Виктор Бурцев - Святой остров
– Хорошо.
– Вот и чудненько, – резюмировал хозяин дома. – А пока не продолжить ли обед? Нам еще сладкого не подавали. Там такой торт! Пальчики оближете и спасибо скажете!..
– А я и так могу сказать спасибо, – усмехнулась Бетси.
– Но за что? – удивился Иван Петрович. – Мы еще не…
– Хотя бы за то, что не предложили мне поймать для вас Нссси!
Намек на пристрастие мистера Джункоффски к коллекционированию чучел экзотических животных, хорошо известное им обоим, был явно понят, но отреагировал Иван Петрович на удивление серьезно.
– Видите ли, дорогая мисс МакДугал… Я хорошо плачу людям и поэтому никогда не ставлю перед ними легких задач!..
Глава вторая
ХРАМ ГЕРОЯ (Интерлюдия-1)
…Так рассказывают. А правда ли это, ложь, кто знает?
Ничто не предвещало в этот тихий вечер шторма…
Кристально чистое небо причудливо отражалось в покрытой мелкой рябью темной поверхности моря. Корабли рассекали воду, нехотя расступающуюся перед их упрямым натиском. С востока дул сильный свежий ветер, и, если чутко прислушаться, могло показаться, что где-то вдалеке, у самого горизонта, еле слышно звучит волшебная арфа Эола.
Да, ничто не предвещало в этот тихий вечер шторма. Даже бывалые моряки не смогли почувствовать приближение ненастья. Но Судьба уже лежала на коленях у богов…
Подставив лицо струям ветра, Алкиний вглядывался в тонкую полоску горизонта – туда, где вода сливалась с небом, образуя сплошную синюю линию, где уже невозможно отличить небо от моря. Ветер беззаботно играл длинными светлыми волосами юноши, ничем не предвещая скорую бурю.
Вереница торговых кораблей (их было семь – счастливое число, число Гермеса, дарующее удачу) везла товары из Понта в Коринф, где моряки рассчитывали на этот раз хорошо подзаработать. В отличие от прошлого раза караван хорошо охранялся, и пиратов, часто шныряющих в этих водах в поисках наживы, можно было не опасаться. Эх, будь бы раньше чуток поумнее!..
Едва заживший рубец на левом плече нестерпимо чесался, и Алкинию приходилось все время сдерживать себя, дабы не поддаться соблазну дотронуться до почти зажившей раны. Шрам был глубоким. Пиратский нож едва не нанес ему смертельную рану. Чуть правее к шее и…
Об этом не хотелось думать.
***В тот раз удалось отбиться. Потеряв два корабля из четырех, в порт назначения доставили лишь половину товара, и это был урок, жестокий урок, заставивший моряков усилить охрану. Теперь эта ошибка не должна была повториться. Она и не повторилась, но. Но все лежало на коленях у богов.
…Неладное первым почувствовал Эвмед, старый опытный кормчий, но что-либо предпринять было уже поздно. Ни один из моряков за всю свою жизнь не видел такой страшной бури. Небо за какую-то минуту почернело, налилось темным багрянцем, на горизонте, внезапно ставшем совсем близким, зловеще засверкали молнии, ветер заревел, грозя сорвать парус. Напуганные внезапной переменой погоды люди засуетились, убирая с палубы все, что могло смыть разбушевавшейся морской волной, и закрепляя убранные весла.
Алкиния толкнули. Кормчий! Он что-то кричал, но голос заглушали завывания ветра. Моряки на соседних кораблях делали какие-то знаки, указывая на небо.
Море, налившись чернотой, уже бурлило.
Многие, даже самые опытные, были настолько поражены внезапно обрушившимся ненастьем, что оказались неспособными помочь своим встревоженным товарищам подготовиться к буре, в панике путаясь у них под ногами.
– Чем? – донеслось сквозь вой ветра до Алкиния. – Чем мы могли прогневить богов? Братья, это кара…
Дальнейших слов юноша уже не разобрал и даже толком и не понял, кому из снующих по палубе моряков они могли принадлежать.
Но опыт брал свое. Паруса были вовремя сняты, и первый налетевший на корабли яростный шквал не причинил особого вреда.
– Держи! – прокричал кто-то прямо над самым ухом юноши. – Обвяжись веревкой… Закрепи… палубе…
Он понял – и быстро оглянулся. Соленые брызги взбесившейся стихии резали глаза. Слепо тычась наугад, Алкиний принял из чьих-то рук веревку и, опустившись на колени, привязал один из ее концов к выступающему на корме медному штырю, вторым же концом он обвязал себя вокруг пояса. И вовремя! Следующий шквал был намного сильнее первого.
Протерев рукой глаза, Алкиний увидел, как одного из моряков смыло за борт. На какую-то долю секунды перед его взором промелькнуло чье-то перекошенное ужасом лицо и скрюченные руки, отчаянно пытающиеся ухватиться за скользкую палубу. Бедняга не успел обвязаться веревкой.
Корабль тряхнуло. Судно медленно заваливалось набок.
Поскользнувшись, Алкиний упал и, распластавшись по палубе, поехал куда-то вниз. Натянувшаяся веревка больно врезалась в спину. Чтобы не нахлебаться морской воды, юноша задержал дыхание…
Судно еще раз качнуло, на какое-то мгновение оно выровнялось, снова приняв обычное положение…
Перед взором юноши предстала страшная картина. Буря на несколько секунд словно отступила, улеглись волны, позволяя увидеть остальные корабли каравана, крутившиеся, словно щепки в гигантской черной воронке водоворота.
Чем-то, не принадлежащим миру смертных, веяло от этой картины.
Корабль Алкиния был на самом краю воронки. Секунда – .и все снова закружилось в бешеном танце смерти.
Громы и молнии, казалось, обрушивались прямо на корабли. Будто кузница Гефеста грохотало черное ненасытное небо, в который раз доказывая ничтожество человека пред силою богов…
Следующая волна почти полностью погрузила корабль под воду, Алкиний решил, что это уже конец, но взбесившаяся стихия вытолкнула судно на поверхность, швырнув к близкому черному небу. Вода на мгновение схлынула, шипящей пеной уйдя за борт. Обхватив руками веревку, обессиленный юноша резким движением подтянул себя вверх, пытаясь глотнуть воздух, но следующая волна уже рушилась на судно. Толчок в спину – и молодой эллин упал, ударившись головой о мачту.
Сознание заволокла вязкая чернота. Она была чернее разбушевавшегося неба. Страшнее…
Очнулся Алкиний от того, что кто-то протирал мокрой губкой его лицо, – и почему-то совсем не удивился.
Первое, что он увидел, это небо – чистое, полное спокойных звезд. Это сразу же успокоило. Что бы ни случилось, самое страшное позади…
Еще через мгновение он узнал того, кто склонился над ним. Эвмед! Морщинистое лицо кормчего было бледным, осунувшимся, а свет полной луны делал моряка похожим на мертвеца.
– Где мы? – спросил Алкиний, разлепляя опухшие губы. Кормчий, запрокинув голову, посмотрел на звезды.
– Нас снесло к левому берегу моря, – хрипло ответил он. – Это плохо, очень плохо.
