он знал, что это план опасен, но использовать Яблоко не собирался…
Конечно, в самом крайнем случае Яблоком все-таки придется воспользоваться, но эта возможность тревожила Эцио. Эцио видел странные видения, несуществующие страны, здания и технологии…
Потом он вспомнил, что в одном из видений видел далекий замок в чужой земле. Он был похож на те, что строили в нынешнее время. Но где он может находиться?
Леонардо отвлек его от размышлений.
– Не знаю, известно ли ему, где Чезаре, но зовут его Гаспар Торелла, он был личным доктором Чезаре. У него есть кое-какие соображения, которые показались мне любопытными. Пойдем к нему?
– Нам пригодится любая зацепка.
Доктор Торелла принял их в просторной операционной на Авентине. Потолок комнаты был завешан травами и странными существами – высушенными летучими мышами, сухими жабами, рядом с которыми висел небольшой крокодил. У доктора было морщинистое лицо, сгорбленная фигура, но он был моложе, чем выглядел, движения его были быстрыми как у ящерицы, а глаза за стеклами очков ярко блестели. Он тоже был испанским эмигрантом, но считался одним из лучших врачей, и Папа Юлий пощадил его – доктора больше интересовала наука, чем политика.
Особенно его интересовала Новая болезнь, о ней он мог говорить часами.
– Знаете, она была у обоих моих бывших хозяев – у Чезаре и его отца Родриго. На последней стадии она очень уродует человека и, я уверен, она повреждает мозг, так что возможно и у Чезаре и у предыдущего Папы мозг был поврежден. У них напрочь отсутствовало чувство меры, и думаю, что болезнь все еще оказывает на Чезаре сильное слияние, где бы он сейчас не был.
– У вас есть какие-то подозрения, где он может быть?
– Думаю так далеко, как только возможно, и там, откуда никогда не сможет выбраться.
Эцио вздохнул. Это было вполне ожидаемо.
– Я назвал болезнь morbus gallicus – французской болезнью, – с энтузиазмом продолжал доктор Торелла. – Ею болен даже новый Папа, я занимаюсь его лечением. Думаю, это эпидемия. Мы, врачи, считаем, что ее привезли с собой из Нового Света моряки Колумба и Веспуччи.
– Тогда почему она называется "французской болезнью"? – спросил Леонардо.
– Конечно, я не хотел оскорблять итальянцев, и наших союзников, португальцев и испанцев. Но первая эпидемия разразилась среди французских солдат, занявших Неаполь. Сперва болезнь поражает половые органы, потом приводит к деформации рук, спины и лица, и в конечном итоге, всей головы. Я пытался лечить ее с помощью ртути, приемом внутрь или втиранием в кожу, но не думаю, что отыскал лекарство.
– Это, конечно интересно, – перебил Эцио, – но скажите, эта болезнь сможет убить Чезаре?
– не знаю.
– Тогда я должен продолжать его поиски.
– Восхитительно, – возбужденно произнес Леонардо, предвкушая новое открытие.
– Я работаю еще кое над чем, – сказал Торелла. – Думаю, это очень интересно.
– И что же это? – заинтересовался его коллега-ученый, Леонардо.
– Я думаю, воспоминания способны передаваться из поколения в поколение. Как и некоторые заболевания. Конечно, мне нравится мысль, что я сумею найти лекарство от morbus gallicus, но чувствую, что болезнь будет неизлечима в течение еще нескольких веков.
– Почему вы так думаете? – спросил Эцио, которого очень встревожило замечание доктора о передающихся по наследству воспоминаниях.
– Потому что я уверен, что она передается через секс, но если мы откажемся от него, то попросту вымрем.
Терпение Эцио иссякло.
– Благодарю за потраченное время, – проговорил он.
– Не стоит благодарности, – отозвался Торелла. – И кстати, если вы действительно хотите отыскать моего бывшего хозяина, вам стоило бы поискать в Испании.
– В Испании? Где именно?
Доктор развел руками.
– Я испанец, как и Чезаре. Почему бы ему не быть дома? Это всего лишь догадка. Мне жаль, что я больше ничего не могу быть полезен.
Эцио подумал: это словно искать иголку в стоге сена… Но для начала столо попробовать.
ГЛАВА 54
Эцио уже не делал секрета из того, где живет, но мало кто знал об этом месте. Одним из знающих был Макиавелли.
Он разбудил Эцио в четыре часа утра, громко и настойчиво постучав в дверь.
– Никколо? Что ты здесь делаешь? – мгновенно, словно кот, встревожился Эцио.
– Я был глупцом.
– Что случилось? Ты же был во Флоренции! Ты не должен был вернуться так скоро, – Эцио уже понял – случилось что-то серьезное.
– Я был глупцом, – повторил Макиавелли.
– Да в чем дело?
– В моем высокомерии. В том, что я оставил Микелетто в живых, – вздохнул Макиавелли. – И держал его в надежной камере, чтобы допросить.
