Елена Лирмант - В поисках Белого города
И тут до меня дошло. Так это же ратеррианки стирают! Вся эта идиллия напомнила мне нашу деревню, и наших баб, которые вот так же в солнечный летний день выходили к реке стирать. Но они руками стирали каждую вещь в отдельности, а эти ишь, как исхитрились. Стиральные машины на речной тяге. Теперь понятно, откуда идет этот тихий шум, там под водой крутились деревянные барабаны. Но река была не очень быстрой, что же заставляет их крутиться. Я так увлекся созерцанием, что даже привстал ...
- Это вы хотели видеть меня? - раздался сзади мелодичный голос.
Я оглянулся и замер. Передо мной стояла нереальной красоты женщина, с большими васильковыми глазами, распущенными по плечам волосами, лоб и шею обвивали замысловатые украшения. Она мне кого-то напоминала, но кого? Вспомнить не смог. Как меня учил комендант, я положил руку на сердце и склонил голову. Женщина мне не ответила. Только глаза широко раскрылись, и она отшатнулась от меня. Верный знак, что видеть меня она была не рада. Неужели в ее глазах мы выглядим так отвратительно? Я попробовал взглянуть на себя со стороны. Невысокий, худощавый, обыкновенное лицо, ни красавец, ну и не урод, разве только глаза как у коровы. Это моя бабушка все твердила мне: 'зенки у тебя, что у нашей Буренки, большие, печальные и все понимающие, эх, парень, с такими глазами тяжко тебе жить будет!'. Что она имела в виду, я так и не понял никогда. Глядя на себя в зеркало, я видел обычный, как у всех людей зрительный аппарат. В одном она была права, мне как-то не везло по жизни...
- Меня зовут Константин Романов, - представился я, - с кем имею честь говорить?
- Верховная жрица города Туле, - ответила она. Имени не назвала. Неужели и ведающие истину, как именовались еще жрецы, тоже верят в эту чушь с насылом проклятия на имя. Но спрашивать не стал.
- Я пришёл попросить разрешения вырыть несколько цветков, - высказал свою просьбу.
- Мне передали ваше желание, - холодно ответила она. - И еще мне сказали, что ваши цветы белые? Вы уверены в этом?
- То есть как? - не понял я. - Вы что думаете, я не отличу желтый цвет от белого? Тогда скажите, какого цвета ваше платье? Такого же мои цветы.
- Я знаю, что на вашей планете много белых цветов, может вы привезли белые?
- В том-то и дело, что нет! - я начал сердиться. Мне казалось, они издеваются надо мной. - Я привез бордовые, не знаю, как перевести на ваш язык, у вас нет такого понятия. Но примерно, это очень темный красный цвет. Понимаете, моя мечта вырастить чёрные розы, то есть чёрные цветы...
- Чёрные? - спросила она, и ее брови взлетели вверх, а глаза распахнулись с удивлением и ужасом одновременно. - Зачем чёрные? - повторила она.
- Наши цветоводы научились предавать цветам любой оттенок, который только есть, а вот истинно черный - не получается. Это дело престижа, если хотите, - изо всех сил пытался быть вежливым.
- Черный - цвет опасности, траура, смерти, вечного покоя, вы должны радоваться, что у вас нет таких цветов, - сказала она тихо.
- Послушайте, у каждой цивилизации свои понятия, какого цвета смерть, даже у нас на планете есть народ, который уверен, что цвет смерти - белый. Давайте, не будем навязывать друг другу свои традиции. У вас они одни, у нас другие. Дайте мне просто разрешение. Я хочу кое-что проверить.
- Я должна видеть ваши цветы, - не попросила, приказала она.
- Хорошо, я принесу вам их, только не очень скоро, - усмехнулся я. - Дело в том, что здесь на Раттее я не по своей воле, и разрешение на посещение вашего города мне не так просто получить.
- Очень жаль. Но я буду ждать, - нехотя согласилась она. - А взамен, я предлагаю вам взять несколько чёрных цветков с нашей земли. Пойдемте! И она заскользила по дороге. За ней два сказочных красавца, а замыкал шествие я. - Это хорошо, что цветы чёрные, эксперимент, будет чище, - вертелось в голове. Они шли быстро, боясь от них отстать, я уже не крутил головой. Но когда, свернув в очередной раз, мы оказались в низине между двух холмов, я забыл обо всем на свете. Передо мной были заросли немыслимо красивых цветов. Стебли прямостоячие, мохнатые, высотой до 2 м. Листья продолговатые бледно синие, цветки крупные, душистые, одиночные. Размеры цветков до 20 см в диаметре. Они похожи на золотые шары, только чёрные. Я забыл обо все на свете, бросился в заросли. Гладил листья, взял в ладони цветок и вздыхал его аромат, прикасался губами к нежным гладким лепесткам...
- Я думаю, распустившиеся цветы вам лучше не брать, возьмите, вот эти, они еще только растут, несмотря на то, что небольшие по размеру, но бутоны уже завязались. Да и нести вам будет легче... - рассудительный женский голос ввернул меня к действительности.
Невидящими глазами я посмотрел на говорившую Верховную жрицу, странно, но она как-то поблекла, по сравнению с этим чудом в моих руках. Она была холодная и отстраненная, но все равно кого-то мне напоминающая. Я тряхнул головой, освобождаясь от наваждения.
- И вы разрешите мне взять несколько кустиков? - задыхаясь, спросил я.
- Конечно, взамен ваших белых цветов, - кивнула она.
- Вы добрая женщина, - вырвалось у меня, - и красивая!
Лицо женщины будто сбросило ледяную маску, в ее глазах заиграла улыбка.
- Мне приятны ваши слова, тем более что они относятся не ко мне, а к цветам, которые вы с такой нежностью держите в руках, - ласково проговорила она. - Мальчики, помогите ему. Вот эти два небольших кустика. Больше не брать. И отведите на дорогу. Скоро светило сядет, и в лесу он заблудится, - она повернулась, чтобы уйти, но опять обернулась и сказала, - Кстати, Константин Романов, эти цветы у нас являются символом печали и смерти, а еще предупреждением об опасности. Вы чужеземцы странный народ, все, что касается смерти, вас, приводит в восторг...
Но я не слушал ее. Даже не заметил, как она ушла. Я был занят тем, что следил, как выкапывают заветные кустики. А потом, когда меня препроводили на дорогу, шёл, прижимая к груди свое сокровище, счастливый до безумия, и распевал про себя глупую песню.
Глава III
Обратная дорога показалась мне совсем короткой. Вернулся на базу я за полночь. В проходной меня встретили 'ласково':
- Смотри, все-таки вернулся, - сказал один из охранников, - а мы надеялись, что тебя закопали где-нибудь в укромном местечке...
- Увы, - я скорчил грустную мину, - я не мог позволить себе такую вольность, ведь вы же так ждали меня, и как вижу - даже скучали.
- Тоже мне, скажешь, скучали, - проворчал второй, - запомни, стукач, такие, как ты, долго не живут на свете. Или язык укоротишь, или присыплет тебя где-нибудь невзначай...
Послав их про себя подальше, я побежал на свою делянку. Прикопал цветы и отправился спать. Утром после построения подошёл к коменданту, но тот сделал вид, что не заметил меня, резко повернулся и ушёл. Стыдно сказать, и в этот раз я не обратил внимания, на странное поведение окружающих. Как же я был слеп!
