Ева Никольская - Белоснежка для Его Светлости
— Или просто предлагает отойти от саркофага, — задумчиво поглядывая в темноту потолка, куда поднимались синие огоньки снежного лорда, проговорил Гидеон. — Шаг назад! — скомандовал он.
И мы синхронно отступили. Как раз вовремя, чтобы не получить случайный удар резко натянувшимися цепями, которые и подняли вверх прозрачную крышку.
— А теперь что? — спросил Аарон, когда она зависла высоко вверху.
— Целуй, — сказала я, глядя на новый рисунок Годранга, подозрительно напоминавший иллюстрацию к романтичной сказке или… к недавнему шутливому разговору между лордами.
— Смеешься? — посмотрел на меня брюнет, на что я продемонстрировала ему разворот с картинкой, которую он видел так же, как я и все остальные. — Хм, а ты уверена, что именно я ее должен… того… — парень замялся, искоса поглядывая на продолжавшую безмятежно спать девушку.
— Ну а кто еще? Среди нас всего три брюнета. Я женщина, Закари оборотень… остался только ты, — и, постучав по изображению черноволосого мужчины, пробуждающего поцелуем спящую красавицу, с нажимом повторила: — Целуй!
Хэйс подошел к гробу, наклонился, потом снова распрямился и, задрав голову, спросил:
— А в самый пикантный момент мне крышка кости не переломает?
— Твои предложения, герой — любовник? — Варг скрестил на груди руки, насмешливо глядя на парня. Ситуация складывалась забавная. Или просто нам требовалось скинуть напряжение после неожиданной телепортации, вот и тянуло всех на шуточки?
— Ну, можно тоже забраться в саркофаг, чтобы не убило, если все‑таки накроет, — начал с серьезным видом выдвигать предложения Аарон.
— Да ты парень не промах! Действительно так безопасней… а еще гораздо приятней целоваться, лежа сверху на обнаженной блондиночке, — хохотнул огненный эррисар, на что его свита дружно заржала. — Главное, вовремя остановиться, чтобы остальные со стыда не померли тут.
Хэйс отмахнулся, а наши маги тоже заулыбались, я же, снова сверившись с картинкой, обломала им все веселье, заявив:
— Здесь не так нарисовано! Хватит дурачиться, Рон, — назвала его сокращенным именем, так как все мы тут с легкой руки Закари, не любившего вежливые расшаркивания, обращались друг к другу по — простому. — Наклоняйся уже и целуй ее, раз гримория просит.
Лорд тьмы вздохнул, развеял меч, дабы не занимал руку, и под одобрительные реплики оборотней припал к девичьим устам.
— Не увлекайся, — шепнул Лар, вызвав очередную волну смеха у своих собратьев.
Впрочем, Хэйс и не собирался растягивать удовольствие… в отличие от "принцессы", которая обняла его за шею и потянула обратно, едва парень начал отстраняться.
— Ого! — снова не выдержал рыжий демон.
— Ш — ш-ш, не завидуй, — шикнул на него черный.
И только Гидеон крикнул:
— Назад!
Мы снова отшатнулись от гроба. Все, кроме Аарона, к которому присосалась разбуженная златовласка. В следующий миг наверху что‑то опасно заскрежетало. Крышка с грохотом потерявших натяжение цепей полетела вниз, чтобы разбиться вдребезги от взмаха изящной женской ручки с золотыми ноготками, которая ловко поймала освободившийся от стеклянного плена кристалл. В тот же миг в лорда тьмы одновременно ударили волна света и снежный вихрь, оторвав парня от девушки и вышвырнув с каменного возвышения… для его же безопасности. А потерявшая "принца" красавица поднялась на ноги и, ничуть не стесняясь своей наготы, посмотрела на нас.
— С добрым утром, леди, — поприветствовал ее Гримм, разорвав повисшую паузу.
Девушка остановила на нем взгляд необычных желтых глаз, чуть прищурилась и попросила:
— Одолжишь мне свой балахон, мохнатик?
Голос у этой особы, как и следовало ожидать, тоже был идеальный. Красивый, сильный, певучий и в то же время без резких ноток, режущих слух. Перед нами стояло само Совершенство и, мягко улыбаясь, ожидало, когда ее наконец оденут. Естественно, отказать златовласке Закария не смог. Он словно зачарованный начал стягивать с себя расшитую золотом мантию, не думая о том, что под ней больше ничего нет. Зато об этом подумала Клотильда, которая дернула за рукав Ингольва и попросила, чтобы он, а не оборотень поделился с златовлаской своим нарядом.
— Я не против, — обратив свой взор на мага света, обворожительно улыбнулась обнаженная блондинка. Спустя минуту ее уже закутывали в длиннющий балахон с глубоким капюшоном и, придерживая за руки, помогали покинуть усыпальницу.
— Вы меня специально долбанули магией, чтобы не мешал? — потирая ушибленный бок, спросил наследник крыла тьмы, снова поднимаясь по ступеням к нам. Парня заметно пошатывало, шаги были тяжелые, дыхание рваное — досталось ему, похоже, неслабо. Или дело было в чем‑то другом? — Лорд Аарон Хэйс, — брюнет умудрился, несмотря на свое состояние, отвесить поклон незнакомке, вокруг которой суетились почти все мужчины, кроме Варга и Гидеона, оставшихся стоять рядом со мной и мрачной Тиль. Судя по выражению лица, моей компаньонке все происходящее было не по вкусу.
— Ева, — сказала златовласка.
— Просто Ева? — недоверчиво уточнил молодой человек.
— Евангелина, — кивнула она, откидывая за спину золотые пряди, доходящие ей до самых щиколоток. — Гримория привела нас к тебе… то есть к вам, Евангелина, — я разглядывала ее с гораздо большей настороженностью, чем мужчины, которым, похоже, красота новой знакомой отключила мозги. — Не объясните, зачем? Вы Лучезарная повелительница, способная снять проклятие с Шеасса?
— Я Ева, — чуть поведя плечиками, сказала проснувшаяся красотка.
— Из клана повелителей времени? — спросил Закария, стоявший позади девушки.
Та медленно повернулась, посмотрела снизу вверх на волкоголового собеседника и снова пожала плечами, демонстрируя неуверенность.
— Не помню, — ее губы тронула робкая улыбка, но глаза оставались холодными. — А что это за клан?
— Они были хранителями часов, способных открыть подземелья Лучезарного.
— А он кто? Мой похититель? — златовласка поежилась, будто ей вдруг стало холодно, несмотря на то, что теперь она была одета, а не обнажена, как пару минут назад.
— Так, стойте! — встряла в их разговор я. — Не уходите от темы, леди. Вы можете снять проклятие с оборотней или нет?
В одной из расположенных в стенах ниш что‑то щелкнуло, затем полыхнуло алое зарево, но все тут же стихло. Демоны активировали огненные клинки, Гидеон вооружился снежной плетью, Варг с Ингольвом — световыми мечами, и только Аарон продолжал стоять, опираясь на каменный саркофаг, ибо чувствовал себя паршиво. Была ли его слабость результатом магического воздействия наших спутников или это последствия затянувшегося поцелуя, мы не знали. Ведь в снежном крыле, в отличие от Рассветного, стражи часто пользовались услугами одаренных людей, чтобы пополнять свои силы за счет одолженной у них энергии. И златовласка вполне могла провернуть то же самое с лордом тьмы.
