Павел Корнев - Черные сны
– Сделаю, – махнул рукой Григорий, задумчиво озирая опустевшую комнату.
– А помните, Мстислав, – заглянул я к продолжающим совещаться сектанту, контрразведчику и гимназисту, – вы мне кобуру подогнать обещали.
– Забыл, – честно сознался помощник Доминика. – Ты в «Тополях» ночевать будешь? Вечером занесут. Без обид?
– Само собой, – не прощаясь, я забрал фуфайку и, прикрыв за собой дверь, направился на выход.
Скучавший у выхода Напалм, который, несмотря на мороз, прикрыл лысину всего лишь кожаной кепкой, к этому времени уже докуривал вторую сигарету – фильтр первой был аккуратно выложен на капот «Нивы».
– Ты не легковато оделся? – поежился я от щипнувшего за нос холода и посильнее натянул на уши шапку.
– В самый раз, – словно пугало, растопырил в разные стороны руки Напалм и от его тужурки заклубился пар. – Говорю же – у меня с подогревом.
– Пошли, что ли? – Я оглянулся по сторонам, но никого из собиравшихся на инструктаж дружинников не приметил. И к чему все эти формальности? Завтра бы и прополоскали людям мозги. Или опять кому-то пыль в глаза пускают? Не нравится мне все это. – Слышь, с подогревом, ты на стимуляторы крепко подсел?
– Да не, я так. – Натягивая кожаные перчатки с отрезанными пальцами, Напалм пошел по тропинке между трехэтажным жилым домом и высоким бетонным забором. В своей черной коже на фоне свежевыпавшего снега он смотрелся несколько жутковато. – Просто, когда нужен результат, легче «Магистром» закинуться, чем потом три дня в лежку лежать.
– Понятно, – кивнул я и, приноравливаясь к быстрому шагу пироманта, зачерпнул пригоршню снега – почистить фуфайку. – Не знаешь, чего за забор? Может, спрямим?
– Ангары здесь какие-то у Дружины. Так что напрямик не советую. Да вон и Красный уже видно.
– Как скажешь. – Что ж, теперь понятно, почему Илья себе этот склад под штаб-квартиру присмотрел. – Но ты со стимуляторами все равно поосторожней. И не дымил бы столько.
– Да ну, ерунда. Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким умрет, – фыркнул Напалм, зажигая взглядом очередную сигарету. – То, что я Конопатому перечислил, – детские игрушки. Сейчас новый препарат появился, супермагистр называется. Я со знакомыми с «Западного полюса» разговаривал – штука убойная. Простого поца легко колдуном делает. Причем, заметь, навсегда. А уж у кого способности есть – тогда круче только яйца.
– Просто съел таблетку и уже колдун? – не поверил я.
– Его в позвоночник колют. Для начала серия в десять инъекций. Дальше – в зависимости от результата. – Пиромант перепрыгнул торчащую из снега железяку и сошел с тропинки, обходя стороной дом, с крыши которого свисали толстенные сосульки чуть ли не метровой длины.
– И сколько народу от дрогнувшей руки в момент укола померло? – усмехнулся я, оглядывая Красный проспект. Показалось, или при нашем появлении кто-то в подворотню нырнул? – Десять уколов!
– Да нормально все, наши к Салавату с Торгового угла ходили – и все путем. Он же то ли хирург, то ли анестезиолог по образованию.
– А патологоанатом он прирожденный, – пошутил я и неожиданно понял, что именно меня насторожило в скрывшемся во дворах парне. Глаза. Пронзительно-голубые глаза. Было в них что-то неестественное, если я с такого расстояния цвет различил. Или это у меня очередной приступ паранойи начинается? – Ну а чего тогда не вколол себе эту дрянь? Дорого?
– Да уж не дешево. У меня на два укола только хватает. – Напалм указал мне на расчищенную от снега широкую пешеходную дорожку на той стороне проспекта и побежал через дорогу.
Я рванул за ним. Спросил на бегу:
– А два смысла ставить нету?
– Почему нету? У меня ж к этому делу талант. – С пальцев правой руки пироманта сорвались пять длинных лепестков почти прозрачного пламени. – Мне бы, пожалуй, и одной дозы для усиления способностей хватило.
– Ну и чего тогда? – Я заметил торчащую за домами крышу отремонтированного здания морга, над которой вспух призрачный купол поставленной Гадесом магической защиты, и только вздохнул. Вот бы обратно в свою каморку! Пожалуй, это единственное место в Форте, где, ложась спать, можно не опасаться, что проснешься от проведенного по горлу лезвия бритвы. – Очкуешь?
– «С виду я совсем неустрашим, а у самого очко жим-жим», – рассмеялся Напалм, припомнив строчку из песни «Сектора газа». – Нет. Серьезно – нет.
– А в чем проблема? – Я остановился неподалеку от блошиного рынка у перекрестка, прикидывая, не купить ли чего съестного на ужин. Идея неплохая, но таскать это потом все с собой… О! Мне ж Гриша талонов на питание отмотал, можно в «Тополях» их отоварить.
– Найти не могу. – Пиромант легонько толкнул меня в плечо. – Представляешь? Деньги вот они, говорю: продайте – и нету ни у кого. То ли боятся, то ли поставщик куда-то пропал. Или мутят чего…
– Смотри, могу у своих поспрашивать, – предложил свою помощь я, рассматривая собравшийся на рынке народ. Торговали здесь, как обычно в таких местах, чем попало: выложенные на картонную коробку грубой вязки шерстяные носки соседствовали с пирамидкой из банок свиной тушенки, а привезенная с какого-то пруда смерзшаяся рыба занимала один лоток с разделанной кабаньей тушей. Двое попрошаек, не поднимая от земли глаз, обходили приценивавшихся к товарам покупателей. А вот уродов ни одного не видно. Карантин, однако.
– Да дали мне один адресок. Думал, вечером сходить проверить. Если и там облом, тогда уже… – Напалм остановился, провожая взглядом девушку в легоньком топике и короткой мини-юбке. Даже непонятно, что именно привлекло внимание пироманта – ладная фигура и пара стройных ножек или абсурдность ее наряда в целом. Да уж, нечасто настолько открытое пренебрежение законами природы увидеть можно: Сестры Холода в большинстве своем такого эпатажа избегают, а тут разнагишилась, понимаешь…
– Договорились, – не стал навязываться я и замедлил шаг, услышав, как одна торговка пересказывала второй новости с северной окраины. По всему выходило, что ребята Кости сработали чисто, и подрыв машины с патрульными все восприняли как месть уродов за устроенный Дружиной карантин. – Как тогда от тумана ушли, нормально?
– Еле отбились, чуть мозги не закипели, – поежился пиромант и в подробностях начал расписывать свои приключения.
Через пару минут мы свернули с Красного проспекта и взгляд все чаще начал натыкаться на заброшенные дома. Да и те бараки, обитатели которых еще не переехали в более благополучные районы Форта, выглядели на редкость обветшало. Ржавые железные двери, тяжелые ставни, подворотни завалены мусором, сугробы в желтых отметинах мочи.
