Роберт Сальваторе - Король-Дракон
— Ваше предложение? — сухо поинтересовался Беллик.
— Дуократия, — пояснил хафлинг.
Последовал шквал возгласов и вопросов, поскольку никто не имел представления, что же такое «дуократия».
— Эриадор принадлежит Бринд Амору, — продолжал Оливер. — И он правит в Эриадоре. И, однако, он не указывает всадникам Эрадоха, что делать в Меннихен Ди. Не указывает он и Гахризу, который правит островом Бедвидрин, как руководить делами своих владений.
— Если только его не вынуждают к этому, — вмешалась Сиоба, бросая предостерегающий взгляд на хафлинга.
— Сейчас я говорю! — рявкнул на нее Оливер.
Сиоба подмигнула ему, подумывая, не спихнуть ли его со стола, но вместо этого позволила товарищу продолжить.
— Так будет и с гномами, и даже более, — пояснил Оливер. Ему пришлось сделать паузу, пытаясь сообразить, что значили угрожающие сигналы Сиобы. Может, она просто поддразнивает его? Обдумав подобную возможность, редкую красоту и ум самой прекрасной полуэльфийки, Оливер понадеялся, что это не так.
— Ты хотел что-то сказать, — напомнил Бринд Амор.
— Я?
— Так будет и с гномами, и даже более, — повторила Сиоба.
— Ах да! — просиял хафлинг и улыбнулся еще шире, когда Сиоба вновь ему подмигнула. — Дуократия. Дун Дарроу станет частью Эриадора, но король Эриадора не будет вмешиваться в его внутренние дела.
И Беллик, и Бринд Амор выглядели заинтригованными и слегка смущенными.
— Я никогда не слышал о подобном правлении, — заявил Бринд Амор.
— Как и я, — согласился Беллик.
— Как и я! — признал Оливер. — И поскольку раньше такого никогда не было, это сработает еще лучше!
— Оливер не сторонник правительств, — пояснил Бринд Амор, заметив смущенное выражение на лице Беллика.
— Ах вот как? — откликнулся гном, затем повернулся к Оливеру. — При этой дуократии, кем буду я? Слугой Бринд Амора или королем Дун Дарроу?
— И тем, и другим, — пояснил хафлинг. — Хотя я никогда не назвал бы одного из рода Бурсо-молотобойцев слугой. Нет, не так. Союзником Эриадора, позволяющим Бринд Амору определять общий курс посредством великой… то есть сильной, хотя и скучной внешней политики.
— Звучит как слуга, — с отвращением пробормотал один из гномов.
— Ну, это как посмотреть, — ответил Оливер. — Король Беллик вряд ли захочет возиться с такими дипломатическими вопросами, как, например, правила рыболовства или шпионы Гаскони. Нет-нет, король Беллик скорее предпочтет проводить свои дни в кузнице, я уверен, как и положено любому порядочному гному.
— В общем верно, — признал огненнобородый король.
— В этом смысле, мне кажется, король Бринд Амор станет слугой короля Беллика, взяв на себя все беспокойные мелочи правления, пока король Беллик бьет своим молотом, или чем там бьют гномы.
— И, разумеется, в любой ситуации, которая прямо или косвенно касается Дун Дарроу, я первым делом проинформирую вас и буду ждать вашего совета и решения, — вмешался Бринд Амор, стремясь удержать в узде кипучую энергию Оливера.
Четверо гномов попросили сделать перерыв и, отойдя в угол зала, о чем-то возбужденно заговорили. Но они очень быстро вернулись к столу переговоров.
— Имеются детали, с которыми следует определиться, — сказал Беллик. — Мне бы следовало сохранить неприкосновенным суверенитет Дун Дарроу…
Бринд Амор вдруг почувствовал, как его охватила слабость.
— Но, — продолжил Беллик, — я с удовольствием посмотрел бы на выражение мерзкой рожи Гринспэрроу, когда он услышит, что Дун Дарроу и Эриадор стали одним целым!
— Дуократия! — завопил Оливер.
Затем в переговорах был объявлен перерыв. Они достигли такого успеха, на какой Бринд Амор даже не смел надеяться. Чародей остался с Оливером и Сиобой, все трое пребывали в превосходном расположении духа. Хафлинг, разумеется, без устали хвастался своим вдохновенным вмешательством, безбожно приукрашивая рассказ многочисленными подробностями.
— Я, однако, заметил, — произнес Бринд Амор, дождавшись, пока обессиленный хафлинг сделает паузу достаточно длинную, чтобы хоть кто-нибудь мог вставить слово, — что в своей маленькой речи ты обращался к моему собрату как к «королю Беллику», в то время как меня ты именовал просто Бринд Амором.
Оливер было захихикал, но тут же умолк, увидев серьезное выражение лица мага. На свете существовало не слишком много людей, с которыми Оливеру хотелось бы враждовать, и могущественный чародей Бринд Амор, безусловно, возглавлял список.
— Это была не речь, — заикаясь, пробормотал хафлинг. — А представление. Да, представление для наших волосатых друзей, малышей-гномиков. Вы заметили мою небольшую ошибку, и Беллик тоже…
— Король Беллик, — поправил Бринд Амор. — И я заметил, что это была единственная оговорка.
Оливер на мгновение замялся.
— Да, но я знал вас задолго до того, как вы стали королем, — нашелся он наконец.
Бринд Амор мог бы еще долго изображать притворную ярость, наслаждаясь заискиванием хафлинга, но уж больно заразительно хихикала Сиоба, и Оливер расхохотался громче всех, сообразив наконец, что чародей просто подшутил над ним. В конце концов, он довольно удачно влез со своей дуократией, так что, похоже, жизненно важное соглашение между Белликом и Бринд Амором оставалось только подписать.
Оливер заметил также странные взгляды, которые бросала на него Сиоба. В них определенно читалось нечто новое.
Быть может, уважение?
Менстер, располагавшийся в юго-западном уголке Глен Олбин, ничем не отличался от сотен подобных крохотных поселений Эриадора. В нем, разумеется, не было войска, ведь Менстер являлся не чем иным, как скоплением домишек, окруженных частоколом из вбитых в землю бревен. Его жители — в основном одинокие мужчины — потихоньку ковырялись в земле, возделывая небольшие огороды, усердно охотились и ловили рыбу в чистой, бурной речушке, сбегавшей со склонов Айрон Кросса. Обитатели Менстера мало общались с внешним миром, хотя двое из них присоединились к армии Эриадора, когда она маршировала через Глен Олбин, направляясь к Принстауну. Оба новоиспеченных воина благополучно вернулись, принеся радостную весть о победе, когда армия шла обратно в Кэр Макдональд.
Радость и ликование надолго поселились в Менстере с тех пор, как война закончилась. В прошедшие годы деревушку часто посещали сборщики налогов Гринспэрроу, и, как и большинству независимых эриадорцев, народу Менстера совершенно не улыбалось жить под мрачной властью чужеземного короля.
Со сменой правительства, с тем, что Эриадор вновь оказался в руках эриадорцев, их жизнь могла измениться только к лучшему — во всяком случае, обитатели деревни искренне в это верили. Возможно, они так и останутся незамеченными новым королем Эриадора — не беспокоимые ни сборщиками налогов, ни кем бы то ни было еще, — что их вполне устраивало.
