Владимир Голубев - Благородный Кюн
Либерта.
То, что она совершила величайшую глупость, Либерта поняла в первый же день поездки. Гнусные разбойники, убийство одного из них, нападение на пограничника, и … небрежные слова благодарности от любимого, холодная отповедь его отца и презрительное игнорирование со стороны Глюк. Горячка первого дня поездки не позволила ей принять правильное решение. Нужно было вернуться домой, но инерция толкала вперед. Никому сейчас не нужна высокая любовь, подавай титулы и деньги. Нет, деньги и титулы, это правильней. Каждую ночь Либерта обливала подушку слезами, а надменная Глюк презрительно кривила рот в темноте комнаты, а, возможно, спала, безразличная к чувствам Либерты.
Павел Ильич.
До столицы оставался один перегон, и Ричи отправил одного охранника в ночь, предупредить своё начальство о приезде. Нанял ему лошадь, лишил человека сна, всё ради того, чтобы в полдень меня встретила группа захвата во главе с боевым магом. Какая сволочь мой приятель Ричи! Поганец. Гнилая душонка. Мерзавец. Карьерист. Шкурник. И, наконец, выжига, потому что очень надеется Ричи на немалый куш, за такого мутного пограничника, как я.
* * *
Моё чувство будущего дало сбой. Когда мы подъезжали к засаде, я честно предупредил Брокена об опасности.
— Через двадцать метров засада. Просмотр ближайшего будущего показывал безопасный вариант, без жертв среди пассажиров. И вдруг, вместо того, чтобы упасть на пол и приказать сыну и дочери сделать также, он открывает дверь дилижанса. Я, в растерянности, потерял секунду, и всё пошло наперекосяк. В основном варианте будущего я должен был застать засаду врасплох. От моего удара всех должно было парализовать. Четверо из пяти стражников рефлекторно стреляли из арбалета, пятый — из магического ружья. Стрелы летели мимо, а вот ружейный выстрел должен был поранить Брокена. Три раза я просматривал будущее и трижды, после предупреждения, Брокен избегал ранения. Что заставило Брокена выскочить из дилижанса, уже никогда не узнать. Выстрел стражника из арбалета магической стрелой не оставил ему ни единого шанса. Зачем стражник стрелял — это тоже установить теперь невозможно. Я, вместо парализующего удара, воспользовался файерболом. Земля оплавилась, но маг успел установить защиту, для себя одного. У меня не было времени нанести второй удар, маг набросил на меня силовой кокон, и я сделался недвижим. Недолго думая, я переместил мага на Землю, в прохладное Черное море, моё любимое место купания — за буйками. Силовой кокон был соединен с магом, и он утащил меня за собой в море. Увешанный железками маг сразу ушел под воду. Рассчитывать на то, что маг утонет, было глупо. Я хорошо помнил, что более слабый маг Хард мог не дышать семь минут.
Бюттель.
Задание на захват пограничника выдали дежурной группе за два часа до начала операции. Пока донесение Ричи ходило по инстанциям, пока каждый начальник перестраховывался и искал свою выгоду, потратили большую часть времени. Уровень опасности пограничника повышался от инстанции к инстанции, и размер премиальных от его захвата вырос до небес. Дежурный маг Бюттель получил в оружейной комнате самый мощный амулет силы, расписался в двух десятках журналов, подписал, не читая, план захвата, и только-только успел вывести группу захвата на окраину столицы, в безлюдное место дороги.
«Если амулет детонирует, то окраинам города достанется нехило», — подумал маг, высматривая дилижанс. Бюттель знал бюрократический механизм работы своего ведомства и не ожидал сюрпризов от пограничника. «Писатели, сочинители, бумагомараки. Одни отписки, а работы никакой. На одного оперативника пять клерков, и нас хотят превратить в наполовину клерков. Пока мы составим все бумаги, преступник давно сделает задуманное и скроется», — бухтел про себя Бюттель. Его брат работал врачом. Из канцелярии градоначальника недавно пришел приказ вести журнал посещения больных. Бюттель долго смеялся над братом. Оно и правда, если врачи начнут писать столько бумаг, сколько в Тайной Страже, то лечить станет некогда.
— Вот тогда ты начнешь писать так коряво, что только врачи смогут прочитать написанное, — смеялся Бюттель.
— А я считал, что это ваша тайнопись, — удивился брат, — меня пару раз приглашали консультировать сложные случаи внезапной смерти, я ни единого слова не смог прочитать в ваших писульках. Братья еще целый час смеялись, правда до этого они выпили две бутылки эльфийского темного.
* * *
Дилижанс появился буквально через пять минут, группа захвата едва успела приготовить оружие. Метров за двадцать до засады дверь дилижанса открылась, и оттуда выскочил мужчина. Один из стражников выстрелил из арбалета, он действовал без команды, рефлекторно. Магически усиленная стрела разворотила грудь, и мужчина умер мгновенно. Это был, явно, посторонний, потому что удар чудовищной силы снес пригорок, земля горела и плавилась. Именно в этот момент Бюттель почувствовал глубокую благодарность «перестраховщикам», выдавшим ему амулет такой силы. Стандартная фитюлька давно бы сгорела от невероятно мощного удара. Бюттель плюнул на расход магии и бросил всю энергию амулета в заклинание силового жгута. Дилижанс потерял всю правую стенку, а молодой, худощавый, бедно одетый мужчина спокойно выдержал давление ужасной силы, и … Бюттель оказался в холодной морской воде. Клубы пара поднялись вверх, магическое железо потянуло Бюттеля на дно. От неожиданности маг нахлебался соленой воды, ужас близкой смерти охватил Бюттеля, три-четыре минуты, на большее его не хватит. Через секунду, неподалеку, раздался громкий всплеск, силовой жгут ослаб, это вражеского мага затянуло в воду вслед за Бюттелем. Злорадство охватило имперского мага, он добавил к мощности амулета свой небольшой запас магии и изо всех сил сжал магический силовой кокон. Видимо, это подействовало, Бюттеля выбросило обратно на дорогу, он покатился по пылающей огнем земле, снова оказавшись в клубах пара. На этот раз чуть дольше, чем в первый раз, на целую пару секунд, пограничник задержался в море. И снова силовой жгут, натянувшись до предела, притащил вражеского мага вслед за Бюттелем. Силовой жгут протащил пограничника по другой стороне дороги, перерезав четверку лошадей и дилижанс пополам.
Пограничник встал на ноги, и, недолго думая, снова отправил Бюттеля в море. На этот раз энергии амулета не хватило, и пограничник остался на дороге. Глубина моря была небольшая, Бюттель сбросил доспехи и всплыл. В сотне метрах, на берегу, виднелись здания, и гуляющие по набережной люди. Последние с интересом посматривали в сторону моря, появление Бюттеля сопровождалось спецэффектами. Без оружия, без магической энергии, в холодной воде, маг почувствовал страх. Никто не торопился к одинокой лодке, чтобы спасать утопающего и Бюттель сам поплыл к берегу.
