Терри Гудкайнд - Шестое Правило Волшебника, или Вера Падших [вcтавлен проп. отр.]
Теперь это могучий дикий жеребец, пойманный в им же самим созданный загон. Никки держалась на расстоянии, позволяя ему лягать стенки этого загона. Она ничего не выиграет, если станет издеваться над этим диким животным. Меньше всего на свете ей хотелось насмехаться над Ричардом или мучить его.
Никки понимала его жгучую ярость. Этого следовало ожидать. Она видела его чувства к Матери-Исповеднице, а ее — к нему, и стенки его загона, как прутья его загородки, сотканы из паутины его чувств. Сочувствуя его боли, Никки прекрасно понимала, что ничем не может ее облегчить. Чтобы боль притупилась, нужно время. Со временем прутья загородки сменятся другими.
В один прекрасный день он смирится с неизбежным. Поймет истинность того, что она собирается ему показать. Поймет необходимость того, что она делает. Все к лучшему.
Никки примостилась у края полянки на гранитный валун.
Она сидела прямо — привычка, привитая еще в детстве матерью — и смотрела, как Ричард идет расседлывать лошадей. Он подвесил лошадям торбы с овсом, а сам принялся собирать камни на поляне. Сначала Никки не поняла зачем, но когда Ричард потащил булыжники вместе с дровами под приют-сосну, сообразила, что он собирается обложить ими костер. Он пропадал внутри довольно долго, и Никки поняла, что он разводит костер из сырого хвороста. Если бы у нее осталось чуть больше силы, Никки бы ему помогла своей магией. Только вот силы у нее почти не осталось.
Впрочем, Ричард, судя по всему, с задачей справился. Вчера вечером Никки видела, как он это делает — сначала поджигает опилки, бересту и тонкие веточки. Из-под кроны приют-сосны донеслось веселое потрескивание — Ричард развел костер. Услышав звон котелка, Никки догадалась, что он поставил кипятиться воду.
Когда он вылез наружу, чтобы позаботиться о лошадях, Никки, спокойно сидя на валуне, плела косичку из травинок. Лошади, наевшись, попили воды из небольшого прудика, образовавшегося во впадине на склоне. Ричард скользнул взглядом по Никки. Предоставив ей и дальше плести травинки, он принялся обихаживать лошадей. Его большие руки работали плавно и уверенно. Никки была уверена, что лошади рады избавиться от налипшей на боках и ногах грязи. Она бы точно радовалась на их месте.
— Ты сказала, нам надо поговорить, — произнес наконец Ричард, проводя щеткой по гриве кобылы. — Надо полагать, ты сообщишь мне условия моего плена. Есть же у вас какие-то правила для пленных?
Судя по ледяному тону, похоже, он решил ее немного спровоцировать, проверить реакцию. Никки отложила травяную косичку. На его вызов она ответила искренним сочувствием.
— Ричард, не стоит предполагать, что только потому, что какое-то событие с тобой уже произошло, это повторится снова. Судьба не рожает каждый раз одно и то же дитя. Сейчас все не так, как было в те два раза.
Похоже, ее ответ застал его врасплох. Он долго смотрел на нее, а потом убрал щетку в седельную сумку и достал штычок.
— Те два раза? — Он все понял, иначе и быть не могло, но бесстрастное лицо ничем не выдавало его мыслей. Ричард поднял правую переднюю ногу жеребца и принялся чистить копыто. — Не понимаю, о чем ты.
Теперь Ричард, судя по всему, хотел выяснить, что ей известно о тех двух предыдущих разах и в чем же, по ее мнению, разница. Он намерен разобраться, как она собирается избежать ошибки, допущенной его предыдущими пленителями. Как и положено хорошему воину.
Он еще не готов принять, насколько все сейчас по-другому.
Ричард продолжал чистить копыта огромного черного жеребца. Когда он закончил, Никки встала. Ричард повернулся, и она ощутила на лице тепло его дыхания. Ричард сверлил ее гневным взглядом, но сейчас это было уже не страшно.
Никки поймала себя на том, что неотрывно смотрит в его пронзительные глаза, восхищаясь тем, что наконец он принадлежит ей. Наконец-то он ее. Для нее это было не менее удивительно, как если бы вдруг удалось поймать в бутылку луну со звездами.
— Ты пленник, — сказала Никки. — Твоя злость и твои чувства вполне поняты. Я и не надеялась, что тебе это понравится, Ричард. Но сейчас все не так, как в те разы. — Она ласково положила руку ему на плечо. Он удивился, но чувствовал, что опасности нет. — Прежде, — спокойно проговорила она, — ошейник был у тебя на шее. Оба раза.
— Ты была во Дворце Пророков, куда меня привезли. Но другой…
Она отвела руку.
— Мне не нужен ошейник, который надели на тебя сестры Света, чтобы управлять тобой. Моя цель совсем иная. — Она рассеянно улыбнулась, поплотнее закутавшись в плащ. — Помнишь, как ты впервые появился во Дворце Пророков? Помнишь, какую речь произнес?
— Не очень… — Ричард отвечал крайне осторожно.
Она по-прежнему смотрела куда-то вдаль, предаваясь воспоминаниям.
— А я помню. Тогда я впервые увидела тебя. Я помню каждое твое слово.
Ричард молчал, но по его глазам она видела, как лихорадочно он соображает.
— Ты был в ярости. Примерно как сейчас. Ты поднял красный кожаный прут, висевший у тебя на шее. Помнишь?
— Возможно. — Его подозрительный взгляд смягчился. — С тех пор многое произошло. Я это забыл.
— Ты сказал, что на тебя и прежде надевали ошейник. Ты сказал, что та, что надела на тебя этот ошейник, мучила тебя, чтобы наказать и вышколить.
Он мгновенно напрягся.
— Ну и что?
Никки снова посмотрела в его серые глаза, внимательно следившие за каждым ее вздохом, движением ресниц, жестом. Она знала, что он впитывает каждое ее слово, где-то внутри проводит тщательный анализ, прикидывая, насколько высока загородка и не сможет ли он через нее перепрыгнуть.
Не сможет.
— Я все время об этом думала, — продолжила Никки. — О том, что ты сказал тогда — про ошейник. Несколько месяцев назад мы захватили женщину в красном кожаном одеянии. Морд-Сит. — Он слегка побледнел. — Она сказала, что ищет Магистра Рала, чтобы защищать его. Я убедила ее рассказать мне все, что она о тебе знает.
— Я не из Д'Хары. — Ричард говорил уверенно, но Никки почувствовала скрывавшийся за этой уверенностью страх. — Морд-Сит практически ничего обо мне не знают.
Никки покопалась под плащом в поисках вещицы, что привезла с собой. Маленький красный прут скатился из ее ладони на землю к его ногам. Ричард напрягся.
— Да, но она знала, Ричард. Многое знала. — Никки едва заметно улыбнулась — не радостно или насмешливо, с отстраненной грустью при воспоминаниях об этой храброй женщине. — Она знала Денну. Она была в Народном Дворце в Д'Харе, куда тебя привезли, когда Денна тебя поймала. Она все знала.
Ричард отвел взгляд. Преклонив колено, он почтительно поднял с сырой земли красный прут и вытер о штанину.
