Елена Негласная - Клинок принца
Да и при чём тут, собственно, корона? Если убьют кронпринца Луиса, то наследником станет его младший брат. И опять же, если бы таинственные недоброжелатели хотели смены правителя, достаточно было бы убить короля Велтара. А если смены династии… то им придётся избавиться от короля, королевы, двух принцев, двоюродной сестры короля, его же троюродной тёти и прочих ещё более дальних родственников. Это долго, хлопотно и невыгодно, так как большинство дворян не захочет видеть на троне того, кто напялил корону столь большой кровью. Меру тоже надо знать.
Вывод? Вывод неутешительный. Либо мотив неизвестен, либо это личная месть. Что, честно говоря, одно и то же, поскольку кронпринц мне полчаса клялся и божился, что личных врагов у него нет, и подозревать некого.
В свою очередь, это означает, что проверять нужно всех подряд и доверять нельзя никому. Паршиво. Именно поэтому, наверное, королева Торинн оставила себе целых два месяца на выявление недруга.
В мои размышления вклинился какой-то посторонний звук, заставив меня оглянуться по сторонам. Оказалось, мы успели дойти до парадной части дворца и теперь вышагивали по синей ковровой дорожке, покрывающей почти половину ярко освещённого коридора. Вдоль стен оставались полосы голого каменного пола, по которым сновали туда-сюда слуги в тёмно-серых одеждах.
Какой-то человек в накидке королевских цветов торопился нам навстречу, уже издалека выговаривая кронпринцу за его столь позднее появление. На возражение кронпринца, что он ещё не опоздал, придворный возмущённо сообщил, что осталось всего пять минут, чтобы 'не опоздать'.
– Пробежимся? – задорно подмигнул мне принц, чем-то очень напоминая в этот момент своего младшего брата.
Я кивнула и позволила увлечь себя в коридор для слуг, скрывавшийся за ближайшей портьерой. Придворный всё так же гневно выговаривал нам вслед.
– Почему он смеет делать вам замечания, Луис? – удивилась я, легко успевая за почти бегущим принцем.
– Это мой камердинер, – вздохнул кронпринц.
– Но он повышал на вас голос!
– Верно. Пока я несовершеннолетний, ему позволительно делать мне выговоры…
– Вы несовершеннолетний?! – я даже приостановилась.
– Да, – нетерпеливо оглянулся на меня кронпринц. – Идёмте скорее, а то действительно опоздаем!
– Но ваш младший брат уже командует воинами…
– А я – нет! – Луис, похоже, отчаялся явиться в срок и, остановившись, стал объяснять: – Брат отлично знает воинское искусство, а сейчас его обучают на военачальника. Он стал совершеннолетним в девятнадцать, и тогда же вступил в ряды королевских клинков. Он с первого раза прошёл все испытания!
– А вы?
– А меня отец решил обучать на несколько лет подольше, потому что я, как будущий король, и знать должен больше. На наш следующий день рождения он уже обещал признать меня совершеннолетним, если я справлюсь со всеми его заданиями. Кстати, из-за этих покушений меня перестали выпускать из дворца, и отец не может поручить мне никакого серьёзного дела…
Ах, вот оно что. Теперь всё понятно. Действительно, королю надо знать гораздо больше, чем военачальнику, тем более, в мирное время. А принц Инкор наверняка пару лет проходил в рядовых, прежде чем стать командиром. И эти пару лет он исправно обучался всему, что должен знать королевский клинок.
– А я ведь тоже несовершеннолетняя? Я имею в виду, Рилаза Нарилская?
– Да. Ваш опекун остался в ваших владениях, а родители умерли от серой лихорадки, когда вам было шесть лет… Теперь мы можем идти? Вперёд! – и кронпринц помчался дальше по лестнице.
Мы спустились на первый этаж, пробежали узким коридором, пересекли какие-то комнаты и внезапно оказались перед украшенными резьбой дверьми с двумя стражами по бокам. Двери распахнулись, и мажордом, до этого прятавшийся неизвестно где, громко объявил:
– Его Высочество кронпринц Луис и леди Рилаза, баронесса Нарилская!
Небесные Покровители, будьте ко мне благосклонны… Главное, не забыть, что это жуткое имя – моё.
Глава 4. Девушка кронпринца
'Коммуникабелен, доброжелателен. Могу объясняться, проходить интервью.'
Цитата из резюме
Приём оказался совсем обычным, если судить на основе моего, не очень-то богатого, опыта. Короткая вступительная часть – безликая хвалебная речь иноземным купцам, преодолевшим моря-океаны, чтобы добраться до Круга королевств, – сменилась традиционным фуршетом. Южные гости разбрелись по всему немалому Витражному Залу, изучая исторические картины, изображённые на стенах и окнах. Приглашённые представители старших дворянских семей откровенно скучали, слоняясь по помещению то туда, то сюда и только изредка останавливаясь, чтобы пообщаться с достойными собеседниками. В число 'достойных' обычно входили те, кто может рассказать что-то новое, или те, кто готов перемалывать косточки всем окружающим подряд.
Впрочем, несмотря на то, что приём был официально посвящён приезду заморских гостей, главной темой дня, естественно, оказалось появление у кронпринца новой любовницы. Меня обсуждали, схоронившись в полутёмных уголках, шепча за спиной или нагло пялясь глаза в глаза, как будто я экспонат какой или ещё одно витражное стекло.
За это время я узнала очень много нового о себе… Что меня ничуть не удивило и ни капли не расстроило. А вот то, что говорили о моих 'предшественницах', заставляло насторожиться.
До 'золотой баронессы', как сразу же прозвали меня столичные сплетники, у принца Луиса в фаворитках ходила юная маркиза Вантен, а ещё до того – графиня Саллентар. Обе девушки были наследницами своих семей, причём влиятельных семей, жаждущих заполучить в качестве ближайших родственников представителей правящей династии. Но – не сложилось, и это не выглядело подозрительным, учитывая привычки илсинорского кронпринца. А именно – его любвеобильность и общительность. Не было ещё ни одного случая, чтобы очередная девушка Луиса задержалась рядом с ним более, чем на пару месяцев. При этом кронпринц умудрялся оставить о себе такую память, что 'отставленная' от него красавица ещё долго вспоминала Его Распрекраснейшее Высочество, мечтательно улыбаясь и пряча ласковый блеск глаз под пологом длинных густых ресниц… А жители Илсинора с редкостной регулярностью пересказывали слухи о новой любовнице наследника короны и успокаивались, только выяснив о девушке всё вплоть до пристрастия в еде и материальной обеспеченности ближней и дальней родни. Сенсация постепенно забывалась, чтобы через некоторое время оказаться погребённой под грудой свежих новостей о личной жизни наследного принца.
