Роксана Полякова - Мир Мертвых: Хранитель
— Я — Айрос! Твой хранитель! — раздраженно воскликнул он, напугав меня. — Я тебе попугай что ли? Ну, что тут не понятного?
Я раздраженно фыркнула и отвела взгляд. Может, он не врет и стоит с ним согласиться. Уж больно правдоподобно утверждает, что его имя Айрос, наверное, у него родители были немного сумасшедшими.
— Ладно! — я решила ему уступить и поверить. — Допустим…
— Не допустим, а так оно и есть!
Он снова от меня отвернулся и быстрым шагом подошел к камину, взял кочергу и начал шевелить уже догорающие угли.
— Ладно! Окей! Не бесись ты так…Ай…Айр… — я пыталась вспомнить его имя, но оно выскочило из головы.
— Айрос! Я его три раза повторил, думаю достаточно, чтобы запомнить…
Повисла очередная пауза. Где-то под полом зашуршали мыши. Я закатила глаза, стараясь не поддаваться воображению, от которого начинает тошнить.
— Айрос… — он немного дернулся от моего голоса. — Это имя на каком языке? Никогда не слышала.
— Это мертвый язык.
— То есть? Он не используется уже в нашем времени? Вроде латыни?
— Нет, — он перевернул очередной уголек. — Тебе нужно умереть, чтобы узнать об этом языке.
— Э?… — все, что на тот момент у меня получилось из себя выдавить.
Что он имел в виду под словами — нужно умереть… Неужто ли действительно умерла?
— Опять прикалываешься? — с надеждой в голосе спросила я.
— Я абсолютно серьезен.
Айрос отбросил кочергу в сторону, она громко звякнула, ударившись о пол.
— Нам предстоит долгий разговор, — он взял стул, на котором до этого сидел и поставил его у кровати напротив, после чего сел. — Верить мне или нет, это будет твое решение. Мы с тобой сейчас совсем в невыгодном положении.
— Я не понимаю. Что случилось?
Где-то в глубине души зародились чувства страха и тревоги. Дышать стало тяжело, словно на грудь положили огромный камень, который теперь на нее давит всем своим весом. Ноги будто набили ватной, я порадовалась, что сейчас сижу на кровати. Айрос напряженно молчал, поджав губы.
— Значит, тот автомобиль… Он не был сном? — после окончательного пробуждения воспоминания недавнего происшествия стали более яркими и отчетливыми. — Я погибла в той аварии?
Он сцепил пальцы в замок и прижался к ним подбородком. Уголки губ опушены, не было ни единого намека на улыбку.
— И, да и нет, — в его голосе отчетливо слышалось сомнение. — Правильнее будет сказать — ты почти мертва.
— Это…Это как так?… — его слова прозвучали ошеломляюще, у меня аж дыхание перехватило.
— Между мертвым миром и миром живых существует очень тонкая грань. Иногда происходит так, что живые попадают в мир мертвых, а мертвые в мир живых. Ты помнишь таких людей как экзорцисты? — я коротко кивнула, давая понять, что понимаю о чем он. — Они отправляют мертвых туда, где им положено быть. Это не составляет особого труда, а вот с живыми все намного сложнее.
— Выходит, у меня сейчас большие проблемы?
— Можно сказать и так, — он расцепил ладони и потер свое лицо под капюшоном. Наверное, пока я спала, он не сомкнул глаз. Кровать тут лишь одна и никакой другой больше нигде не видно. — Пока ты находишься здесь, значит мертва, но твое тело живо.
— Что ты имеешь в виду?
— Там на перекресте произошла странная вещь. Я сначала даже не сообразил, к кому ты обращалась. Вокруг было много людей…
— Вокруг не было никого кроме тебя, — перебила его я.
— Именно это и странно, — задумчиво произнес он. — Ты находилась в толпе людей. Живые не должны видеть своих хранителей. Когда до меня дошло, что творится неладное, оказалось слишком поздно, автомобиль находился уже в опасной близости, и нужно было принимать решение. Я смог смягчить удар, но не спасти тебя. — В голосе Айроса слышались печаль и обреченность. Мне даже стало его немного жалко. — Перекрестки в вашем мире изначально считались аномальными зонами. Граница там настолько тонка, что люди более чувствительные к паранормальному могут заметить и ощутить разные, не поддающиеся объяснению вещи, но увидеть хранителя! Такого вообще никогда не было. Будто душа и разум твоего тела потеряли связь, от чего граница посчитала тебя мертвой и пропустила на другую сторону, а тело продолжало следовать за душой. — Он тяжело вздохнул. — Как же все это тяжело, я сам до конца не понимаю….
Я почувствовала как губы начала кривить улыбка, а к горлу подступать истерика.
— Если ты закрыл меня собой, тогда почему было так больно?
Айрос запрокинул голову назад и устало вздохнул. Я попыталась заглянуть ему под капюшон, но он натянул его пониже, пресекая любые возможности увидеть его лицо.
— Я немного переусердствовал и выдернул твою душу из тела, а было больно потому, что ты не мертвая. Получается, именно я тебя убил и довольно насильственным способом.
Я закрыла ладонями лицо, стараясь сдержать все противоречивые чувства внутри и не выплеснуть их наружу. Хотелось биться головой о стену, топать ногами и выдернуть парочку локонов из своей шевелюры.
— Почему я должна тебе верить?
— Не знаю. Думаю, это, наверное, стоит спросить у тебя. Все сказанные слова — правда.
Я истерически рассмеялась и потерла щеки, ощущая влагу слез. Этот абсурд в конец доконал меня.
— Что смешного? — серьезным голосом спросил Айрос.
— Т…Такого бреда… я еще в жизни не слышала…
Смех продолжал сотрясать тело, мышцы живота начали болеть, но я никак не могла остановиться. Он соскочил со стула, и его сильные пальцы больно впились в мои плечи:
— Вспомни! — воскликнул он и тряхнул меня. — Вспомни кого мы встретили совсем недавно! Их голоса похожи на крики людей или животных?! Ты слышала когда-нибудь нечто подобное?! Неужели ты совсем не желаешь понимать правды?!
Я перестала хохотать как безумная, припомнив невыносимые вопли, когда он нес меня на плече. Они действительно не были… нормальными.
— Алиса, верь мне.
Я опустила голову и уставилась на свои ладони. Внутри все похолодело. Разум продолжал утверждать, что все выше сказанное ложь, а сердце кричало лишь одно — это правда. Айрос выпустил меня и вновь сел на стул, а я не в силах разобраться в себе и своих мыслях смогла сказать только одно:
— Ты не врешь?
— Нет, — ответил он. — Я клянусь тебе, что все слова — правда.
Я судорожно вздохнула и зарыдала сильнее прежнего. Он не стал мешать моему самобичеванию и терпеливо ждал, когда успокоюсь.
— Можешь накричать на меня если хочешь, — негромко произнес он, после очередного сдавленного всхлипа. — Ведь это я виноват…
— Смысл кричать? — дрожащим голосом сказала я. Щеки и глаза щипало от пролитых слез. — Если все правда, то в этом нет твоей вины. Ты просто пытался помочь… Хотелось бы разозлиться, но не могу.
