Андрей Руб - Нарушитель равновесия
– А я видимо первым?
Я извиняющимся жестом развел руками и молча кивнул головой. За стенками кареты послышался звонкий цокот копыт, азартные вопли и вот наконец, зычная команда: – Именем короля! Вы все арестованы!
Граф ленивым движением откинул занавеску с окошка, на которой неровными пятнами плясали отблески факелов и тихо произнес в никуда: – Старшего ко мне.
Несмотря на шум на улице, его услышали. Вот, что значит аристократ в …надцатом поколении, обладающий реальной властью.
Прогрохотали подкованные сапоги и кто-то массивный остановился у дверцы кареты. Узнав сидящего, он мгновенно подтянулся и представился: – Кайсар[2] Аг Лидарт! С вами все в порядке, Ваше Сиятельство? Мы получили сообщение о нападении на вас!?
Вот это интересно…, он даже не пытался заглянуть внутрь. Дисциплина? Глупость? Субординация?
Я сидел в глубине откинувшись на подушки и на всякий случай, приготовившись к любому развитию событий. Сидящий во мне зверь радостно оскалился, в предвкушении доброй драки.
– Кайсар – это была проверка! – его слова тяжко упали в вязкую тишину: – Вы сегодня, оказались лучше и расторопнее всех. Я запомню ваше имя. А теперь следуйте позади, я хочу покататься. И отправьте кого-нибудь отменить тревогу.
Задернув занавеску, он с вальяжной небрежностью скомандовал Итору, как своему кучеру: – Поехали. А если завтра вас схватят? – вроде бы небрежно, продолжил он прерванный разговор.
– Поверьте на слово Ваше Сиятельство, я умру быстро и безболезненно. А через некоторое время умрут все, кто вам дорог… и вы. Вы не сможете узнать обо всех кто состоит в клане и еще… думаю, что вы слышали про 'Ночных Теней'.
– Их давно нет!
– Или они не хотят, чтобы о них знали….
Не ждал, что я тоже могу показывать зубы.
И тут мне в голову пришла интересная мысль: – Сим можешь отключить боль и быстро зарастить рану?
– Могу.
– Отключи в правой руке.
Я достал камешек, полученный от Камита. Закатав рукав, я медленно воткнул в руку стилет и также медленно вытащил его обратно, после чего засунул в рану артефакт. Кровь моментально свернулась и края раны сошлись. Ну вот, соединил неприятное с полезным.
– Вот маленькая демонстрация граф.
– Магия? Лечебный амулет? – он усмехнулся.
– Нет. Это лично мое и к амулетам, не имеет отношения. И я не маг. Это вам подтвердит любая проверка.
Он внезапно улыбнулся мне открытой улыбкой: – Порадовали вы меня молодой человек, порадовали. А теперь говорите.
– Я хочу попасть на вечерний прием к королю и преподнести ему подарок – карты. Ведь скучно вечером при дворе, и тот, кто приведет человека, который сможет надолго избавить короля от скуки, может рассчитывать на его благодарность. А вы чуть позже научите его играть в шахматы, причем играть в них будете уметь только вы и король.
– Дальше?
– Я открою игорный дом для богатых и баню, это места где люди отдыхают, встречаются и… разговаривают. И могут иногда сказать, что-то лишнее. А в обслуживании могут быть ваши люди, которые совершенно случайно могут услышать нужные разговоры, направленные против интересов короны.
– Ах, ты…, – ему хотелось выругаться, но он сдержался: – Теперь я понял, почему ты не хотел, чтобы нас видели вместе. Что тебе нужно для этого?
– Сейчас деньги, которые я скоро верну и разумеется, часть прибыли будет принадлежать вам. Нужно сделать эти заведения модными, ну и желательно получить хотя бы временную монополию на них, – я скромно потупился.
Выдохнув сквозь сжатые зубы, он произнес: – Я думаю, что это решаемые проблемы. Но ты наглец!
– Думаю, теперь вы верите, что я смогу быть вам полезен?
– Да! Сейчас поздно, но мы скоро встретимся. Где вас можно будет найти, господин барон?
Явно жаждет преференций[3].
Я остановился в гостинице 'Щит'. Только пожалуйста, не надо глупых соглядатаев, ведь на улицах нынче развелось столько бандитов, – я трагически вздохнул: – Обо всем, что вас заинтересует, я расскажу вам или вашему человеку без утайки.
– Домой! – скомандовал 'кучеру' граф.
Остановив карету, Итор умудрился бесшумно раствориться в путаных тенях, возле дома. А из кареты благородного графа, вышел и тут же пропал какой-то горбун.
- - -Старинные меры измерения напитков.
Шкалик, или косушка = 0,06 литра.
Чарка = два шкалика = 0,12 литра.
Четушка, или четверть штофа, или сороковка = 0,31 литра.
Полуштоф, или мерная бутылка = 0,6 литра.
Штоф (на Украине кварта) = 1,23 литра.
Осьмуха = 1/8 ведра = 1,55 литра.
Четверть, или четвертная, или сороковушка = 1/4 ведра = 3,1литра.
Ведро = 10 штофов = 12,3 литра. Бочка = 40 ведер = 492 литра.
ШТОФОМ назывались не только 1,2 литра жидкости, но и бутылка, эту меру содержащая, обычно четырехгранная.
*Бедлам – хаос, неразбериха, сумятица, «сумасшедший дом» (по названию дома для умалишенных в Лондоне, первонач. больницы им. Марии Вифлеемской). англ, bedlam – bethlehem вифлеем
Если девушка дала вам еще один шанс, не упускайте его – расставайтесь
Глава 6. Политицко-историцкая.
Фаллический символ всегда лучше, чем символический фаллос.
Прокатилась 'неспешная' череда дней, прокатилась и канула в никуда. Если вы думаете, что мне так и хотелось воскликнуть – 'Остановись мгновенье, ты прекрасно!'. То ни фига подобного! Я как последний поц, таскался с Протом по мастерским и хлебопекарням. Мои как мне казалось тщетные усилия, внезапно воплотились в жизнь и стали давать отдачу.
Сахара нет, только мед, с другими ингредиентами тоже самое. Вот и попробуйте подобрать нужные пропорции для действительно хорошей выпечки. Но всякие разные булочки и пирожки с кексами, среди окрестных жителей пошли на ура. Я наконец-то, стал есть нормальный хлеб, а купленные за деньги и технологии – части мастерских, потихоньку начали раскручиваться. Я имею в виду глиняную посуду, невиданных здесь дизайнерских изысков. На фарфор я пока не замахивался, просто помнилось, что изготавливается он из смеси из двух частей каолина – особой белой глины, в виде пудры, и по одной части полевого шпата и кварца. И температура нужна в тысячу двести – тысячу триста градусов.
Меня затрахало многочисленное семейство хозяина гончарной мастерской, Торста по прозвищу Неудачник. Эти идиоты во главе с мамашей и наверняка наученные ей же, при моем появлении так и норовили облобызать мне руки и неисправимо фальшивя, хором призывали благословления на мою голову. Выглядело это так, как будто не спевшийся хор сектантов-непротивленцев пытался спеть – осанну[4].
