Гарри Тертлдав - Крисп Видесский
Ближе всех к трону стоял Яковизий. Он-то знал, к чему идет дело.
– У тебя все готово? – спросил Крисп. Севаст кивнул. – С этим разберемся позже, не при людях. А пока…
Он взошел по ступеням к трону, сел и оглядел собравшихся. Те смотрели на него.
– Благородные господа, – проговорил Крисп, – мне жаль, что пришлось собрать вас в столь поздний час с такой поспешностью, но дело не терпит отлагательств. Я вернусь к армии, как только смогу; мы одержали победу над Арвашем Черным Плащом – надеюсь, не последнюю.
– Ты победил еси, Крисп! Победил еси! – вскричали придворные хором. Под сводами Тронной палаты заметалось эхо. Хвалебный клич звучал искреннее обычного – новость о первой победе над Арвашем не могла обогнать Криспа больше чем на день.
Император поднял руку, и наступила тишина.
– Но несмотря на победу, я вынужден был покинуть армию, чтобы уберечь себя от опаснейшей измены. Для этого я и собрал вас. – При слове «измена» придворные до последнего человека исхитрились принять совершено невинный вид, не шевельнув и бровью. Криспа это позабавило и в то же время расстроило.
– Введите преступника.
Халогаи неторопливо провели Гнатия, все еще облаченного в патриаршую мантию, от входа в зал к трону. За ними вился шепоток, но никто не вскрикивал от изумления или ужаса. Это Криспа тоже расстроило, но не удивило. Гнатия знали все. Стража вытолкнула патриарха вперед, и он распростерся на полу перед императором.
– Сейчас, – сказал Крисп, – я прочитаю письмо, отправленное Гнатием одному из наших офицеров. – Он вытащил из сумки письмо Гнатия Ризульфу и прочел вслух, не упоминая имени офицера. Потом он швырнул свиток на пол перед Гнатием, вместе с осколками небесно-синей патриаршей печати. – Станешь ли отрицать, что эти слова писаны твоей рукой и скреплены твоей печатью?
Гнатий не осмеливался даже поднять голову.
– Ваше величество, – пробормотал он в пол и запнулся, точно осознав, что теперь его не спасет уже ничто.
– Ты повинен в измене, Гнатий, – провозгласил Крисп. – Я прощал тебя дважды. Я не могу, не стану и не буду прощать тебя в третий раз. Завтра утром ты повстречаешься с палачом, а голова твоя станет предупреждать остальных с Вехового Камня.
По Тронной палате пронесся беззвучный вздох. Однако вновь никто из придворных не удивился. Гнатий начал тихонько всхлипывать.
– Увести его, – приказал Крисп.
Стражники подняли Гнатия на ноги. Им пришлось не уводить, а уносить его – ноги не держали бывшего патриарха.
– Благодарю вас всех за то, что засвидетельствовали приговор, – обратился Крисп к собравшимся. – Идите, и да озарит вас Фос.
Придворные начали выходить из Тронной палаты, негромко переговариваясь. Крисп подобрал письмо, ставшее приговором, глянул на Яковизия – тот кивнул.
Когда Крисп добрался до императорских палат, в дверях его уже ждала Дара, неловко переминаясь с ноги на ногу. Судя по обхвату ее живота, роды могли начаться в любой день.
– Как ты поступил с Гнатием? – осведомилась она, когда Крисп поднялся по ступенькам.
– Завтра он лишится головы, – ответил он, заходя внутрь.
– Отлично. Давно пора. – Дара энергично кивнула. – А теперь говори, что ты мне не сказал, когда примчался в город днем?
Крисп вздохнул. Он всегда радовался уму супруги, а вот теперь желал, чтобы она оказалась чуть глупее. Он вытащил письмо Гнатия Ризульфу и отдал ей. Дара вчиталась и осела Криспу на грудь.
– Нет, – выдавила она. – Только не папа.
– Боюсь, что да, – ответил Крисп. Он вытащил второе письмо – Ризульфа Гнатию и отдал ей. – Прости.
Она мотала головой, как пойманный в петлю зверь.
– Что ты сделаешь с ним? – выдавила она вопрос. – Ты не… – Голос ее прервался, точно она не могла произнести нужное слово, но Крисп ее понял и так.
– Нет, если он меня не вынудит, – ответил он. – У меня другие планы.
Он порадовался, что весть об исчезновении Ризульфа еще не достигла столицы.
– Ваше величество, – объявил вошедший пару минут спустя евнух Тировизий, – севаст Яковизий ждет вас у дверей, вместе с несколькими.., э-э.., домочадцами.
Постельничий тихонько фыркнул, выражая низкое мнение о симпатичных молодых людях, которыми окружал себя Яковизий.
– Я к нему выйду. – Крисп повернулся к Даре:
– Подожди здесь, пожалуйста. Это имеет отношение к твоему отцу. Я сейчас вернусь. – И он ушел, прежде чем она успела ответить.
Конюхи Яковизия – все без исключения молодые люди крепкого сложения – отвесили императору поясные поклоны. Яковизий тоже поклонился, хотя не так низко, и стоящий между ними человек выделялся наподобие башни. Поклониться он не мог – руки его были связаны за спиной, и ему осталось лишь вежливо наклонить голову.
– Ваше величество, – вежливо произнес он.
– Привет, Ризульф, – ответил Крисп. – Полагаю, ты рад оказаться за стенами подвала?
– И да и нет. Имея выбор между подвалом Яковизия и плахой, я предпочел бы подвал. Равно как выбирая между подвалом и свернутым ковром, в котором меня сюда доставили.
– О коврах можешь не беспокоиться, – сказал Крисп. – А вот насчет плахи подумай. Пойдем – нам с твоей дочерью надо о многом поговорить. Яковизий, это и к тебе относится.
Севаст кивнул. Он вытащил табличку, написал: «Все, ребята» и показал конюхам. Те двинулись к выходу из дворца. Яковизий нацарапал что-то еще и показал Криспу: «Какая жалость – теперь я могу выбирать лишь из грамотных». Крисп скорчил гримасу и вернул табличку хозяину.
Когда Ризульф вошел в комнату, где ждала Дара, та умоляюще подняла на него глаза.
– Зачем, отец? Зачем? – Голос ее дрожал. В глазах стояли слезы.
– Я думал, получится, – ответил Ризульф, пожимая плечами. – Я бы сделал твоего сына наследником, если это тебя утешит.
– Вряд ли, – невыразительно заметил Крисп. – Гнатий завтра отправится на плаху. Назови мне хоть одну причину не отправить тебя за ним.
– Я отец Дары, – ответил тот, не раздумывая. – Как вы осмелитесь заснуть рядом с ней, казнив меня?
Криспу захотелось пнуть Ризульфа – тот оставался все так же ловок и все так же прав.
– Как скажешь. Но если хочешь жить, распрощайся с волосами. Остаток дней ты проведешь в монастыре.
– Согласен, – ответил Ризульф без колебаний. Яковизий яростно скривился и протянул Криспу табличку: «С ума сошли, ваше величество? Сколько раз можно сажать врагов в монастыри, чтобы они оттуда сбегали?»
– Я еще не закончил. – Крисп вновь повернулся к Ризульфу. – Не в монастыре святого Скирия. Что бы там ни говорил Яковизий, я учусь на ошибках. Если хочешь жить, то молиться благому богу ты станешь в монастыре Присты.
