Маргарет Уэйс - История, которую Тассельхоф обещал никогда и ни за что не рассказывать
"С другой стороны," — продолжил я — "Если Хума вдруг вернется, то очень обидится, что кто-то взорвал его могилу, пока он отсутствовал. И я бы не стал его винить."
"Нет, конечно, нет" — сказал Фисбен расстроено. "Может тогда взорвать лестницу?"
"А как тогда Хума будет подниматься, если не будет ступенек?"
"Я понял тебя" — вздохнул Фисбен.
"Видишь ли, Фисбен" — сказал я решительно (Я решил, что мне нужно быть решительным) — "Все это конечно забавно. Правда. Почти сломать нос, лишиться бровей, смотреть, как ты поджег два дерева и видеть Усыпальницу Хумы в третий раз (для меня в четвертый) — но думаю, все захватывающие дела мы здесь уже переделали. Пора двигаться отсюда. БЕЗ РАЗНИЦЫ КУДА." — Последние слова я сказал крайне решительно, в надежде, что он поймет намек.
Фисбен некоторое время что-то бормотал, сделал несколько магических пассов, которые отчасти были интересными, что-то наподобие фейерверка из белых и пурпурных звезд. Он спросил, понравилось ли мне, и не хочу ли я увидеть еще?
Я сказал, что нет.
Тогда он расстроился по-настоящему и снял шляпу, полотенце, обернутое вокруг его больной ноги, потом надел шляпу обратно, только он надел ее на ногу, а полотенце — на голову.
Внезапно он произнес: "Ну точно! Заклинание …"
"Погоди! Не сейчас!" — крикнул я и прыгнул, закрыв руками лицо.
"Заклинание, которое перенесет нас прямо туда, куда мы направляемся!" — закончил он с триумфом. "Давай, держись за меня. Держись крепко, парень. Убери руки от мой сумки. Там вещи Мага! И немного отличной ливерной колбасы. Готов? Ну, поехали!"
Ладно, подумал я. В последний раз! В последний!
Я схватился за рукав Фисбена, и он произнес несколько слов, отчего у меня создалось впечатление, что это пауки ползают в моей голове. Все вокруг размылось, и я слышал только ветер в ушах.
Когда я открыл глаза, мы были на месте.
Внутри Усыпальницы Хумы.
Часть четвертая
"Фисбен!" — сказал я и на этот раз я был серьезен и решителен — "Ты именно это хотел сделать?"
"Да" — сказал он, крутя в руках полотенце и незаметно оглядывая помещение. — "Прямо туда, куда я и хотел. А, ты наверно хочешь узнать, где мы? Попробуй, угадай."
Боюсь, что я уже кричал: "Мы в Усыпальнице Хумы!"
"Ну надо же …" — сказал он.
С меня было уже достаточно. "Ненавижу задевать твои чувства, Фисбен, но думаю, что маг из тебя никудышный и — …"
Я не закончил, потому что брови Фисбена (у НЕГО-ТО они были) сошлись вместе, нависли над носом и стали очень жесткими. Фисбен вдруг стал очень сердитым и раздраженным. Я боялся, что рассердился на меня, но оказалось, что нет.
"Заклятье!" — крикнул он.
"Что?" — спросил я, так как не понял, про что он говорит.
"Заклятье!" — снова сказал он — "На нас наложили заклятье! Мы прокляты!"
"Как интерес… в смы… смысле — как это ужасно." — Я заикался, так как его злость стала еще более злой. "Кто… кто нас заклял?" — спросил я очень вежливо.
"Кто же еще. Владычица Тьмы." — он пристально посмотрел на меня и обошел могилу. — "Она знает, что я отправляюсь за оком дракона, и пытается мне помешать. Я с ней расправлюсь. Я … (бла, бла, бла)"
Я вставил бла, потому что на самом деле не разобрал, что он там говорит насчет того, что он сделает с Владычицей Тьмы, если доберется до нее. Или же я сделаю, точно уже не помню.
"Ну, ладно" — сказал я живо, в приподнятом настроении." Нас прокляли и мы под заклятьем. А теперь давай уйдем и разберемся с этим в дороге".
Фисбен рассердился на меня — "Так ведь в этом все и дело. Мы не сможем уйти"
"Не сможем уйти?" — душа у меня ушла в пятки — "Ты хочешь сказать … что мы …"
"В ловушке" — мрачно закончил Фисбен — "Обречены навечно бродить в тумане и всегда возвращаться туда, откуда ушли. К Усыпальнице Хумы."
"Навечно!"
Из пяток душа выкатилась в башмак. У меня застрял комок в горле и начал меня душить. "Очень рад, что ты не мертв больше, Фисбен, и я тебя очень люблю, но я не хочу быть запертым этим проклятым заклятьем в этой Усыпальнице с тобой навеки! Да и что же там Флинт будет без меня делать? А Танис? Я ведь, знаешь ли, их советчик. Ты должен вытащить нас отсюда!"
Боюсь, я вел себя немного грубо, наверно оттого, что устал от этой Усыпальницы, от тумана, да и вообще от всего. Я схватил Фисбена за одежды, и мое сопение переросло в хныканье, потом в плач и я потерял над собой контроль на довольно продолжительное время.
Фисбен погладил меня по голове и дал выплакаться, потом похлопал меня по спине и сказал, что мне нужно собраться и держаться молодцом. Он собрался предложить свой платок, чтобы я смог вытереть нос, да только он не смог найти его. К счастью, я нашел его сам и после его использования почувствовал себя немного лучше. Забавно, но процесс, начинающийся с комка в горле и заканчивающийся плачем, придает вам сил.
Мне стало настолько лучше, что у меня появилась идея.
"Фисбен," — сказал я, обдумав вопрос, — "Если Владычица Тьмы наложила на нас заклятье, то значит, она должна наблюдать за нами, верно?"
"Ты прав!" — сказал он, оглядываясь. Он снова начинал злиться.
Мне пришло на ум, что мне не стоит говорить так громко, ведь если она наблюдала за нами, то могла еще и подслушивать. Я подобрался к Фисбену и, как только нашел среди волос его ухо, зашептал: "Если она наблюдает за парадным дверью, то почему бы нам незаметно не выйти черным ходом?"
Он как будто оглох. Потом он мигнул и сказал — "Кстати! У меня идея! Если владычица Тьмы наблюдает за парадной дверью, то почему бы нам незаметно не выйти черным ходом?"
"Но это моя идея!" — возразил я.
"Не дурачься!" — сказал он, обидевшись — "Разве это ты великий маг?"
"Нет" — признал я.
"Значит это — моя идея" — сказал он — "Цепляйся".
Он схватил меня за хохолок, а я его за одежды, и он произнес еще больше этих паучеползающих слов. Усыпальница начала размываться, поднялся ветер, и все вокруг меня закружилось. В целом, довольно приятное ощущение. Потом все успокоилось, и я услышал Фисбенское "ой…", которое мне не сильно нравится. Мне случалось пару раз самому говорить такое, поэтому я знаю, что оно означает.
Я очень осторожно открыл глаза, думая, что если снова увижу Усыпальницу, то я сильно расстроюсь. Но нет. Не увидел. Я полностью открыл глаза и в это же время открылся мой рот, что бы спросить, где мы находимся.
"Тшш…" — сказал Фисбен.
Его усы щекотали мою щеку, и прежде чем я понял, что произошло, он поднял меня и потащил в самую темную часть того места, где мы были.
"М… ипа… м… плип…" — сказал я, что означало "Но, Фисбен, это же Флинт", только звучало немного по-другому из-за того, что он зажал мой рот рукой.
