Мерзкая семерка - Джонстон Кэмерон

– Что с вами, язычники? – завопил рыцарь. – Вы служите чудовищам. Обратитесь же к свету!

Какая-то старуха плюнула в него, и слюна заскользила по полированной стали.

– Нету тут чудовищ, окромя тебя самого.

Глаза инквизитора стали жесткими и фанатичными. Еще мгновение, и он расправится со старыми и малыми.

Тиарнах лихорадочно шарил в грязи в поисках оружия – любого оружия. Он знал, что грядет золотой огонь. Его пальцы зарылись в теплую кучу конского навоза. Сойдет. Он зарычал и швырнул дымящуюся кучу в посвященного рыцаря.

«Ай да я», – подумал Тиарнах, когда навоз залепил прорези в шлеме рыцаря и набился ему в рот и глаза.

Рыцарь отшатнулся, хватаясь за шлем. Горожане набросились на него. Беспорядочно машущий меч рассек плечо какой-то женщине, но рыцарь, пусть опытный и могущественный, был один. Орда крестьян повалила его на землю и колотила дубинками и камнями. Дети не отставали, вонзая вилки и ножи в уязвимые подмышки, пах и шею. Старые девы кололи его спицами сквозь прорезь в забрале.

Посвященный рыцарь, один из избранных Светлейшей, подох, словно крыса в мешке.

Горожане стояли над изувеченным трупом, тяжело дыша и трясясь от ужаса. Маленькая девочка с окровавленной вилкой посмотрела широко распахнутыми глазами на Тиарнаха и приветственно подняла свое оружие.

– А ну-ка, поднимите меня, – приказал он, когда звуки битвы поблизости стихли. Большая часть ополчения была убита. – Придут другие.

Одна сломанная нога и изувеченная рука. Он еще может сражаться, если не придется двигаться.

Солдаты Империи света появлялись по одному и по двое, освобождая близлежащие дома от перепуганных жильцов. Посмотрев на мертвых инквизиторов, они мудро решали подождать подкрепления.

Тиарнах загнал горожан обратно в храм и занял позицию в дыре. Он не двинется с места и защитит свой народ или умрет.

Тиарнах моргнул.

Его народ.

Он понял, что это правда. Они придали ему новое мужество, и вместе с ним пришло умиротворение. Он подвел Кахалгилроев, но не подведет народ Тарнбрука.

Это желание защитить было странным. Люди Кахалгилроя были кровавыми разбойниками, превозносящими свои боевые умения и отнимающими все, что хотели, у тех, кто слабей. Тиарнах упивался этим… но что это за новый источник силы внутри его? Вера жителей Тарнбрука вливалась в него, ее не хватало, чтобы быстро исцелиться, но было достаточно, чтобы стоять и сражаться.

– Да чтоб меня, – пробормотал он, когда до него дошло. Ему больше нравилось убивать разбойников, чем быть одним из них.

Что ж, подумал бог войны, его задача проста. Он будет стоять здесь и убивать всех врагов, пока не явится их принц Сокол.

Глава 41

– Где моя сестра? – властно спросила Мейвен. – Скажи, и город еще можно будет спасти. Пусть твоих родных здесь нет, но я их найду и обреку на вечные муки, если не скажешь.

Черная Герран расхохоталась.

– До моих родных ты не доберешься. Это не в твоей власти.

От злости татуировка на лице Мейвен скукожилась.

– Наверное, ты услала их в Хеллрат, – процедила она сквозь зубы. – У тебя всегда есть запасной план. Если они в безопасности, то зачем вся эта свистопляска с защитой города?

– И впрямь, зачем? – отозвалась Черная Герран. – Тарнбрук десятилетия был моим домом, а его жители – достойные люди. Это достаточная причина. Последний хороший поступок после всех гнусностей.

Повелительница демонов всем весом оперлась на трость.

– Однако сделка есть сделка. Грейс в храме Светлейшей в столице империи, Светлой гавани. Это не тот вычурный огромный храм, который они построили, а маленькая часовня в глубине старого дворца королевы на озере. Амадден держит там сестру под замком несколько десятилетий, подальше от любых опасностей, а также свободы. Я никогда тебе не лгала, и это правда.

Мейвен знала, что это правда.

– Спасибо, – сказала она, крепче сомкнув пальцы на черном ноже.

