Светлана Кобелева - Цикл правления
— Тише, дорогая… Мы это с тобой уже обсуждали. Ведь ты понимаешь, что я должен?
Женщина улыбнулась сквозь слезы и кивнула. Ей хотелось разрыдаться, повиснуть у него на шее, молить, чтобы он никуда не уходил, но вместо этого она подошла поближе и уткнулась ему в грудь. Молча, не произнося ни слова. Он обнял ее, чувствуя как болезненно сжимается сердце, и быстренько отстранил ее, понимая, что еще немного — и он откажется от всего и не посмеет покинуть дом, оставляя здесь свою душу, всего себя.
— Мне нужно собираться.
Она вновь кивнула и, чтобы хоть немного забыться, суетливо начала помогать своему мужу, то и дело смахивая слезы, застилающие глаза. От зажженной лучины проснулись и дети: мальчик лет девяти и девочка лет двенадцати. Протирая заспанные очи, они с удивлением взирали на открывшуюся перед ними картину. Бойкая девчушка, схватив своего брата за руку, подошла к отцу и резко дернула его за рукав рубахи. Роберт даже выронил уже практически сложенный рюкзак и с тоской посмотрел на дочь.
— Папа, ты куда собираешься?
Мальчишка, зевнув, продолжил, шепелявя:
— А можно с тобой?
Отец, присев на корточки, улыбнулся ребятишкам и тихо произнес:
— Нет… Папе поручено выполнить очень секретное и важное здание.
У мальчугана от удивления расширились глаза, и он так же тихо проговорил:
— Неужто ты тайный агент Принцессы тьмы?
Девочка хмуро посмотрела на брата:
— Хватит выдумывать… их не существует.
— Раз ты их не видела, это не значит, что их нет.
Мужчина вновь улыбнулся и потрепал своих детей по головам.
— Тихо вам. Ложитесь спать.
Девчушка лукаво приподняла бровь и со смешком произнесла:
— Это и есть твое очень важное задание?
Роберт наиграно удивился.
— А как ты догадалась? — после чего начал щекотать дочь и под конец чмокнул ее и сына в щеку.
— Ты скоро вернешься?
Мужчина взглянул на них и прошептал:
— Я постараюсь вернуться как можно быстрей. А ты — он повернулся к сыну — оберегай мать и сестру, пока меня не будет, хорошо?
Мальчик серьезно кивнул и протянул свою крохотную ладонь для рукопожатия. Роберт, сжав ее, скрипнул зубами, сдерживая непрошеный стон душевной боли. Как же их оставить одних? Что с ними будет, когда он уйдет? Сможет ли он вовремя прийти на помощь? Жена подала рюкзак и, поцеловав, пожелала удачи. Он встал и, не оборачиваясь, вышел из дома, а вслед ему летел детский крик "Папа не уходи!" и женский плач. Ему самому впервые жизни было не под силу сдержать слезы.
* * *А в это время Хозяйка ночи, известная под этим именем среди вампиров из других кланов, насытившись, оставила пока еще бездыханное тело Генри и стала пробираться к выходу из этой деревни. Каждая тень, каждый переулок были ее другом или подругой. Она спешила поскорее выбраться из этого опасного места, чтобы доставить полученную информацию в нужные руки. Выиграв в этой войне, ее народ, племя, наконец, получит долгожданную свободу действий, а не будет бесславными ничтожными рабами Хозяйки Смерти Адаис. Плевать на слухи о том, что Дарт это лишь марионетка в руках организации "Красная звезда". Она с полным правом может сказать, что это не так! Просто он уже не тот безмозглый человечишка, каким был раньше, к нему нужно просто найти подход. Девушка облизнула свои окрашенные кровью губы влажным розоватым язычком, предвкушая славную охоту — ей уже надоела легкая добыча. Тихий шорох, раздавшийся позади, заставил ее вздрогнуть и остановиться. Спустя мгновение, все еще прислушиваясь, она стала продвигаться дальше. Дозорные у ворот внимательно просматривали всех входящих и выходящих, никого не пропуская. Презрительно фыркнув, Хозяйка ночи распласталась по земле тенью и вскоре оказалась за пределами досягаемости этих никчемных существ, которые пригодны только для пищи. Хотя некоторые из ее племени тоже были пригодны только для этого. Если бы не перемирие с оборотнями, то их можно было использовать в качестве приманки для собак. Как говорится — легки на помине… Из кустов медленно, видимо, желая произвести впечатление, выплыла громадная туша из разновидности серых длинношерстных. Оборотень, клацнув пару раз зубами, встал на задние лапы и склонил голову набок. На его хищной морде так явно отразился мыслительный процесс, не доставляющий удовольствия хозяину, что вампирша ехидно улыбнулась и презрительно произнесла:
— Ну что, шавка, не узнаешь своих?
Оборотень, зарычав, приготовился атаковать, явно обидевшись на прозвище. "Интересно, почему он разозлился? Ведь это констатация факта, а на правду не обижаются". Она начертила в воздухе звезду, которая тут же налилась цветом и, щелкнув пальцами, грубой энергией ударила в грудь зверя, откинув его на несколько метров назад.
— Не надо так горячиться, тварь.
Оборотень глухо зарычал и вновь скрылся в зарослях. Девушка пригладила волосы и облизнула пересохшие губы: стоило, конечно, вести себя вежливее с этой собакой, раз им приходится работать вместе, но века злобы, ненависти не так легко забываются, тем более всего лишь за пару дней перемирия. Лагерь оборотней был, если можно так выразиться, организован хаотично. Яркий свет от множества костров на миг ослепил Хозяйку ночи, и она остановилась, желая скрыть от союзников минутную слабость. Лишь природное чутье помогло ей с достоинством выйти из сложившейся ситуации. Большинство оборотней разместились кругом, откуда до девушки доносились рычание и крики — видимо, кто-то из их собратьев решил поразмяться в минуты затишья. Часть пила эль в своих человеческих обличьях, а другая — в нее как раз входили высшие чины и сам командующий оборотнями — резвилась с пленниками. Хозяйка ночи с отвращением отвернулась от этого зрелища. Жестокость и грубость их игр ей претила. Вампиры тоже любили издеваться над своими пленными, но их пытки были более изысканными, изощренными, и нередко сама жертва получала удовольствие от этого, умирая от наслаждения. Не желая больше оставаться здесь, она ускорила шаг и окунулась в таинственный шатер ночного леса. Здесь ее заметили еще раньше, но пропустили молча, не создавая преград. Казалось, что там ее окружает только ночная мгла, хотя с разных сторон доносились то стоны удовольствия, то крики о помощи, мольбы о смерти. Этот рукотворный мирок был мрачен и жесток, но для нее привычен. Это был ее мир без привязанностей, полный наслаждений, лишенный ответственности, искренних чувств и бесконечно одинокий. Она любила его, любила? Вампирша тряхнула головой, отгоняя непрошенные и ненужные мысли. И как раз вовремя: перед ее взором открылась большая поляна, в центре которой разместился шатер. Там сновали красные маги, не обращая на нее внимания, а может, только делающие вид? Кто их разберет. Ей даже было не под силу прочесть их мысли, а она вампир не из первого десятка. Часовой около входа кивнул ей, приоткрыл занавес, заменяющий дверь, и произнес:
