Виктория Дегтярева - Девочки, не ссорьтесь
После телевизора она еще познакомилась с пылесосом, проигрывателем и тостером, но они оказались не такими интересными. Хотя тоже ничего. А когда экскурсия по маггловским достопримечательностям квартиры Теда закончилась, они вышли в город. Пообедали в итальянском ресторанчике и потом еще долго гуляли по Лондону, пока не начало темнеть.
— Кажется, мне пора… — грустно сказала Энди. Возвращаться в Хогвартс ужасно не хотелось. Хотелось снова оказаться в квартире Теда, влезть обратно в его уютный халат, смотреть на мягком диване мультфильмы и не думать о чести рода, вероломном женихе и растоптанных надеждах.
Хотя что касается последнего… Она вдруг поняла, что ей стало совершенно наплевать на Теодора Нотта и его поступок. Их встречи и разговоры показались такими далекими и нереальными, как будто происходили в какой-то другой жизни, а в этой… в этой есть только Тед, его мягкая улыбка и взгляд карих глаз, обещающий, что все будет хорошо.
Тед как будто услышал ее мысли:
— Да, ты права, тебе действительно пора. Жалко — так быстро время пролетело, правда? Энди, я хотел тебя спросить… Ты вчера говорила что-то про своего жениха. Ты… ты любишь его?
Она пару секунд молча смотрела на него, а потом решительно замотала головой:
— Нет, нет-нет, совсем, ни капельки.
Тед расцвел в улыбке:
— Я провожу тебя до школы, ладно? — Он взял ее за руку, и они вместе аппарировали в Хогсмид.
Еще вчера путь до Хогвартса казался ей бесконечно длинным, а сегодня она злилась на то, какой он возмутительно короткий. Они шли очень медленно, и все равно неумолимо приближались к школе. Когда они подошли к воротам Хогвартса, уже окончательно стемнело и на небе высыпали звезды. Тед, задрав голову, посмотрел наверх.
— Вспомнилось что-то… Каждый раз, когда у нас была астрономия в полночь по средам, я так торопился на башню — и первым старался подойти к телескопу, чтобы успеть перед началом урока найти среди звезд Туманность Андромеды. — Он усмехнулся и взглянул на слегка порозовевшую Энди. — Она всегда была такой красивой… и такой далекой — как ты для меня. А знаешь, когда я впервые обратил на тебя внимание? Я тогда учился на шестом курсе, а ты на четвертом. Ты сидела в библиотеке и занималась с младшей сестрой. Она вела себя ужасно — вертелась, капризничала, ныла, а ты… ты была так терпелива с ней, уговаривала спокойно тебя послушать, объясняла… Потом она закричала, что ей все надоело, и убежала, а ты осталась и принялась писать какое-то сочинение. Задумалась на секунду, прикусила кончик пера и улыбнулась — такой светлой и чудесной улыбкой, что у меня дух захватило. И я понял тогда, что, кажется, влюбился.
Энди окончательно смутилась и опустила глаза, а Тед рассмеялся.
— Теперь-то я в этом уверен! — добавил он и, нежно проведя теплой ладонью по ее щеке, аппарировал.
* * *Этой долгой зимней ночью Энди не спалось. Она прощалась с родителями и сестрами, с семейными традициями, со всей прошлой жизнью. Перебрав все безделушки и пересмотрев фотографии, она с тяжелым вздохом оделась и принялась собирать вещи. Начала с одежды и книг; подумав, сняла с полки и положила в сундук хрустального совенка, подаренного Нарциссой, и фигурку кошки из черного оникса — подарок Беллы.
Свадьба Андромеды и Теодора Нотта была назначена на середину июля, но Энди собиралась выйти замуж раньше и совсем за другого жениха… Жалко только, что никто из ее родни на эту свадьбу не придет. Она еще раз вздохнула и присела за стол, взяв кусок пергамента и перо.
«Дорогие мама и папа, Цисси и Белла!
