Ольга Калитина - Цветок у трона
А потом небо упало. Обрушилось на нас тоннами воды, каждой каплей пронзая тело миллионами иголок. Костер с жалобным треском вспыхнул в последний раз и потух. Мне послышалось в этот треске невнятное слово: " Цветок.."
И вместе в потоками воды на меня накатила лавина радостных криков и возгасов ошалевших от счастья крестьян.
Богиня воды благословила своих избранников.
Поляну накрыла теплая шаль ночи, лишив последнего света от костра.
Я подняла голову, чтобы в очередной раз увидеть призрачное мерцание стальных глаз.
Холодные капли стекали по моему лицу и заканчивали свою путь на дрожащих губах. Я боялась этого чужака. Боялась, до тягучей боли в животе, что-то на уровне подсознания говорило, кричало, вопило, что это враг, опасный и безжалостный.
Я не заметила, как оказалась у самой кромки леса, наедине с ним. Умело и незаметно, он увел меня с поляны, полной людей.
Дождь постепенно стихал, и в воздухе разливался дурманящий аромат диких трав.
Незнакомец молчал, по прежнему скрывая свою лицо в тени.
А потом все так же молча протянул мне руку, предлагая пойти с ним.
Наружу чуть не вырвался нервный смех. Какая жертва радостно пойдет на встречу хищнику, счастливо улыбаясь?
Разве что кролик к удаву, зачарованно глядя в глаза своей смерти. Этим самым кроликом быстро проскочила мысль и тут же испуганно убежала. Я смотрела в его глаза. Тело расслабилось, и губы непроизвольно посетила глупая улыбка. Все опасения вдруг показались такими незначительными, дурацкими и необоснованными. Ну как можно не доверять этим глазам? Как можно слышать их песню и не идти на их зов. Вложив свою руку в его, я покорно пошла за своим ангелом. Кто же он, как не ангел? Только у ангелов бывают глаза, поющие о южном ветре и жемчугах из морской пены…Тихий шепот волн, убаюкивающий и нежный.
Я иду за своим ангелом. Мимо мелькают темные силуэты деревьев, под ногами тихо шелестят листья. Мне нравится жить в его глазах. Откружающий мир смазывается, краски тускнеют и теряют свою яркость, зачем же тогда тут оставаться? А вот в его глазах сочная палитра лета и серебристые всполохи молний.
Мой ангел ведет меня к какой-то пещере, скрытой густой листвой. Внутри темно и глаза еще не привыкли к темноте, чтобы что-то расмотреть. Только звездное небо над головой вместо потолка из холодных серых камней. Но луна спрятался за тучами и не проливала ни одного косого луча на серые камни пещеры.
А его глаза продолжали петь мне… " Приди ко мне…"
Этот голос… этот зов… Голову буквально разрывает на части от жгучей и невыносимой боли. Она взрывается тысячами неизвестных мне голосов.
Цветок…Ночной Цветок… А потом сладкий, завораживающий голос оплетает мое сознание. Он ластится ко мне как котенок, преданно трется об мои ноги. А потом запускает свои острые коготки мне под кожу. Голос моего ангела. Но, почему он так похож на другой, запретный и полный соблазна зов, который я уже слышала.
И запах… Этот запах, который преследовал меня. Он повсюду, он накрыл меня тяжелым одеялом. Они переплетались, играли свою чудную музыку, растворяя меня в себе.
Запах ночи и голос демона.
Я до боли сжимаю пальцы так, что ногти впиваются в кожу. Это почти то же самое, что вырвать свое сердце из груди но…но я должна оторвать взгляд от его глаз. Нужно порвать эту серебряную сеть.
И я это делаю. Почти разрываясь на части, я отвожу взгляд, пока этот дурманящий запах и его песня не свели меня с ума.
Мой взгляд останавливается на его губах, искривленных в жестокой улыбке. А потом он улыбается шире, и я в ужасе смотрю на белоснежные острые клыки. Длинные и заостренные, они внушают почти животный страх.
— Вдохни этот чудный запах, мой цветок, — как ни в чем не бывало, говорит он, — так пахнут только эти лепестки и….ты.
Глаза уже привыкли к темноте, и я оглянулась вокруг. Подо мной был рассыпан цветастый ковер. От лилового до темно-фиолетового цвета насыщенного оттенка. Это были цветы. Сотни цветов покрывали пол этой пещеры. Почему-то жизненно важно стало вспомнить их название.
Голова тут же взорвалась острой болью.
Вспомни, вспомни. Вспомни.
Пульсировала в голове мысль. Но с каждым ее ударом накатывала разрывающая на части боль. Обхватив голову руками, я упала на колени. Тело сотрясала крупная дрожь.
— Прекрати! — закричала я. Боль сводила сума, — хватит, хватит! Ну, пожалуйста!
Умоляла я, сидя у его ног.
Слезы катились по моим бледным, холодным щекам. Горькие слезы обиды и непонимания. За что? Зачем мой ангел так меня мучает?
Нет! Никакой он не ангел к чертям собачим! Зло прокричала какая-то часть моего сознания. Ты так и будешь считать его своим ангелом, когда он вырвет из твоей груди сердце и съест сырым, наслаждаясь твоими криками?!
Внезапно он наклонился ко мне и заставил поднять голову. Луна медленно выплыла из-за тучи и залила пещеру расплавленным серебром. Я увидела его лицо.
Я уже привыкла к боли. За эти минуты она стала чем-то неотделимым от меня, даже родным. Но эта боль была другой.
Смотреть на его красоту было мучительно больно. Так, как смотришь на солнце. Оно слепит глаза, вызывает слезы и в конце концов заставляет отвернуться.
Но я не могла отвернуться. Я не могла даже моргнуть, чтобы движением рениц хотя бы на миг стереть его красоту.
Эта красота заставляла сжиматься сердце. Расплавленное серебро его глаз насмешливо сияло, зная, как я очарована. О боги, если бы эта красата была пустой, велеколепной картинкой, но не более. Но увы, она искрилась, прекрасная в своей жестокости. Она была отмечена печатью непоколебимой воли, силы и власти. И лишь одна вещь помогла мне выбраться из этого чудовищного порабощения. Красота была ледяной. Холодной и бесжалостной. Эти губы не знали теплой и ласковой улыбки. Эти глаза не знали милосердия и прощения.
Его рука нежно коснулась моей мокрой от слез щеки. А потом раздался звук вытаскиваемых из ножен кинжалов. Его руки теперь были увенчаны длинными острыми когтями, переливающимися всеми оттенками стали.
Еще одна слеза непроизвольно упала с ресниц. Он проследил ее путь острым когтем, больно зарапая кожу и оставляя длинную царапину. Щеку обожгло, когда кровь смешалась с солеными слезами.
А он наклонился еше ближе и провел языком по всей длинне царапины, слизывая кровь и слезы.
Закрыв глаза, я спросила и мой голос почти не дрожал:
— Что тебе от меня нужно?
— Ты должна вспомнить, мой цветочек. Скажи только одно слово и боль уйдет.
— Какое слово? — рыдания уже почти душили меня.
Он резко поднялся и подал мне руку, помогая встать.
