Галина Гончарова - Интриги королевского двора
Зато подзорную трубу опробовал. И был в восторге. По его словам - за такое изобретение любой вирманин душу продаст.
Лиля тут же отмахнулась, что души, мол, без надобности, хорошие отношения - они ценнее. Лейф понял все правильно и предложил летом сходить на Вирму.
Показать что, как... обстоятельства графской жизни он знал, поэтому дружеского договора с родом Иртон не предлагал. А вот с Броклендами - запросто. И лично с графиней Иртон.
Лиля согласилась. Хотя и предложила оставить вирманских женщин в ее свите. Мол, нечего народ по морю таскать. Лейф подумал - и предложил вариант лучше. На Вирму он сходит весной. А к лету как раз вернется...
Это уже меньше понравилось Лиле.
В честность Лейфа она верила. Проверила. А вот в честность чертовой прорвы вирман?
Что вот так они и упустят возможность обеспечить себя отличной новинкой? Которая даст им преимущество перед другими странами?
Ну-ну...
А пиратствовать им не впервой. Это от работорговцев они отбились. И то - повезло. А от десятка вирманских кораблей?
Лиля не взялась бы организовать оборону.
Даже не так.
У нее была азотная кислота. И нитроглицерин она могла бы сделать. И порох. Селитру выделить тоже было несложно. Только вот...
Приносить в этот мир такое зло?
Нет уж.
Этого женщина не хотела.
А уж как вопил инстинкт самосохранения! Просто истерически требуя - МОЛЧАТЬ!!! Ладно еще стекло, бумага, медицина... это все мирное. А вот оборонка...
Запрягут моментально. И убьют тоже очень быстро. Чтобы еще чего не выдумала. Не свои убьют, чужие.
Так что решили полюбовно, как Лиля и предлагала. Вирмане отправляются с ней. Потом в Альтвере народ делится. Эрик отправляется на Вирму с новинкой, раз уж Лейфу туда нельзя. Ладно, официально можно, но зачем клан подставлять и в стычки лезть?
А сама Лиля аж на шести кораблях (Лейф, два работорговческих, три ханганских) отправляется в Лавери, пред светлы Эдоардовы очи.
Это было одобрено всеми.
И люди принялись прикидывать, что и сколько надо взять с собой. Можно докупить необходимое в Альтвере, но зачем зря деньги тратить? Если и так все есть?
***- Ваше величество...
Джерисон вежливо раскланялся перед Гардвейгом.
- граф Иртон, мы были рады видеть вас при дворе.
Особенно женская часть. Кобель... ну да ладно.
- Ваше величество, пребывание при вашем дворе доставило мне искреннее удовольствие...
- И мы просим Вас об одолжении, граф.
- Ваше величество, моя жизнь в вашем распоряжении...
- Что вы граф, так много мы не попросим.
Джес изобразил напряженное внимание.
- Я не знаю, кого выберет Ричард. Мою дочь - или Лидию. Но в любом случае - я хочу, чтобы вы посетили наше королевство еще раз.
- Ваше величество, это большая честь для меня...
- Вместе с женой и дочерью.
Как Джес ни владел собой - удивления скрыть ему не удалось.
- В-ваше величество?
- Да. Мы хотели бы видеть при дворе вас, вашу жену и дочь.
Джес овладел собой и поклонился.
- Ваше величество, это большая честь для меня. Разумеется, я исполню ваше повеление...
- наше желание, граф.
- Ваше желание - закон, ваше величество...
Гардвейг кивнул и улыбнулся, отпуская мужчину. Джес отошел в сторону - и попал в руки Рика.
- Джес?
Мужчина посмотрел ошалелыми глазами.
- Он хочет, чтобы я еще раз приехал в Уэльстер.
- Ну и?
- С женой и дочерью.
- Зачем?
- Н-не знаю.
- Надо написать отцу. Он должен знать.
***Получив письмо, Эдоард только выругался. Что знает Гардвейг о Лилиан Иртон?
Его шпион был в Иртоне.
Жаль, конечно, что графиня его не казнила. Но - женщина...
Отпускать Лилиан Иртон в Уэльстер Эдоард не собирался. Но и отказать?
Будем надеяться, что Рик выберет Анелию. Тогда на свадьбе и...
Но если нет - придется что-нибудь придумать. Лучше всего, конечно, беременность. О чем Эддоард и отписал Джесу.
***Граф Иртон.
Летом поговорите с женой. Надеюсь на ваше благоразумие.
А если вы найдете общий язык, имеет смысл поговорить и о детях.
И кратенькая приписка.
Джес, я тебе настрого запрещаю обижать жену.
Она слишком важна для короны.
Получив письмо, Джес схватился за голову.
Джес ведь не был вовсе дураком. И понимал, что беременность - лучший способ не выпускать женщину из страны. Пока носишь ребенка, пока кормишь, а за три года столько воды утечет...
Нет, ну что важного в его жене? Три года сидела сиднем, а теперь здрасте вам! И всем она важна, и всем она нужна... Нет, ну что в ней такого?
Почему ее нельзя вывезти в Уэльстер? И узнать-то не у кого!
Тестю не напишешь.
Сестра отписала, что Лилиан Иртон прислала ей шикарные подарки. Но ни слова о самой Лилиан.
Мать...
Та отписала Джесу, что Лилиан прислала подарки и ей, и всему двору - и все это изготовлено в Иртоне. Зеркала, кружево...
Но - откуда?!
Иртон был словно заколдованная страна из детской сказки. Где все превращалось в нечто волшебное, но оттуда не получишь ни вестей, ни писем... и выйти оттуда тоже не удается.
Дядя написал все, что мог. А что-то более серьезное...
- Рик, как ты думаешь, мы можем заехать в Иртон?
- Нет. А зачем?
- Хотелось бы посмотреть своими глазами, что там и как...
- Джес, это нереально.
- Даже мне на десятинку вырваться?
- Ты бы лучше сидел ровно и не злил отца больше меры.
Джес сверкнул глазами.
- Куда уж больше! Из-за этой ... мне так достается...
Рик прищурился.
- Джес, а кто тебе мешал поднять задницу немного раньше? - Некрасиво, да. Но достал его уже кузен своим нытьем. - проверить своих людей, содрать с воров шкуру... а уж про убийц вообще молчу. Миранда чуть не погибла, а ты все на жену обижаешься!
Джес засопел.
- Я с Мирандой людей отправил. Ты не путай, если бы на мою корову не покушались...
- Пока она была Лилиан Брокленд - на нее и не покушались.
- Хочешь сказать - я во всем виноват?
- Если и не во всем, то очень во многом.
Джес вылетел вон хлопнув дверью. Рик улегся на кровать и задумался о будущем.
Весна на носу. Скоро надо уже выезжать в Ивернею. А тут...
Джес то дуется, то злится... переживает. Оно и неудивительно. С детства парень так качественно по ушам не получал. Поэтому когда получил - для начала ушел в загул по борделям. А потом стал знакомиться с достоинствами уэльстерских придворных дам. Обстоятельно так. Видимо, стараясь восстановить разрушенную самооценку. Рик не ругался. Все было тихо и по добровольному согласию.