К сожалению, вынуждена сообщить, что не могу выйти замуж за Теодора. Дело в том, что я полюбила другого. Вы мой выбор не одобрите, потому что вам покажется неподходящим происхождение моего избранника. Но для меня это не имеет значения — он достойный человек, и я с ним счастлива.
Подозреваю, что вы теперь не захотите общаться со мной, но знайте, что я вас очень люблю. Если когда-нибудь я вам понадоблюсь — как дочь или сестра, а не как объект для проклятий, — просто пришлите мне сову, я сразу же отзовусь.
Всегда ваша
Андромеда».Она еще раз пробежалась глазами по строчкам, задумчиво прикусив по привычке кончик пера, и дописала постскриптум:
«Девочки, теперь вас будет некому мирить, поэтому, пожалуйста, не ссорьтесь!»
Оставив письмо на столе, она наложила уменьшающее заклинание на сундук с вещами и, прихватив его под мышку, бесшумно выскользнула из спальни. Спустилась по ступенькам на первый этаж, вышла в сад, вдохнула полной грудью свежий, морозный воздух и с еле слышным хлопком исчезла.
В саду было тихо. Над заснеженными деревьями раскинулось звездное небо. На нем даже невооруженным глазом можно было разглядеть вблизи звезды Аламак и ее двух спутников маленькое белесое облачко — знаменитую Туманность Андромеды, спиральную Галактику, включающую в себя сотни миллиардов далеких и прекрасных звезд.
Эпилог
Андромеда лежала на диване в гостиной, уютно устроившись головой на коленях Теда, и смотрела мультфильм про слоненка Дамбо. В это время раздался стук в стекло, и Энди подскочила, увидев бьющегося в окно большого орлиного филина.
— Карл! — вскричала она, бросаясь к окну. Это был личный филин Нарциссы — после смерти любимого Бамси она завела себе более подходящее статусу животное. Письмо было действительно от сестры. С отчаянно колотящимся сердцем Энди развернула его и прочла:
«Дорогая Энди!
Ну и учудила ты, скажу я тебе. У нас дома уже второй день переполох. Мама почти не выходит из спальни, а когда выходит — громко стонет, хватается за повязку на голове и шипит на нас, чтобы не приставали к ней — у нее, мол, нервы и сердце разбито впридачу. Папа ходит мрачнее тучи и все бормочет что-то о семейной чести и позоре на наши головы. Вчера утром приезжала Белла, металась по дому черной летучей мышью, орала на нас всех, а особенно на родителей — что, мол, это они виноваты, надо было сразу после распределения в Равенкло отослать тебя в Дурмштранг, чтобы там тебе из головы выбили всю дурь. Она тоже кричала про позор и запятнанную честь Блэков, размахивала руками и даже брызгала слюной. Энди, по-моему, она стала решительно невыносимой. Я, конечно, помню — ты хочешь, чтобы мы не ссорились, но согласись — не ругаться с ней совершенно невозможно… Я ей попыталась было пожаловаться, что теперь, когда ты не выходишь замуж за Нотта, я не смогу надеть на твою свадьбу новое нежно-голубое платье, которое я уже отдала шить по лично придуманному (!!!) фасону, а она наорала на меня, что сейчас идет война за правое дело и как я могу думать о каких-то тряпках. Энди, ты-то хоть меня понимаешь? Какая же это тряпка? Это будет шикарное платье! А еще я к нему заказала в „Боргине и Берке“ роскошный гарнитур из сапфировых сережек, кольца и ожерелья. Все просто обалдеют, когда это увидят! Я уже предвкушаю реакцию Люциуса… Кстати, о Люце. Он тоже вчера приезжал, только вечером. Тоже ругал тебя, называл ненормальной, недоумевал, как ты могла так низко пасть и связаться с каким-то грязно… (зачеркнуто) ну, в общем, ты понимаешь. Я его спросила, не хочет ли он, раз твой поступок бросил такую тень на нашу семью, расторгнуть помолвку, на что он ответил, что я тоже ненормальная, раз спрашиваю такие вещи. Ну, и на этом спасибо.
