Татьяна Гуркало - Ненавижу драконов
— Сделай. Хуже все равно не будет.
— Я вам устрою…
— Нам — это кому?
— Почему он грохочет?! Он мне думать мешает!
— Пойди у него спроси, — благодушно посоветовал Ярослав, надеясь что этот совет заставит девушку замолчать.
— Ну, все. Он мне надоел, — заявила девушка и рванула к двери.
Перед ней послушно расступились и выпустили наружу. Наверное, выражение лица не понравилось.
— Куда это она? — спросил ее родственник.
— Рожу бить вашему китайцу, — объяснил Ярослав. — Он ей обдумывать месть мешает.
— Э-э… — не нашел что сказать родственник.
— Да, ты прав, она дура, — согласился Ярослав и зачем-то пошел следом за девушкой.
— А я? — спросил парень.
— Ты, наверное, тоже. Родственники ведь, — не стал его обнадеживать Ярослав. — Плохое наследство и тому подобное. Бывает. Ну, точно дура, — сказал, выглянув за дверь.
По коридору двигалось нечто. Нечто кидалось молниями, сверкало не хуже новогодней елки и шумело на зависть всем дискотекам. При этом оно было довольно мелким и компактным, очень похожим на яйцо обмотанное мохнатыми нитками. Метров на пять впереди неведомого создания пятилось трое дядек и одна тетка типичной ведьмовской внешности. Великолепная четверка вытянула руки перед собой и, похоже, каким-то образом держали что-то вроде полупрозрачного щита, плывущего за ними по воздуху. Об эту преграду разбивалась меньшая часть молний и прочих сверкалок. Большая часть разбивалась об стены, потолок и пол, превращая коридор в руины. Навстречу процессии гордо шла Ладанэ, на ходу помахивала руками и что-то бормотала.
— Кретинка, — охарактеризовал девушку Ярослав. — Больная на всю голову. Ей не психолог нужен, ей нужен психиатр. И рубашка смирительная. А еще добрые санитары, на всякий пожарный.
Ладанэ закончила бормоталку и хлопнула в ладоши. Чего она этим добивалась, Ярослав не понял, потому, что добилась она только двух вещей. Нечто перестало бросаться молниями, куда-то дело свои нитки и превратилось в толстенького дядьку, совсем не похожего на китайца, одетого в типичную монашескую рясу. После чего сменило направление движения. Похоже, Чена перестала интересовать великолепная четверка со щитом и жутко заинтересовала Ладанэ с очередной бормоталкой.
— А мне оно нужно? — спросил Ярослав сам у себя. Зря, конечно. Лучше было поискать для разговора кого-то более разумного.
— Что она делает? — поинтересовался родственник, потеснив Ярослава возле двери.
— Не знаю. Очень похоже на изощренное самоубийство.
— Что мы будем делать?
— Ты у меня спрашиваешь?! — возмутился Ярослав, нашел спасателя больных на голову и опасных для общества девиц. — Кто из нас маг?
— Э-э… — понял, насколько глуп его вопрос, родственник.
А делать что-то нужно было. Кому-то.
— Сейчас он ее поджарит, — мрачно сказал Ярослав, наблюдая за тем, как целеустремленно передвигается Чен. — И будет у нас Ладанэ в собственном соку. С хрустящей корочкой.
Родственник зачем-то отошел от Ярослава на два шага.
Четверка тем временем забеспокоилась и стала осторожно оглядываться, стараясь не выпускать толстячка из виду.
Ладанэ закончила вторую бормоталку и опять хлопнула. Еще и улыбнулась, победно. На толстячка с потолка пролился ливень. Это ему почему-то не понравилось.
— Зачем она его моет? — спросил неизвестно кого Ярослав. — Неужели так сильно воняет? Лучше бы потолок уронила.
Толстячок кое-как отряхнулся, замахал руками на четверку, подождал, пока его рукомахание сметет их с пути вместе со щитом и шустро кинулся к Ладанэ.
— Ясненько, — сказал Ярослав и побежал туда же, не забыв прихватить с собой маленькое деревце в кадке, понравившееся ему с первого дня пребывания в общежитии.
Великолепная четверка немного повозилась на полу и довольно дружно предприняла слабую попытку присоединиться к забегу, в котором главным призом была сосредоточенная на своем внутреннем мире Ладанэ.
Ярослав успел первым, в штанах бегать удобнее, чем в мокрой рясе. Он схватил бормочущую девчонку за шкирку и швырнул куда-то себе за спину. Толстячок глупо на него вытаращился, обиделся и замахал на Ярослава руками. Чего он этим хотел добиться, осталось неизвестным, на Ярослава его рукомахание не произвело никакого впечатления.
— На меня не действует, — обрадовал бывшего учителя парень и благословил кадкой по голове. От всей души благословил.
Растение и кадка удар выдержали. Чего нельзя было сказать о бывшем учителе.
Толстячок свел глаза в кучку, качнулся и послушно свалился на пол, как раз под ноги подоспевшей четверке. Четверка не растерялась и страшно отомстила, старательно потоптавшись по распластанному телу.
— Я же говорил, дубинка лучше, — вынес вердикт Ярослав и присел рядом. Что-то ему поплохело. А еще он впервые за долгое время чувствовал себя сытым, точнее переевшим. Аж до тошноты. — Хорошая была битва, — пафосно, в лучших традициях разных супергероев, произнес парень и последовал примеру не китайца, банально потеряв сознание.
Что-то с ним в последнее время часто это случается. Плохая примета.
Да и посторонних куча набежала. Хана тайне, не придется больше в совмещенном санузле прятаться. В общем, Сан столпотворение возле комнаты Ладанэ над бессознательными телами очень не понравилось. Что она высказала первым делом после того, как одно тело привели в чувство, а второе куда-то унесли. Вторым делом пришлось оправдываться перед завхозом, в том числе и за сломанную ветку растения. Третьим — объясняться с главой академии. И все Сан, больше было некому. Тами загадочно улыбалась, Ладанэ то начинала плакать, то предлагала повторить эксперимент с вызовом духа, Ярослав либо пристыжено молчал, либо задавал кучу не относящихся к теме разговора вопросов.
Парня, в конце концов, признали неопасным и передали на попечение местному доброму самаритянину, он же магистр Табади, защитник бедных и обездоленных. А девушек разогнали по комнатам и велели сидеть там, пока не будет принято решение о том, что с ними делать дальше.
Наверное, в этом мире все-таки было лето, хотя Ярославу много-много раз пытались объяснить, что смены времен года здесь не бывает. Слишком маленький мир, что-то вроде острова в коробке. Тут даже дожди случаются раз в несколько столетий.
Мир вечного лета, с ярким солнцем и зелеными садами.
Собственно, сам мир парень видел только с вершины одной из башен академии. В Город его пока не выпускали, пытались привить элементарные знания о жизни за стенами учебного заведения.