– Полагаю, теперь ты меня убьешь? – спросила Черная Герран. – Я слишком стара и истощена, чтобы сопротивляться, но уже получила от жизни все, что могла взять.

– Гори в Хеллрате, – сказала Мейвен. – Быть может, к твоим вечным мукам присоединится и твоя семья.

Она вонзила нож в грудь своего бывшего генерала и надавила, пока тот не вошел в сердце.

Когда магия начала вытягивать упрямую душу Черной Герран, старуха охнула. Затем притянула некромантку к себе и поцеловала в щеку со шрамом.

– Скоро увидимся.

Когда Черная Герран жестоко и насмешливо расхохоталась, Мейвен вздрогнула. И сунула нож глубже, проворачивая его в сердце старой ведьмы.

Та задрожала и обмякла в ее руках.

Легендарный полководец и грозная повелительница демонов, которая могла бы править всем Эссораном или даже всем миром, умерла с тихим вздохом и улыбкой на устах. Мейвен опустила ее на землю – маленький и хрупкий труп, в котором уместились пылающая душа и железная воля, способная соперничать с самими богами. Она вытерла щеку, опасаясь какого-нибудь последнего трюка, но обнаружила лишь собственные страхи и подозрительность.

Мейвен уставилась на нож. В него не втекла душа. Черная Герран была права – ее развращенную душу уже очень давно затребовал кто-то другой. Но от ее смерти высвободилась такая мощная энергия, что оружие полностью пробудилось.

Оно пульсировало в руке, и от этого биения растекалось тепло вместе с невероятной силой. Частичка небытия за гранью жизни, воплощение смерти. Оружие, способное убить кого угодно.

«Мы столько лет создавали магическое оружие и наконец завершили великий труд, – сказал ее дед ломким, как пергамент и старые кости, голосом. – Используй его с умом».

Она стряхнула с плеч котомку, вытащила кости дедова пальца и бросила их на мостовую.

– Спасибо за наставления, дедушка. Больше ты мне не нужен.

И она растоптала кости в пыль каблуком.

Она почувствовала, как призрак с облегчением вздрогнул, когда его душа освободилась от пут некромантии. Дед обрел долгожданную смерть, и Мейвен позволила его душе улететь вместе с ветром.

На всякий случай она пнула труп Черной Герран. Та была мертва. Мейвен сняла с ее рук заколдованные кольца, попутно сломав пальцы. Если она не сможет воспользоваться кольцами, их можно продать за круглую сумму.

Она направилась к городскому храму. Амадден, несомненно, пойдет туда, чтобы уничтожить все признаки поклонения языческим богам. Ее брат никогда не отличался богатым воображением.

Она пошла на шум сражения и оказалась у храма, теперь в одной его стене зияла дыра. Снаружи лежала гора трупов, трое в тяжелых доспехах посвященных рыцарей и еще больше десятка простых пехотинцев.

Два солдата еще тяжело дышали, зажимая смертельные раны. Проходя мимо, Мейвен велела их сердцам остановиться, хотя они и не заслужили такой легкой смерти.

Тиарнах сидел, прислонившись к стене у входа в храм, земля под ним потемнела. Он был весь изранен, длинные рыжие волосы с одного бока вырваны, через глубокий порез виднелась кость. Лицо и бороду заливала кровь. Из входа, который он охранял, на некромантку уставились перепуганные горожане.

– Мейвен, – выдохнул Тиарнах, скривившись от боли. – Я сейчас не в лучшей форме.

Она внимательно посмотрела на него.

– С этим можно поспорить. Я думала, что ты уже мертв. Или сбежал.

– Жаль тебя разочаровывать, – ответил он. – А как дела у тебя?

– Черная Герран мертва.

Тиарнах посмотрел на обсидиановый нож у нее в руке.

– Это ты зарезала корову? Чую на тебе ее магию. Ну ладно. Не могу сказать, что это неожиданность. А что с остальными?

– Все погибли.

– Кучка слабаков, – пробурчал он. – Под конец выстояли только мы, закаленные сволочи, да?

Она фыркнула.

– Непохоже, чтобы ты мог сейчас стоять.

– Старику надо иногда отдохнуть, – огрызнулся он. – Еще ведь нужно снести голову твоему говенному братцу, верно? Кстати, где этот урод?