Горобенко Людмила - Все в имени твоем
- Поместье Кроккельвилль, – задумчиво проговорила Илламэль. – Это же территория цейликан.
- Вы правы. Кланом управляют Белые львицы. Линия наследования – женская.
А леди Арвилль-старшая умерла естественной смертью?
- Да, ей было уже больше четырехсот лет, и она давно передала бразды правления старшей дочери – леди Этн Арвилль. Она и поведала нам, что Сайлл служила в их доме уже довольно давно. Точнее пять лет. Ее наняли сиделкой для престарелой леди.
Скромна. Бережлива до скупости. За все пять лет ни разу не отлучались из поместья. И ее никто не навещал. Не писала и не получала писем. Никаких романтических отношений – вот что сказали об Агавир Сайлл все обитатели поместья.
Илла удивленно посмотрела на Марэта. Такое поведение было не типичным для оборотней-кошек. Общение для кошачьих рас необходимо. Тем более для фелин. Они всегда держатся вместе. Фелины часто служат прислугой в аристократических семьях, но, как правило, целыми династиями. Некоторые кланы становятся бродячими артистами или циркачами – ловкость у них в крови. Да и любвеобилие кошек-перевертышей общеизвестно. Это не значило, что они были безнравственны, конечно, нет, но оставаться без пары в столь молодом возрасте для них более чем странно.
- И что вы думаете по этому поводу? – спросила Илла.
- Это необычно, несвойственно для всего вида, но не столь уж редко для отдельного человека. Такое иногда случается. Какая-нибудь личная трагедия. Например, несчастная любовь или гибель родного существа. Она могла пережить нечто подобное, замкнуться в себе и стать нелюдимой затворницей.
- Логично, – согласилась Илламэль. – А вы внимательно осмотрели комнату госпожи Сайлл?
Марэт пожал плечами:
- Сам не осматривал, но у меня есть запись.
Он чуть шевельнул пальцем, и изображение тут же сменилось. Теперь перед Иллой возникла длинная узкая комната в одно окно. Обстановка крайне аскетичная: шкаф, стол, два стула, на полу домотканый половик. Железная кровать, заправленная с такой тщательностью, что на покрывале не было и намека на морщинку или складочку. И подушка стояла особым образом – уголком. К его верху пришпилена ажурная салфетка.
Глаза Иллы распахнулись от ужаса. Она побелела как полотно, невольно подалась вперед и вцепилась в подлокотники кресла.
Марэт до этой минуты с удовольствием наблюдавший за ходом ее рассуждений, встревожено спросил:
- В чем дело?! Вы как будто живую химеру увидели.
- Лорд Марэт, я, кажется, могу объяснить странное поведение госпожи Сайлл ... Она послушница ордена Спасения. Причем не просто послушница, она адепт самого закрытого и опасного из его учений. И если я права – нам всем грозит смертельная опасность.
- Вы уверены в своих выводах? Это очень серьезно. Госпожа Ивитт, если вы правы, то это все меняет.
Илла опасливо оглянулась на гнома, который по-прежнему находился у двери, и от него не было слышно ни малейшего звука. Фрабб неподвижно сидел на стуле, сложил на коленях короткие мощные руки, его бездумный взгляд устремился в пол – Марэт, оказывается, погрузил его в стазис, когда пришел.
Илла удивилась, но ничего не сказала.
- Абсолютно, – заверила она сыщика. – У меня хорошо развитая эйдетическая память. Если увижу что-то, что вызовет сильные эмоции – запомню на всю жизнь. Однажды, еще совсем маленькой, я стянула на кухне пирожок. Очень хотелось есть и я не сдержалась. Но, я понимала, что наказание за это будет очень суровым. Поэтому попыталась спрятаться и неудачно выбрала для этой цели запрещенное крыло замка. О том, что я там увидела рассказывать не хочу, достаточно сказать, что после того как меня нашли, пролежала в горячке целую неделю. Так вот: послушницы в том крыле жили в совершенно одинаковых комнатах. – Илла указала на изображение. – Салфетка же, приколотая к подушке, означает, что воспитанница выполнила все задания наставниц и свободна на некоторое время. Пока кто-то из сестер не даст ей новое поручение. Так было заведено в нашем монастыре.
Марэт внимательно выслушал девушку. Теперь он начал понимать, почему в этом деле не было обнаружено никаких зацепок: люди аббата умели заметать следы. Однажды ему уже пришлось столкнуться с нечто подобным. Дело так и осталось не раскрытым, а он попал в поле зрения аббата. С тех пор его не раз пытались подкупить, запугать, шантажировать. Если бы у него в то время оказалась в помощницах эта девочка, возможно, ему бы удалось доказать свою правоту. Но в тот раз у него было слишком мало доказательств, и правоведник закрыл дело за недостаточностью улик.
Лорд поднялся, заложил руки за спину и отвернулся к окну. Ему нужно было все обдумать. Имел ли он право вовлекать девочку в столь опасное расследование. Наверное, нет. Но … то, что она назвала имя тетушки Ми, накладывало на него определенные обязательства.
Когда-то давно во время войны короля Гнатта с Империей он, малолетний оборотень-вервольф, остался без родных. Беспризорничал. Скитался по разоренным городам. Воровал. В то время он еще не мог контролировать себя. Часто взрывался беспричинной яростью. Нападал на слабых, не способных к сопротивлению людей. Он их винил во всех бедах, что случились с ним и его семьей. Ведь король Гнатт был чистокровным человеком. Он беспощадно истреблял в своем королевстве нечеловеческих существ вне зависимости от их вида и способа питания. Даже полукровки выискивались и уничтожались без всякой жалости.
Вот тогда-то Марэт и встретил тетушку Ми. Она приютила его. Отнеслась к нему с материнской заботой и любовью. А когда он немного пришел в себя, выпустила на волю, как птицу из клетки. Он ушел, поклявшись себе, что никогда больше не причинит вреда тем, кто слабее его.
Совсем скоро он прибился к одному из повстанческих отрядов, что воевали на стороне Империи. Его командиром был старый вервольф. Он и взял Марэта под свое покровительство.
Каждый вечер Марэт писал письма тетушке Ми. Это стало потребностью – описать все, что случилось с ним за день. И вот однажды он получил письмо, в котором тетушка писала:
«Дорогой Киф, теперь, когда ты находишься в надежных руках, я спокойна за тебя. Поэтому и прощаюсь. Прости, но на твои письма больше не отвечу, хотя ты можешь по-прежнему писать мне. Я прочту все твои послания. Уверена – ты научишься ответственно относиться и к своей, и к чужой жизни, но для этого тебе нужен не поводырь, а хороший друг. И ты его нашел. Мой мальчик, у меня есть просьба: однажды ты повстречаешь кого-то, кто назовет мое имя. Прими его и позаботься так же, как сейчас заботятся о тебе.
С любовью тетушка Ми».
Еще тогда Марэт дал себе клятву, что выполнит наказ доброй женщины, которая спасла его от верной гибели. Долгое время он ждал, когда же настанет время исполнить долг. Он представлял себе мальчишку, которого спасет от нищеты и одиночества. Что сможет стать ему другом, старшим братом…
